Как в одном поселке

– Прошу, не надо так громко. И милиции - тоже не надо...
– скривившись словно от кислятины, - произнес Купидон.
– Я просто зашел выяснить, как продвигаются дела по расчистке пруда?

Почему-то после его слов, весь праведный гнев Василия Петровича моментально улетучился, и он все же отчитался молокососу, сидящему в его же кресле, о проделанной за последние дни работе.

– Вот и прекрасно, - похвалил его малолетний наглец, потому что все его поведение определялось только этим емким словом, а затем, еще раз уточнил, - Значит, завтра можно будет идти прямо на объект?

Василий Петрович в ответ утвердительно кивнул головой, но все же решил справиться о судьбе своих отстрелянных посетителей.

– А с жителями поселка, ну, на которых "вы" соизволили тренироваться в меткости стрельбы, что с ними?

– с тревогой произнес он.

– А, с этими?.. Да все с ними в порядке. Просто у них сейчас возникли другие, более неотложные личные дела. Они сейчас посвящают им все свое время. И теперь, тратить его на то, чтобы торчать у тебя в кабинете, они не имеют возможности, - и он рассмеялся.
– Ну, ладно. Завтра встретимся на пруду, - сказал он на прощание и моментально исчез с глаз.

В дверь заглянула секретарша.

– Извините... Но мне показалось, что Вы с кем-то разговариваете?
– спросила она, с изумлением оглядывая кабинет, в котором кроме его хозяина никого не было.

– Тебе показалось, - бросив на нее невинный непонимающий взгляд, сообщил Василий Петрович, наконец-то располагаясь в собственном кресле, которое еще хранило тепло предыдущего седока.

На следующее утро, на берегу пруда началась запланированная работа. Нельзя сказать, чтобы она "закипела", как обычно пишут в подобных случаях журналисты, но кое какие сдвиги действительно произошли. На машине привезли снаряжение для подводных работ, да и самих водолазов тоже. Те обошли вокруг пруда, видимо, выбирая лучшее место для начала деятельности; с интересом взглянули на полуголых распаренных посетителей бани и нос к носу столкнулись с Главой администрации, лично прибывшим взглянуть на начало работ.

Затем водолазы облачились в соответствующую амуницию и, с легким всплеском с борта привезенной ими же лодки, погрузились в пруд.

За всей этой процедурой с противоположного берега заинтересованно наблюдали Ксафан с Купидоном. Удостоверившись, что расчистка уже началась, они направились к газетному киоску, чтобы проверить была ли напечатана в районной газете "Плоскости" заметка, которую им удалось вчера ввернуть ее Главному редактору. И вчера же, несмотря на то, что завтрашний номер был уже полностью сверстан, редакторша (а это была довольно миловидная молодая девушка) по просьбе Ксафана, который ей явно приглянулся, изыскала для нее немного места в постоянной рубрике: "Интересные новости с Подмосковных просторов", аннулировав из нее менее "интересные" на ее редакторский взгляд вести, поступившие с тех же широких Подмосковных горизонтов.

Купидон не был бы Богом любви, если бы не заметил и не обратил своего пристального внимания на ее взгляд, брошенный на заинтересовавшего ее Ксафана. Моментально оценив складывающуюся ситуацию, он достал стрелу из колчана и выстрелил в редакторшу, попав ей прямо в сердце. Взгляд журналистки на Ксафана в ту же минуту кардинально изменился. Из просто заинтересованного - он сделался явственно влюбленным. Тогда мальчишка (пока на его проделки не успел должным образом отреагировать Ксафан) пустил следующую стрелу и в него самого.

– Ой, - воскликнул, пронзенный ею, Ксафан, непроизвольно хватаясь за сердце и поворачиваясь к Купидону.

Он собирался надавать тому тумаков, но любовь, моментально возникшая в его сердце, которую он еще ни разу в своей длительной жизни не испытывал, уже сделала свое дело.

