Калгари 88. Том 10
Шрифт:
Самое печальное, что Арина даже понятия не имела, как будет происходить процесс кинопоказа. Лазерные проекторы IMAX 3D тут, скорее всего, отсутствовали, лазерные DVD-плееры — тоже. Были кассетные видеомагнитофоны, но не будут же на такую ораву транслировать картинку с телевизора… Она была в кино с Максом ещё зимой, и картинка её не впечатлила. Но тот кинотеатр был стационарным сооружением, а как показывать кино в лагере???
Но мало технической части, она, к своему стыду, должна была признаться, что ни разу не смотрела кинофильмы под названием «Чапаев» и «Александр Невский». И даже не знала что это за люди!
— О чём эти картины? — осторожно спросила Арина у Муравьёвой, тоже наводившей порядок в тумбочке.
Зоя, услышав вопрос
— Ты что, ни разу «Чапаева» не видела? И «Александра Невского»? — спросила она с таким видом, с которым человек мог бы говорить с инопланетянином.
— Нет, не видела, — смущённо призналась Арина. — Я… знаешь ли… Кино вообще почти не смотрю. Очень редко, когда есть свободное время. Когда мне его смотреть-то? То тренировки, то учёба. Занята: дома книги читаю и музыку слушаю! Нет времени!
Кажется, Муравьёва этим ответом удовлетворилось, но всё равно очень иронично покачала головой, словно говоря про себя: «Вот есть же люди!»
— И «Чапаев», и «Невский» — это чёрно-белые фильмы ещё фиг знает каких годов! Но очень душевные! — принялась объяснять Зоя. — Первый фильм про Чапаева, был такой красный командир, воевал с беляками. С Чапаевым там ещё будут Петька и Анка-пулемётчица! Ну и Александр Невский — это князь был новгородский. Он с псами-рыцарями воевал. Да ты видела! Там мужик ещё говорит, когда его убили: «Эх, кольчужка маловата!»
— Ах, это! — Арина хлопнула себя по лбу, сделав вид, что догадалась. — Ну тогда всё ясно! Я просто название забыла.
Муравьёва опять с небольшим подозрением посмотрела на неё, думая, что Люська прикалывается… Но нет… Она была серьёзна как никогда…
…Когда ребята после сон-часа вышли из корпусов и стали заниматься небольшой дневной тренировкой, в выходные дни сведённой тренерами до минимума, то сразу обратили внимание, что у клуба стоит автобус ПАЗ белого цвета с красной надписью на борту: «Госкино. Свердловская киностудия». Ура! Это значило одно: в спортивный лагерь «Совёнок» приехало кино!
Лагерь кое-как дождался полдника, после которого должен был состояться первый сеанс фильма, который назывался «Чапаев». Задолго до 18:00, сразу же после полдника, едва выйдя из столовой, отряды начали собираться по направлению к клубу. Плакат с киноафишей, висящий на доске объявлений, какие-то неизвестные хулиганы подправили, и вместо надписи «Администрация: Фролова Анна» было уже написано «Анька — дура!».
Дверь была закрыта на щеколду, а изнутри доносились какие-то громкие звуки: похоже, настраивали технику. Самые нетерпеливые начали стучать в дверь, но, естественно, никто им не открыл её. Зато дверь открылась ровно в 18:00. Правда, к тому времени к актовому залу уже подошли представители администрация в лице директора, главного тренера, главного воспитателя, главного врача, все вожатые и тренеры. Поэтому неорганизованной толпой заломиться внутрь помещения не удалось, что, пожалуй, было к лучшему, учитывая, какая масса народа здесь собралась.
Когда дверь открылась директор громко крикнул:
— Ребята! Заходим все организованно! Не давимся! Старшие, сразу проходите на дальние ряды, имейте совесть, из-за вас не будет видно младшим.
Арина, услышав это, вздохнула: похоже, ей и её подружкам предстояло смотреть кино с самых дальних рядов. Однако, пожалуй, это было и к лучшему: зато она могла подробно осмотреть процесс трансляции картинки и звука в актовом зале, не приспособленном для показа кино.
