Какая я вам попаданка!?

— Зря ты посмел вторгнуться в мой замок. — произнес Риан. — Ты пожалеешь. Ты не представляешь, магу какого уровня ты перешел дорогу.

— И какого уровня? Ничтожного?

Дракон хищно оскалился, и, пока Риан ничего не успел сделать, принял свою вторую ипостась. Я в тот миг пожалела, что не смогла запечатлеть это офигевшее лицо Риана, когда перед ним появился огромный и самый настоящий дракон во всем своем зверином великолепии.

— Дракон..? — лицо у Риана вытянулось от изумления.

Зверь взмахом хвоста сбил Риана с ног, а потом хлестнул им по лицу мужчины, оставив глубокий длинный порез, который сразу же обезобразил Риана. Мужчина застонал и схватился за лицо.

Риан был напуган. И так ослабленный из-за яда, он понимал, что в одиночку противостоять дракону он не сможет. Теперь в ловушке со зверем была не я, а он. Дракон же раскрыл пасть и навис над Рианом, в глазах Дракона я увидела ясную решимость, в глазах Риана — боль и страх, мужчина даже не совершал попыток сопротивляться, парализованный пугающим взглядом дракона.

Еще мгновение, и зверь откусит ему голову. Я в нелепом порыве подалась вперед и крикнула:

— Дракон, нет! Прошу, не убивай его. Пожалуйста…

Я была уверена, что он меня даже не услышит. Но, видимо, мой голос звучал с таким надрывом, что Дракон развернулся ко мне. Я в мольбе прижала руки к груди и прошептала губами: «Прошу».

Дракон колебался, он с ненавистью взглянул на пришибленного Риана, потом грозно рыкнул и от души стукнул его лапой, сбивая с его плаща драконье перо. Затем он прыгнул ко мне, пригибаясь, так что я смогла обхватить его шею, и вылетел через разрушенный проем в стене.

— Стой, — крикнула я через минуту полета, — у меня… браслеты. Отслеживающие.

Дракон кивнул и резко взвился вверх, а потом… А потом превратился в человека, прямо в воздухе. И если я до этого держалась за его шею, то теперь я лишь обняла воздух и полетела камнем вниз. Но Дракон настиг меня в падении, ухитрился притянуть меня к себе и сорвал с моих рук все браслеты. И всё это произошло так быстро, что я даже не успела ни о чем подумать. Хотя как тут вообще можно было думать, когда все мысли заглушало чувство падения.

В следующий миг Дракон снова превратился в зверя, и вместо земли, к встрече с которой я уже приготовилась, я приземлилась на чешуйчатую спину дракона. Я прильнула к ней, нелепо распластавшись, и зажмурилась, пытаясь справиться с душившей меня истерикой.

Нет, подобные приключения однозначно не для меня.

Ко всему прочему, начался дождь, который принялся биться о мое тело ледяными каплями.

23

Я отчаянно цеплялась за ставшую скользкой из-за дождя чешую Дракона, пальцы у меня онемели от холода. Свитер промок насквозь, и я настолько продрогла из-за промозглого ветра, что теперь ливень даже казался теплым. Наш полет превратился в мучительную пытку, я старалась не свалиться со спины Дракона и меньше дышать, чтобы холод не поселился в лёгких колючим репейником.

Вдали стали виднеться отвесные скалы — ну хоть какое-то разнообразие, помимо бесконечного леса, стелющегося под нами. Дракон полетел прямо к скалам, он тоже был уставшим, его движения становились скованными и медлительными.

У скал Дракон начал снижаться, и тогда я заметила пещеру, примостившуюся в отвесном склоне. Дракон устремился прямо к ней. Приземлился он в пещере не настолько мягко, как хотелось бы, поэтому я едва не слетела с его спины.

Пещера оказалась небольшой и очень чистой. Я сразу обратила внимание на одеяла, лежащие на полу, и небольшое углубление рядом, предназначенное, видимо, для костра.

Из-за переохлаждения меня била крупная дрожь, и я все готова была отдать за чашку горячего чая. Я спустилась с Дракона, и он сразу же превратился в человека.

— Тебе нужно согреться, — произнес он, — помнишь, я тебя учил, как согреваться магией?

— Я не чувствую магию, — тихо сказала я, — я не могу её использовать.

Пустоты в душе уже не было, магия во мне присутствовала, но достучаться до неё я не могла, как будто между мной и ею выросла глухая стена.

— Странно. — нахмурился Дракон. — Тогда я разожгу огонь.

— Так мы же в пещере, — спохватилась я, — нельзя разжигать костёр… А…

— Огонь магический. — пояснил Дракон.

В углублении засиял сполох, который превратился в настоящий костер. Дыма от него действительно не было, и горел он бесшумно.

— Ну да, зачем нужны химия и физика, когда есть магия, — пробормотала я и уселась на край одеяла.

С наслаждением протянула руки к огню, белые пальцы сразу порозовели от долгожданного тепла. Я покосилась на Дракона. Между нами чувствовались какая-то натянутость и неловкость. Я не знала, как с ним разговаривать, и он тоже вступать в диалог не спешил.

— Ты здесь бывал? — тихо спросила я.

— Иногда, — кивнул он, — обустроил себе спальное место. — он указал на одеяла. — ночевать лучше в человеческом обличии, так больше шансов, что тебя не обнаружат.

— Ясно.

Я все равно не могла согреться, еще свитер неприятно прилипал к коже мокрой тканью. Нет, ну воспаление легких уже явно вовсю подкрадывалось ко мне. Наплевав на стеснение, я сняла с себя свитер и разложила его ближе к костру, чтобы он быстрее высох. Бюстгальтер, хоть он и был тоже влажным, я снимать не решилась, как и джинсы. На Дракона я взгляд не поднимала, но чувствовала, что он смотрел на меня.

Но следующее его действие совсем меня озадачило, я пролепетала:

— Ты что делаешь?

Дракон непринужденно расстёгивал свою рубашку. Он её снял и присел рядом со мной, а потом набросил рубашку мне на плечи — она была сухой и еще сохранившей тепло Дракона. Я протяжно выдохнула, смутившись собственных мыслей, а затем засмотрелась на оголенное тело Дракона, красивое и подтянутое. Сердце забилось чаще.

«Ты что делаешь!» — мысленно пожурила себя я. — «Он дракон, хватит на него пялиться!»

Я, чувствуя, что краснею, отвернулась от него, поплотнее закуталась в рубашку и пробормотала:

— С-спасибо… А почему твоя одежда сухая? И, вообще, почему ты превращаешься именно в этой одежде?

— Если я переоденусь во что-то другое, то буду превращаться в другой одежде, если разденусь, то буду превращаться и без, — пожал плечами Дракон, — а сухая, потому что одежда магическим образом куда-то исчезает и, пока я в настоящем обличии, она никак не связана с внешним миром.

— Понятно…