Как выйти замуж за дракона

– Нет-нет, не стоит, я сама, – запротестовала я, забирая его.

– Но ты устала, давай я. – Стэйси снова потянула его на себя.

Неужели я настолько плохо выгляжу со стороны? Хм, надо подумать, как это исправить.

– Как я могла устать, просидев весь день на одном месте? – Я не отдавала чемодан.

– Но дорога – это так утомительно!

– Ты опять строишь из себя мамочку! Совсем не изменилась!

Мы посмотрели друг на друга – и звонко рассмеялись.

– Ладно, неси, – наконец сдалась Стэйси.

– Я, может, и отощала, но на ветру еще держусь, – хмыкнула я.

– Я не сказала, что ты отощала, просто…

– Все-все, деликатная наша…

– Ты невыносимая!

– От невыносимой слышу!

Так, весело препираясь с подругой, точно как в старые добрые времена, мы прошли насквозь здание вокзала, больше похожее на муравейник от мельтешащих всюду людей, и оказались на небольшой, но милейшей площади, которую украшала статуя воина, сидящего на спине грозного дракона. Вокруг были разбиты клумбы с белыми и пурпурными тюльпанами – в цвет королевского герба.

Заметив мой восхищенный взгляд, Стэйси улыбнулась:

– Добро пожаловать в Сильвертаун, лиа Ланье.

– Я вся в предвкушении, – вздохнула я.

– А вот и наша коляска! – вскрикнула Стэйси и замахала извозчику.

– Это ваш экипаж? – поинтересовалась я.

– Нет, что ты, пока мы не решились на такую покупку, – ответила подруга. – Это недешево, да и в городе не так уж удобно, у нас ведь нет своего участка, где можно было бы обустроить конюшню. Но все еще впереди. – Она улыбалась мне, затем подъехавшему извозчику.

На этот раз моим багажом занялся он, а мне оставалось только поудобнее усесться в коляске рядом со Стэйси.

– Далеко ты живешь? – снова полюбопытствовала я, когда экипаж тронулся по каменной мостовой.

Мимо поплыли аккуратные дома, выкрашенные в белый, желтый, красный. Во многих на первых этажах располагались магазинчики и кафе.

– В Скайнессе, – отозвалась подруга. – Один из лучших районов Сильвертауна. Чистый и с приличной публикой. Лучше только Эмеральд, где собралась вся аристократия. К слову, он не так далеко от нашего, но почти в пригороде. Особнякам дракомагов, знаешь ли, нужны большие площади, – она усмехнулась.

Я слушала ее и мотала на ус. Описание Скайнесса мне понравилось: если публика там достойная, значит, можно поискать подходящего холостяка и среди соседей Стэйси.

– Богиня, мне кажется, в Сильвертауне даже пахнет по-другому, – вздохнула я, непрестанно вертя головой по сторонам.

– Надеюсь, приятно? – засмеялась Стэйси.

Но я не успела отшутиться: на перекрестке с нами поравнялась карета, запряженная лошадьми куда крупнее, чем наши. Внешне они тоже отличались: более вытянутая морда, гнедое тело покрыто полосами золотистых чешуек, но главное – прижатые к бокам жилистые крылья.

Это были настоящие драколошади, а это значит, что в карете сидел дракомаг. Я успела заглянуть в открытое окно за мгновение до того, как драколошади рванули вперед, и увидела знакомое лицо.

Неужели опять тот самый дракомаг? Нет, наверное, показалось. Похоже, у меня уже паранойя.

Наша коляска свернула в другую сторону, и лошади замедлили бег.

– Почти приехали! – радостно сообщила Стэйси и показала на голубой двухэтажный дом впереди.

Глава 3

Муж Стэйси Теодор оказался милейшим молодым человеком. У него были такие ясные голубые глаза и широкая, чуть рассеянная улыбка, что хотелось все время улыбаться в ответ. Стэйси первым делом показала мне комнаты, которые они снимали в этом доме, рассчитанном на несколько семей: две небольшие спальни (одна хозяйская, одна гостевая) с окнами, выходящими на живописную улицу, гостиная, из которой имелся прямой выход в уютную столовую, а также кухня и кабинет Тедди, где, правда, со слов Стэйси, ее муж проводил немного времени.