Правда, сейчас он был уже приспособлен. На сцене, на большой железной раме, было растянуто белое полотно размером примерно три на два метра, по бокам которого стояли две большие колонки АС-90, которые ещё вчера играли на дискотеке. Но самое интересное было позади, за самым последним рядом: там на большом столе стояла какая-то причудливая машина с двумя большими вращающимися колёсами и большим
объективом. Рядом с машиной находились двое мужиков в беретах и рабочих спецовках. Всем своим видом они как бы показывали, что это у местной школоты праздник, а они, важные люди, находятся здесь на работе. И поэтому относятся ко всему с рабочим настроением.Под руководством вожатых подростки организованно шли в зал и расселись по местам: Арина, как и предполагала, с Муравьёвой и Авдеевой оказалась на самом последнем ряду, Танька Малинина села с ними за компанию. Анька же со Стасом, как ни странно, сидели в самом первом ряду. Похоже, Анька завела тут блат, так как рисовала плакаты для клуба! Сидели они в окружении десятилетних детей и были выше их на голову, но странно, никто из администрации ничего им не говорил. Анька, задрав нос, с большой важностью надменно рассматривала окружающую обстановку, всем своим видом показывая свою значимость.
Вместе с самыми высокими подростками, естественно, на последнем ряду расположилась лагерная администрация. Когда все вошли, Горинский, ответственный за киносеанс, закрыл дверь, погасил свет и сел на стул рядом с дверью, как бы говоря, что никому не разрешит ни входить, ни выходить. Тут же Арина услышала, как раздался стрёкот устройства, стоявшего почти у неё за спиной. Она посмотрела и увидела, как вращаются два громадных маховика на нём, а из объектива выходит яркий пучок света, который концентрируется на белом экране. Устройство оказалось неожиданно простым, это был тот же самый проектор, что в её современное время, только, возможно, работал по-другому. Как именно, она не знала, да и знать не собиралась. Первое, что она увидела, это то, что фильм действительно чёрно-белый и, судя по всему, очень древний: на экране постоянно мелькали помехи и артефакты, да и озвучка была очень архаичная и некачественная. Однако смотреть фильм начала с удовольствием, так же как и все остальные ребята. Но она-то видела его первый раз в жизни, а они, судя по всему, видели много раз, так как знали картину почти наизусть и в основных местах даже говорили вместе с героями, как бы озвучивая фильм. Звук был громкий, но голоса подростков, вторящих озвучке, были ещё громче.
Три раза фильм почему-то переставал показываться, и вместо изображения на экране было видно лишь белый экран. Тогда присутствующие на киносеансе пацаны начинали кричать, свистеть и топать ногами. Арина повернулась к директору лагеря и с удивлением увидела, что и он делает то же самое, да и главный тренер тоже, причём с явным удовольствием.
— Уже три раза за час лента рвётся! — со знанием дела сказала Зоя Муравьёва и посмотрела на копающихся с киноаппаратом техников. — Сейчас склеят.
Фильм продолжился с трагического момента: атаки белогвардейцев.
— Держись, Анка, патроны… — сказал в фильме застреленный пулемётчик, и зал разразился криками гнева и поддержки.
— Сейчас в психологическую атаку беляки пойдут! Сволочуги! — крикнул кто-то писклявым голосом из глубины зала.
Все полтора часа, что шёл фильм, зрители, не отрываясь, смотрели в экран. Во многих местах плакали, во многих местах смеялись, а в последнем кадре, где Чапаев раненый поплыл через реку и его подстрелил из пулемёта белогвардеец, весь зал в едином порыве крикнул: «Гады! Сволочи! Вы что творите?! Человека убили!»
Арина с большим удивлением отнеслась к таким проявлениям искренних чувств. Посмотрев на Малинину и Авдееву с Муравьёвой, сидевших рядом, она увидела слезы на их глазах, также плакали сидевшие рядом девушки-тренеры. Мужчины сидели и стучали кулаками о колени, как бы выражая свою боль и негодование. Это было удивительное зрелище!
…Когда фильм закончился и зажегся свет, многие сидели со слезами на глазах и, не в силах сдержать эмоции, старались быстрее выйти из кинозала. Арина поддалась общему порыву, хотя, надо признать, фильм её нисколько не всколыхнул: она видела ленты намного более жалостливые и намного более жестокие.