Калейдоскоп.В Игре брода нет(Водовороты Игры)

– А на самом деле вы просто развлекаетесь, - припечатала я, решительно стукнув кулаком по подлокотнику кресла.
– Похоже, придётся всё брать в свои руки. Может, революцию организовать под девизом "Долой греймов! Свободу Куклам!"?

– Вы вряд ли что-то сможете, - грейм горько рассмеялся.
– Кукле не совладать с кукловодом.

– А если на кукловодов настучать директору театра?

– Не стоит этого делать, - резко ответил Умар, - с директором театра лучше не связываться. Координатор ещё тот тип.

– Не сильно ты дорогого дядюшку любишь, - хмыкнула я.

– Это взаимно, - в тон мне ответил он.

– И что, совсем ничего нельзя сделать?

– Разве что напрямую в Совет обратиться. Но тебе туда не попасть.

– А тебе?

– Мне тоже. Тут нужен кто-то, кого Совет не сможет проигнорировать.

– Грейм, не утративший своих способностей?
– предположила я.

– Вполне возможно. Если сможет добраться до Совета.

– И кто ему может помешать?

– Те, кому нравится Игра.

– Твой дорогой дядюшка, значит, - я кисло улыбнулась (и без дальнейших разъяснений всё ясно).

– Ну, он не один, - ал'Никс предпринял попытку оправдать родственничка.
– Даже в Совете есть грейм, замешанный в этом по уши. Да и те, кто участвует - а многие делают это не по разу - не позволят лишить себя такого замечательного развлечения.

– А ты?
– тихо спросила я.
– Ты тоже не хочешь лишаться развлечения?

– Честно?
– также тихо отозвался он.
– Не знаю. Я пока не могу понять, чего именно я хочу. Зато знаю, чего не хочу. Не хочу, чтобы ты погибла.

– Что, не сможешь новую Куклу себе раздобыть?
– едко уточнила я.

– Смогу. У меня ещё есть возможность сделать запасной ход. Но я этого не хочу. Рискованно.

– Заладил - хочу-не хочу, - недовольно протянула я, вглядываясь в его лицо.
– Вот лично ты чего хочешь?

– А мне много не надо Власть над миром и чего-нить пожрать!

Какое-то время мы весело хохотали, снимая тяжесть разговора. Только перейти на другую тему я не могла - уж слишком всё непросто. Да и когда ещё представится возможность поговорить по душам с греймом. Хотя может, я просто зануда.

– Хватит хихикать!- тряхнула головой я, прогоняя последних лингрят с облюбованного ими места в моих глазах (не до смеха мне сейчас).
– Давай серьёзно поговорим. Ответь, ты хоть раз задумывался о других? Что они чувствуют, живя на вашем полигоне для игр? А Куклы? Каково им? И, кстати, что происходит с теми, кто проиграл? Их убивают?

– Обычно нет, память стирают и всё.

– И всё?!
– возмущенно рявкнула я.
– И всё?! Да ты хоть раз поставь себя на место того, над кем вы так издеваетесь. Побудь в чужой шкуре! Может, хоть тогда поймешь!
– я постаралась взять себя в руки, успокоиться (не стоит злить единственного, кто может помочь).
– Вот просто представь, как переживают Куклы, когда осознают, что их втянули в вашу аражеву Игру.

Умар ненадолго задумался, внимательно разглядывая меня, словно увидел в первый раз в жизни, затем его внимание привлёк огонь, который с упорством альпиниста-фанатика карабкался вверх по толстым осиновым поленьям, а покорив вершину, радостно взлетал вверх и приветливо махал нам оранжево-красными ладошками.

– А знаешь, - тихо протянул грейм, посмотрев на меня, - ты не права. Не так уж другие Куклы и переживают. Уверен, им твои рассуждения о благородстве и справедливости даже в голову не придут, - его губы искривила горькая усмешка.
– Они, поди, и значения этих терминов не знают. А если и слышали эти слова, то искренне считали, что к ним это не относится. Разве что "справедливость", и то она должна быть только для них, любимых, а остальных по боку. Ведь все Куклы по большому счёту самовлюблённые одиночки, думающие только о себе и своей выгоде, не гнушающиеся любыми грязными приёмчиками для достижения своих целей, способные, если нужно, идти по головам. Что ещё? Честолюбие, стремление к власти, решительность, напористость, безжалостность, жесткость, азартность, сила, амбициозность, удачливость, ум.

– Ты словно по списку шпаришь, - улыбнулась я.
– С чего ты взял, что другие Куклы именно такие?

– А это и есть список, - пояснил он.
– Список качеств, которые заклинание должно учитывать, выбирая для участия в Игре представителей разных рас.

– Учитывает? А я думала, что выбор происходит произвольно. Что абсолютно любой может стать Куклой.

– Нет, - качнул головой Умник, - не любой. Представь, если бы Куклой вдруг стала какая-нибудь кухарка-гоблинша. Много с такой наиграешь? Или деревенский дурачок? Или трус и слизняк? Чтобы таких не оказалось, предварительно в заклинание закладываются нужные параметры, тот самый список, что совместно составляют все игроки. Ну и ограничение по расам есть. Гоблины, шаффты исключены. Нечисть тоже. Ну и фраккаты.

– Вот значит как, - хмыкнула я.

– Согласись такие твои качества, как жалость, сострадание и желание помогать всем подряд, не очень-то способствуют победе. Вот и приходится чуток тебе помогать.

– О да!
– хихикнула я.
– Про твоё плутовство только ленивый не знает. А в чём хоть самое первое жульство заключалось?

– Самое первое?
– парень озорно блеснул глазами.
– Пытался заполучить фракката в меле своей Кукле.

– Зара?

– Да.

– Ты что заранее знал, - удивленно воскликнула я, - что Зар станет моим меле?

– Нет, он должен был стать меле оборотня, которого выбрал в качестве Куклы. Но упрямый фраккат стал сопротивляться и не обратил внимания на внешние факторы, а именно массовое жертвоприношение, которое он пытался предотвратить, и одного жреца с ножом. Сезариан тогда погиб, а его кровь вплелась начерченную этими придурошными колдунами пентаграмму и