Калгари 88. Том 8

«Я краснею, я бледнею, захотелось вдруг сказать».

Темп музыки ещё больше усилился. Марина не собиралась сдаваться! Зрители непрерывно хлопали в ладоши, заходясь всё больше и больше.

Выехав из тройного сальхова, Соколовская исполнила прыжок во вращение… через чинян! Божественный чинян, который Левковцев так настойчиво долбил со своими учениками в Екатинске! С каким недовольством они тогда относились к тому, что тренер заставляет долбить этот труднейший прыжок во вращение, который считался им ненужным. Зачем, если есть простая перепрыжка или бедуинский? И вот, в урочный час, редчайший заход во вращение пригодился советской фигуристке… Здесь его никто ещё не прыгал, и это могло сработать, ведь фигурное катание состоит не только из прыжков…

Соколовская мощно прыгнула, в воздухе заняла положение «пистолетик»: правая нога вытянута прямо вперёд, левая согнута в колене. Угол между бедром правой ноги и голенью левой примерно 45 градусов. В таком положении Соколовская приземлилась на лёд, на левую ногу и начала стремительно вращаться на ней. Потом сменила позицию на сложный волчок, потом встала в либелу и закончила вращение кольцом и бильманом. Чисто!

Закончив вращение, Марина стала разгоняться к правому короткому борту, где развернулась быстрыми перебежками, сделала по ходу движения два пируэта, моухок и стремительно покатила к центру. В середине арены, тщательно подготовившись, прыгнула каскад из трёх прыжков: двойной аксель — тройной тулуп — двойной риттбергер.

Возросший темп музыки Марина мастерски отыграла в акцент, выехав из каскада в идеальном арабеске. Потом сделала круг по широкой дуге и в середине арены прыгнула тройной тулуп! Перед судьями! Метрах в пяти! Выезд опять оформила выпадом в оленя.

Зал заводился всё сильнее и сильнее с каждой секундой. Какая разница, что катит фигуристка, когда так мастерски отыгрывает любой, мельчайший акцент музыки!

Потом Марина исполнила хореографическую дорожку в двух позах — «кораблик» сидя и «карандаш» стоя. После хореографической дорожки прыгнула каскад двойной флип — двойной тулуп. Во второй части программы! После каскада сделала дорожку шагов на очень высоком уровне, с множеством разворотов, переменой направлений движения и соединительными элементами: твиззлами и перепрыжками.

Дорожку Марина проехала через весь каток, как положено правилами, а после неё, у левого короткого борта, без подготовки, прыгнула двойной аксель, сразу после финального пируэта. Выезд сделала опять в оленя. После двойного акселя Марина исполнила два вращения — со сменой ноги и заклон, а после них, раскрутившись пируэтами, прыгнула двойной сальхов. Поставила жирную быструю точку в прокате! Выезд с сальхова, и сразу финальная поза.

Соколовская резко затормозила, опустилась на лёд, встала на колени, положила на них кисти и склонила голову. Финал! Музыка стихла.

Зрители восприняли финальную позу так, как и было задумано Левковцевым, хотя большинство не смотрели фильм, да и музыку эту не знали. Фигуристка словно отдавала дань павшим на войне. И это была очень сильная концовка… Люди её прочувствовали, невзирая на то, что многие не знали либретто.

Зрители, не прекращая аплодировать, начали вставать. Первый раз за сегодня зал встал! Когда Юка Сато прыгнула тройной аксель, встали всего несколько десятков человек, которые понимали, что это за прыжок. Но зал в большинстве, сидя приветствовал японскую фигуристку, лишь аплодируя и отдавая дань её мастерству и хореографии.

Сейчас же, в едином порыве трибуны поднялись с мест и стоя аплодировали. Всё очень просто. В Соколовской удивительным образом сошлись поражающее воображение быстрота движений и высокое техническая мастерство. Миниатюрная блондинка, она прокатала всю программу на бешеной скорости, и все её движения были быстрыми и очень точными. В технике к ней было не придраться. Марина была лишена балетных линий, но танцевальная и спортивная составляющая у неё была очень высока.