Бывшему черту долгое время не идентифицировавшему свою принадлежность к мужскому полу, превратившемуся сейчас и вовсе в бесполого ангела, укол купидоновой стрелы в мгновение ока дал возможность прочувствовать, что такое любовь к женщине. И он, потеряв всякий интерес к своему спутнику, снова повернулся к явно привлекшему его объекту и встретил влюбленные очи редакторши...

– Ну, теперь можно не заботится об информационном сопровождении райского проекта, - потирая руки, буркнул себе под нос Купидон.
– Эта парочка сделает все в наилучшем виде, - а следом за этой мыслью схватился за голову, - Что же это я такое наделал?..
– В полной растерянности спросил он себя, глядя на чирикавшую (о чем-то своем) влюбленную парочку, которая не обращала на него абсолютно никакого внимания.
– Это ведь значит, что вся основная работа теперь ляжет на мои слабые детские плечи...
– изобразив из себя горемыку, скорбно изрек он, - Интересно, разрешен ли сейчас здесь детский труд? Раньше, кажется, был запрещен. И как же мне тогда быть?
– неуверенно произнес он, в раздумье, почесав за ухом.
– Ну, да ладно, что сделано, то сделано, - заключил он, без всякого раскаяния о содеянном, и хитро улыбнулся.

Но все это произошло вчера, а сегодня Ксафан, развернув купленную газету, решил удостовериться, сработали ли его чары относительно редактора газеты, и моментально отыскал, что их интересовало. Своим читателям районная газета сообщала следующее:

"Глава администрации поселка Волово В. П. Маслов сумел изыскать необходимую сумму денег для благоустройства гордости поселка - пруда, доставшегося нам еще от царских времен. Основные затраты связаны с очисткой дна пруда и освобождением родников, когда-то славившихся своей водой, а сейчас заваленных мусором, скопившимся почти за столетие. Очистку родников на дне пруда будет проводить группа легких водолазов, снабженных современной импортной техникой".

На этом заметка заканчивалась. Оставалось лишь удивляться расторопности вездесущих журналистов газеты. Ведь, сообщение появилось абсолютно синхронно с началом работ. Причем, откуда в редакции узнали об этом - было не понятно.

Василий Петрович, вернувшись в кабинет, и тоже ознакомившись с местной прессой, был весьма озадачен данной заметкой. Хотя, с другой стороны она обрадовала его, потому что не каждый день фамилия (даже Главы администрации поселка городского типа) попадает в прессу, тем более по такому хорошему поводу, как забота об окружающей среде. Его удивляло другое, кто умудрился так быстро прознать об этом и отреагировать, потому что он сам - никакого интервью по данному поводу никому не давал.

Спустя пару дней, в районной газете вновь появилась заметка, касающаяся расчищаемого водоема. На сей раз, ее текст был значительно больше по объему, а что касается содержания, то оно явно не соответствовало действительности.

"Сенсация! При очистке Воловского пруда найдена каменная плита с непонятными письменами, вырубленными на ее поверхности. В Волово прибыла группа московских археологов во главе со всемирно известным академиком Борисом Гальпериным. Он приступил к ознакомлению с материалами съемки плиты и надписи на ней. Кроме того, уже немолодой академик сам спустился в легком водолазном костюме на дно пруда. Нашей газете Борис Гальперин дал короткое интервью, в котором сообщил следующее:

– Пока рано говорить о значимости находки. Требуется провести ее тщательное исследование. Однако, даже без углеродного анализа, по одному лишь характеру исполнения надписи, можно говорить о времени ее появления, - приблизительно две тысячи лет тому назад. Особенный интерес вызывает наличие в центре плиты круглого отверстия, уходящего внутрь, как минимум на полметра. Возможно, оно уходит и глубже, но пока забито донными отложениями".

Прочитав эту заметку, Василий Петрович в полном изумлении посидел еще какое-то время за рабочим столом, где и происходило ознакомление с этим странным печатным материалом, затем встал, нервно походил по кабинету взад и вперед и вызвал секретаршу.