Как воспитать ниндзю

Я стонала во сне от экстаза блаженства и рая к Воорготу, когда чувствовала, что принесла хоть крупицу счастья ему. Я задыхалась от счастья, когда знала, что мое тело снова подарило ему кусочек радости. Я задыхалась от радости, когда видела, что мой дух и моя любовь принесли ему искру радости.

Я была благодать, текущая в его жилах и живущая в его дне дневном – я сама стала его наваждением.

Если ты можешь достичь бесконечного счастья – так будь!

Любовь просто жила и проявлялась во мне. Она таяла или разгоралась, вспыхивала или безумствовала, подкашивала колени и бросала в руки. Она создана Богом, а значит в ней тоже могут быть проявления красоты. Что может чище и божественнее, чем рождение ребенка? А еще больше была любовь сердца, которая была всегда, которая была бесконечной, ибо постоянно росла моей самоотдачей и любовью, и сердце встречало каждую близость со стороны мужа бесконечной теплотой, чистотой и бесконечной любовью. Если любовь живет в сердце, то повредить ей можем лишь мы сами – своей злобой, раздражением, некрасивостью, отделенными мыслями, саможалением, жадностью, осуждением, гневом – а сама она только растет.

Любовь – это саморастущая радость.

Страшным, бесконечным напряжением достигает боец насыщенности чувств, когда сердце поет поверх усталости. А если его чувства притупились, значит не было напряжения, значит, напряжение не было абсолютным, значит – ты не отдала себя без конца. Значит – самоотдача и внимание могут быть усилены на порядки, тренировка усилена, а полный уход в тренировку и стремление – стать полным уходом и стремлением, качество – усилено.

Я сгорала без остатка от любви и радости к Воорготу. Труд и тягость семьи стала моим наслаждением, боль – моим безумием, усталость для семьи – моим ободрением, разочарование – моим наваждением, тягость семьи – моим блаженством, муки – моею радостью, забота – моими крыльями. Я вставала, шла, улыбалась и побеждала.

Потом бесконечная чистота покрыла все, и я стала богоматерью для своих детей и любимых. Пусть не весь мир, но для своих детей я создала уголок любви.

Как тело могло направить к Богу? – Через любовь и материнство приходило очищение и просветление. Женщины становились Богоматерями.

Я сама стала Любовью, я сама стала Раем, я сама стала Счастьем, я сама была Наслаждением каждой минуты и Радостью для глаз и тела своего любимого. Я была его непрерывным блаженством, безумной без навязывания, бесконечной рекой света без пресыщения. Но солнце нуждается в ночи, чтоб не спалить хрупкий росток счастья – я была радостью во дне и наслаждением в ночи. Влажная иступленная ночь сменяется чистыми лучами солнца. Я была безумием счастья дня и умопомешательством наваждения ночью. Я была каждый день разной, близкой и недостижимой, доступной и неприступной, рядом и вдали, понятной и непонятной, обнаженной без всех покровов до конца и тайной тайны. Он мог меня позвать, а мог и не дозваться. Он мог меня найти, а мог и не суметь. Он мог сделать меня счастливой за секунды, а мог не суметь удовлетворить непрерывно неделями страсти и ласк. Я была бесконечной Любовью.

Я была на седьмом небе даже покоряя глубины ада.

Я сама должна была стать безумием счастья для себя и счастьем безумия и наваждения к Воорготу, прежде чем усилить его в десятки раз и принести его любимому – принести не отягощением и обременением, а крыльями и радостью светлою бесконечною, вдохновением желанным.

Если любовь есть Бог, то он был во мне непрестанно.

Все есть любовь, и наши страсти – это тоже неправильно направленная уродливая любовь. Дьявол есть падший ангел. Но нам надо нашу собственную блудливую низшую любовь, нашу собственную Марию Магдалину поднять до Богоматери, до материнской любви ко всем, а потом и до Христа – до бесконечной любви ко всему сущему, бесконечной заботе и состраданию.

Я постоянно пела Песнь Песней.

Я ликовала!

Бог пел во мне песню торжествующей Любви, и я не могла понять, где Бог, а где земная любовь и дьявол во мне.