– Он все больше просиживает в конторе, – вздохнула она. – Так что я подумываю после сделать из нее детскую. Если к тому времени, конечно, мы не переедем в более просторное жилье.

За ужином Стэйси поведала мне историю своего замужества и всех семейных перипетий, связанных с ним. Теодор поддерживал ее рассказ редкими, но емкими и забавными комментариями. Глядя на них, я верила, что они действительно созданы друг для друга.

Потом мы пили чай в гостиной и играли в карточки, а ближе к одиннадцати наконец отправились отдыхать. У Стэйси была приходящая горничная, и мне предложили ее помощь, чтобы разобрать чемодан, но я решила все сделать сама. Этим я и занималась, когда в дверь тихонько постучали.

– Не спишь еще? – шепнула Стэйси, заглядывая.

– Нет, проходи. – Я улыбнулась.

– Тедди уже уснул, ему завтра рано в контору, я мне захотелось тебя еще увидеть. Пошушукаться, как в давние времена. – Она прошла и села ко мне на кровать. На ней были только ночная сорочка и шаль, которую она накинула на плечи.

– Я скучала по этому, – сказала я, улыбнувшись с некоторой грустью.

– Ты не хочешь мне ничего рассказать? – Взгляд подруги стал серьезным.

Я вздохнула и положила в гардеробную последнюю вещь.

– Я же вижу, что тебя что-то гнетет, – продолжала Стэйси.

– Ты права. – Я села рядом с ней. – Действительно, есть кое-что, что тяготит меня.

– Но мне ты можешь доверить самое сокровенное! – воскликнула подруга.

– Знаю. – Я стала теребить ленту на платье.

– Ты безответно влюблена? – охнула Стэйси.

– О, если бы! – я удрученно усмехнулась. – На моей семье огромный долг, Стэйси, за который я не в состоянии рассчитаться.

– Долг? Какой? – встрепенулась подруга. – Может, мы с Тедди можем тебе помочь? У нас есть кое-какие сбережения… Можно еще попросить у его родителей…

Я остановила ее, накрыв ее ладонь своей:

– Десять тысяч кьер, Стэйси.

– Сколько? – Глаза подруги расширились в изумлении. – Но… Но откуда он такой?..

Я снова печально улыбнулась:

– Отец незадолго до смерти проигрался вконец и заложил наш дом. Ты же знаешь, что у него давно было это пагубное пристрастие, а как умерла мама, он и вовсе пустился во все тяжкие. Вначале опустел наш банковский счет, а после в залоге оказались наш дом и земля. И у меня осталось только два месяца, чтобы отдать этот проклятый долг, иначе… – Я заморгала, прогоняя слезы. – Мы останемся без дома. Без всего. За себя я бы не волновалась, нашла бы себе место гувернантки или горничной, но девочки… Они еще чересчур малы, и с ними меня никто не возьмет на работу. Тетушка Брисеида, папина кузина, слишком немощна, чтобы приютить малышек у себя, еще и жутко сварливая. Она так и сказала в тот же день, когда узнала о нашем долге, чтобы на нее не рассчитывали. Я и сейчас уговорила ее присмотреть за девочками, только пообещав расплатиться маминой цепочкой. А через два месяца, если у нас отберут дом, девочкам придется отправиться в муниципальный приют… Сама представляешь, что это означает. Я не смогу даже видеться с ними часто. Мэри придется тоже начать работать, как только ей исполнится шестнадцать, вместо того, чтобы поступить на литературные курсы, как она мечтала. А Мэри ведь еще такая ранимая, такая нежная… Диана не сможет пойти учиться в художественную школу, а она ведь так хорошо рисует… Ну а Лили еще совсем малышка, ей так нужны ласка и любовь близких, а не холодные стены приюта для бедных сирот. Если бы мама это видела, ее сердце бы снова остановилось навсегда… Я и сама, когда себе это представляю…