Соколовская не отличалась высокой хореографией: переходы между элементами у неё были простыми, лишёнными изыска Хмельницкой, но при этом эффективными и очень зрелищными. Там, где Хмельницкая делала изящные фуэте с балетными руками, и мягкие пируэты с аттитюдами, Соколовская прыгала мощные выпады в оленя, выкидывала ногу собачкой, делала ина-бауэр, или прыжок в шпагат. И это смотрелось очень зрелищно и очень по-спортивному.

А ещё Марина была мастером по артистической составляющей. Не нужно путать хореографию и артистизм! Это абсолютно разные вещи! Можно поставить идеальную хореографию, растянуть суставы и делать идеальные танцевальные движения, но при этом исполнять их постно и тускло, без огонька и без изюминки. А можно где-то не додержать какие-то позиции или сделать их попроще, но при этом откатать, что называется, по-русски: на разрыв аорты или порвать на себе рубаху. Вот как раз такая она и была, Марина Соколовская. Это была её очень сильная сторона — воздействие на людей.

Тем временем аплодисменты переросли в овации, на лёд полетели подарки в большом количестве.

Марина вела себя с большим достоинством, даже глядя на то, как приветствует её зрители. Как настоящий профессионал своего дела! Раскланялась в разные стороны, поприветствовала зрителей. Ничего лишнего! Никаких слёз, истерик и целований льда. Вела себя как топ-фигуристка, приехавшая за своим. По пути к калитке подняла большого Микки Мауса, случайно подвернувшегося ей под ноги, развернулась, одной лапой Микки Мауса снова поприветствовала зрителей, рассмеявшись и показав ровные белоснежные зубки. Трибуны отозвались одобрительными возгласами. Ведь хорошее настроение людям всегда нравится больше, чем плохое, а радость больше нравится, чем грусть. В этом живая и непринуждённая натура Марины очень зашла местной фигурно-катательной публике.

Левковцев с распростёртыми объятиями встретил у калитки свою героиню, обнял её обеими руками, поцеловал в щеку, потом в макушку, похлопал по спине, уже не зная, как выразить благодарность.

— Молодец, Марина, просто молодец. — растроганно сказал тренер. — Пойдём, подождём оценки. Благодарю тебя за всё…

Глава 28 Прокат жизни Малининой

Пока Соколовская творила чудеса на льду, из служебного коридора вышла Татьяна Малинина в сопровождении своего тренера, Игоря Борисовича Ксенофонтова, одетого в строгий чёрный костюм, белую рубашку и чёрный галстук. Таня вышла, посмотрела на табло и поняла, что почти ничего нового не случилось. По-прежнему нужно идти ва-банк. Сейчас очень многое зависело от того, какие оценки судьи поставят Марине Соколовской. Если Соколовская займёт место выше Синди Борт, то будет шанс подняться выше Марины. Но поставят ли её туда судьи?

Соколовская откатала очень чисто, Таня видела это, и подняла зал, оставила после себя очень хорошее впечатление у публики. Программа у неё зажигательная, пусть и на военную тему. Таня же катала программу, с точки зрения артистизма невыгодную по сравнению с программой Соколовской. Пушкинская классика — это, конечно, пушкинская классика, она знакома всему миру, но изображать печаль и тоску русской души посреди снежных равнин после того, как трибуны во время и после проката Соколовской чуть ли не плясали, будет безумно трудно. Нужно будет раскрыть музыку Свиридова. Вот тут-то и пригодился бы тройной риттбергер…

— Может, риттбергер прыгнуть? — спросила Малинина тренера, в это время смотревшего, как приветствует публика Соколовскую после проката.

— Ты знаешь, Таня, мы с большим трудом попали сюда, — помолчав, ответил Ксенофонтов. — И приехали сюда не для того, чтобы устраивать шоу и гробить себя о лёд. Тебе 15 лет, и у тебя вся жизнь впереди, и спортивная карьера на взлёте… Ты находишься только в самом начале пути. Не нужно так рисковать ни тебе. Я не хочу видеть тебя лежащей на льду, когда вокруг происходят такие события. Откатай то, что мы с тобой тренировали, и сделай это с высокой степенью надежности. И всё будет хорошо.