Глава 69

Свободная клетка для невесты

Когда я молилась Богу, мне казалось, что моя любовь выходит из сердца, выходит и распространяется на всех. А тут меня будили и не давали спать. Я еще раз попыталась молиться за мою семью, за весь мир, охватить любовью и заботой всех и каждого, каждого, каждого человека и человечишку в этом мире. Но меня вернули в жизнь и реальность.

Вооргот вернулся или я вернулась к нему, ибо я чуть не упала во сне с кровати и оказалась схваченной им на лету. Чего-то странная у него реакция хватать меня в охапку и носить все время на руках.

Я что-то странно реагирую на это после сна – как на нечто законное и естественное. Да что б этот сон провалился – он такой был реальный, что я точно жизнь прожила.

Я не знаю, если взрослая любовь такая, как в этом сне... то, может, не слишком-то и хотелось?

Может, я убью его сейчас, а не потом?

– Я боюсь вас оставлять, – выругался Вооргот. – А мне надо бежать...

У него было просто отчаянье в голосе.

– Еще и с трупом...

Мама равнодушно отмахнулась.

– Давайте я закрою за вами дверь, а то я усну стоя, как лошадь, – не обратила внимания она. – И, последняя просьба, отнесите Джекки в безопасное место...

Мама перевела взгляд на меня.

– Что с тобой происходит? Ты вся какая-то странная! Ты вся горишь!

– Видела сон про любовь. Только не пойму – это был ад или рай? – честно ответила я.

– Замуж! – резко ответила мама.

Я была положена на место. И почему мне кажется, что я невеста?

Джекки сонно выругался – я могу еще ходить!

Но названный братец подхватил его под мышку, и тут раздался дикий визг.

– Никуда ты не пойдешь!!! Что вы себе думаете! Они будут ночевать там, где им назначено, а ты будешь ночевать в своей комнате!!!

Я приоткрыла левый глаз.

В дверях стоял дядя Джекки и вовсю вопил, красный от гнева и раздражения.

– Немедленно покиньте покои принца!!! Он будет ночевать в своих покоях, и никаких чертей, он наследный принц и нуждается в уважении, а вы в своих!!!

Человек просто надрывался от крика. Мари лениво посмотрела на него и снова равнодушно уснула.

– Немедленно проследуйте в свои покои!!! – надсадно надрывался он. – Извращенцы! Как вы могли лечь здесь! Каждый должен спать, где его положили!!! И ты принц, будешь здесь спать, как положено принцу, и точка. А они будут спать там, где им выделено!!! И точка... Задета честь принца, ты должен ее беречь, и спать в достойном месте!!! А они – в достойном им месте, где их положили!

Надо сказать, я немного даже недоумевала, чего его так распирает. По-моему, он просто зациклился и срывал на нас свою злость по пустякам. За то, что я скормила его крокодилам. Злопамятный карлик!

Он на мгновение притих, передыхая, и я закрыла глаза.

И тут завопил заводской гудок.

Этот был в сто крат мощнее.

Я открыла правый глаз.

В дверях стояла толстая тетка и вопила просто безумно, вставив руки в боки и закатив глаза. Просто самозабвенно:

– Что вы себе думаеееетееее! Разврат!!! Две девушки в постели принца! Без брака! А ну мигом вон!!! Я всем расскажу!!!!

– Тетя Маржи, чего вы кричите... – ласково сказал висящий вниз головой Джекки на плече у Вооргота.

Та утихомирилась.

– Ты уже забрал мерзавца? – углядев его, сказала она Воорготу. Она перевела взгляд на нас. – А мерзавок?

– Тетя Маржи, – вздохнул Джекки, – это мои личные гости, а какой-то козел занял их личные покои... А где их поселить – свободных мест нет... Я решил их поселить в своей комнате и проявить благородство.

Та с сомнением оглядела его.

– А передвигаюсь я таким странным образом, – вздохнул висящий вниз головой Джекки, – потому что устал до чертиков и не могу даже идти – ноги отказывают... А брат еще ходит... – угрюмо добавил он, пытаясь вырваться из его рук. – Это временно...