Как я не хотела спасать мир

— Дай-ка посмотреть, — схватила я его ладонь. Изучила и уткнулась в свиток. — Надо же, — показала на второй. — Точно такой же, как на кольце Тристана. А этот на перстне Кретьена. — Подняла голову. — Думаю, что у Ромуальда и Санчо тоже есть кольца или перстни с такими же символами.

— Ну хорошо, — потер лоб Ланселот. — Допустим, мы нашли эти мифические «пять», но что такое «шестой»?

— А там ничего не сказано? — снова сунула я свой нос в манускрипт. — Никакого намека?

— Ничего, — со вздохом признался Ланселот. — Только то, что я уже озвучил.

— Ладно, — почесала я затылок. — Берем свиток и идем к мужчинам. Попробуем выяснить, что с этим делать.

— Я иду, — воспротивился дракон, — а вы все возвращаетесь в безопасное место! И это не обсуждается!

— А если я тебя сейчас им отдам? — кивнула я на девушек, которые после этих слов сразу как-то активизировались и начали расстегивать пуговички на мантиях. Жарко, наверное, стало. — Насовсем? Ты, конечно, выберешься, но когда? И как? И сколько от тебя останется?

— Хорошо, — оценил Ланселот реальную угрозу, — ты пойдешь со мной, а остальные возвращаются в подвал. Одну я еще в состоянии защитить, но если вы начнете разбредаться, то безопасность гарантировать не могу!

На том и договорились. Хотя девушки сильно сопротивлялись и намеревались спасти всех и прямо сейчас, начав с дракона. Причем спасать они его собрались от одиночества, неустроенности и безбрачия, оставив спасение мира на потом. Ну да, ну да, первым делом, первым делом мы добьем пилота, а приземлимся мы потом.

Когда я все же данной мне властью уговорила адепток оставить дракона в покое, пообещав договориться с эльфами, если те выживут, то студентки удалились в подвал, взяв с меня честное слово, а мы с Ланселотом пошли к остальным.

А там… ну дорвались мужики. Такое столпотворение. Куда нам бедным податься. Все в пределах видимости занято армиями всех рас, разбивших палаточные городки. Чувствуешь себя, как в Китае. Много, красочно, шумно и нифига не понятно.

— У меня такое чувство, — проорала я Ланселоту, цепляясь за его рукав, перекрикивая гомон, — что они поубивают сами себя еще до начала сражения, если оно, вообще наступит.

— Наступит, — заверил меня дракон, таща в нужном направлении. — Видишь? — показал на небо, где вспышки становились все ярче и ярче. — Это говорит о том, что зашита нашего мира начинает поддаваться. Так что осталось совсем немного, и мы узнаем, кто к нам так стремится.

— А зачем вообще устанавливали такую защиту? — поинтересовалась я, невольно ежась. — Нет, я понимаю, что это необходимо, но в какой момент созрела эта необходимость?

— Когда наш мир покинули химерины, — пояснил Ланселот, ловко уворачиваясь от беснующихся из-за шума лошадей, — мы остались практически беззащитны. Потому что твоя раса всегда стояла между нами и угрозой. И когда они ушли, наши маги собрались и вместе создали этот щит. Но он имел и оборотную сторону. После того, как развернули щит, уже никто, обладающий магией, не смог проникнуть в наш мир, даже химерины.

— Но я же здесь, — нахмурилась я, пытаясь разобраться в информации. — Как такое возможно?

— Не знаю, — честно признался Ланселот. — Для меня это загадка. Возможно, ты смогла переместиться, потому что на тот момент твои способности спали и щит решил, что ты обычный человек. Кто знает?

— Вот и я бы хотела узнать: кто знает, — пробормотала я себе под нос. — Не то чтобы я стремилась отсюда убраться, но…

— Зоя! — поспешил к нам взволнованный Ромуальд. — Зачем ты здесь? — Он одарил сердитым взглядом Ланселота. — Почему ты не проследил, чтобы она была в безопасности?

— Потому что она не хочет быть в безопасности? — ответил вопросом на вопрос дракон. — Или потому что ее настырность гораздо больше, чем она сама? Или сам придумаешь причину?

— Мы кое-что нашли, — остановила я сражение сердитыми взглядами. — Нужно собрать остальных и попробовать.

— Хорошо, — не стал спорить принц-рыцарь и ушел объявлять общий сбор.

Спустя какое-то время в главной палатке собрались все мои друзья и склонились над манускриптом.

— Да, — согласился Санчо, крутя на пальце кольцо, — это наш родовой символ. Но что нужно со всем этим делать?

— Возможно, — дернул хвостом Кретьен, — нужно просто соединить наши кольца?

Все согласились и сняли с себя кольца, сложив их рядом. Ничего не произошло. Тогда их составили пирамидкой. Ничего. Перетасовали и снова сложили. Глухо. Ссыпали в стакан и потрусили. Зольц. Покидали друг в друга, как при игре в кости.

— Защита почти рухнула, — ворвался в палатку взъерошенный и взмокший Лорд Ректор. — Еще полчаса и… — Тут он увидел меня: — Какого хрена ты тут делаешь?

— Помогаю, — пожала я плечами. — А что?

— Живо в подвал, — рявкнул Гамлет. — Мне еще только не хватало на тебя отвлекаться! Ты мне дорога, как память о спокойных днях! Так что, пока ты не стала просто памятью, то тащи свою задницу…

Тут я так разозлилась, что схватила со стола все кольца и сунула под аристократический нос Лорда Ректора:

— Видишь? Пять соединятся в шестом!

В моих руках вспыхнул свет. Украшения поднялись, закрутились, образовав широкий круг, вознеслись надо мной и… стали доспехами и мечом. И все это досталось мне.

И вот стою я вся такая загаженная… загадочная. В доспехах, давящих на плечи, и с мечом, оттягивающим руку.

— И как это понимать? — поинтересовалась я, переводя взгляд от одного ошарашенного мужчины на другого. — Я же вроде отказалась от спасения мира? Да и никогда не стремилась его спасать. Как-то не чувствую себя героиней. Хоть тресни!

— Возможно, — отмер Ромуальд, подошел ко мне и дотронулся до моих доспехов, — я могу тебя заменить… — И тут его ка-а-ак долбануло током или чем-то еще… Мой рыцарь вылетел из палатки, как камень из рогатки.

— Они светятся, — тихо сказал Тристан. — Твои доспехи и оружие светятся.

— Угу, — покрутила я в руке меч. — И не только они светятся. Думаю, у меня сейчас над головой явно возник нимб. Просто чувствую, как он мне на темечко давит и совесть прессует.

— Чтобы это ни значило, — выступил вперед непримиримый демон, — но я все равно не позволю, чтобы меня спасала девушка! Я потом не смогу спокойно жить!

— Ну да, ну да, — в который раз закивала я, соглашаясь, — лучше всего спокойно сложить ручки и помереть. Сказано же тебе, дурню, что пять в шестом спасет весь мир. Вот и пустите меня его спасать, хотя, опять же, я не настаиваю. Хотите все здесь лечь памятником мачизму — мешать не буду!