Калгари 88. Том 8

…В остальном день прошёл совершенно спокойно. Подружки не обиделись, когда узнали, что Люда проявила инициативу и в одиночестве посетила прокаты парников и танцоров. Вечером уже сами нашли пацанов, опять сходили в ресторан, потом погуляли по улицам Любляны, любуясь на старинные здания и великолепные цветущие сады. А вечером неожиданно встретили Ирину Чен. Прямо у гостиницы.

Молодёжь вечером опять сидела в сквере, у входа в гостиницу. Тренькала гитара, играя очередной романтический блюз Стинга, кружились парочки под эту музыку, и неожиданно среди этой романтики, Арина вдруг увидела высокую стройную женщину, одетую очень элегантно: в бежевый плащ, шёлковый шарф и чёрную шляпку, с небольшим чемоданчиком в руке. Женщина вышла из такси, с любопытством осмотрелась, увидела толпу молодёжи и Арину, стоявшую рядом. Советских спортсменов было видно сразу. Почти все они ходили в спортивных костюмах, в которых приехали сюда. Ребята ничуть не гнушались этой одежды, наоборот, даже гордились, что по костюмам видно, что они из СССР.

— Какие люди! — радостно улыбнулась Ирина Чен, подходя к тусовке. — Здравствуйте, мои дорогие, что вы тут делаете?

— У нас тут вечеринка небольшая, — смущенно ответила Арина. — А вы к нам? Освещать чемпионат? Приятно видеть! Здравствуйте!

— К вам, к вам! — рассмеялась Ирина Чем. — В нашей стране из-за вас целые скандалы происходят и драмы. По телевизору показывали твоё великолепное выступление и выступление девчонок. Я по нему написала статью в сегодняшний номер. Его прочитал председатель по физкультуре и спорту товарищ Грамов, позвонил редактору, чтобы узнать, какие вопросы я задавала вам на пресс-конференции после короткой программы. Редактор сказал, что я, увы, не в Югославии, так как юниорские соревнования не входят в число зарубежных командировок. Естественно, ответственный товарищ возмутился, прописал кому надо волшебных пилюль, и вот я здесь. Позвонили мне буквально в обед и сказали собираться и срочно вылетать, самолёт в 15:00, до Загреба. Хорошо, что у меня чемодан всегда собран: при моей профессии я привыкла жить на нём. Два часа полёта, и я здесь, с вами. Провела день в Загребе, насладилась прогулкой по национальному парку и к вечеру оказалась здесь. Завтра буду смотреть ваши произвольные программы и участвовать в пресс-конференции, а также освещать показательные выступления.

— Спасибо большое. Я очень рада вас видеть, — улыбнулась Арина. — Мы уже привыкли тут ко всему, и вообще, здесь так классно. Надеюсь, что ваше пребывание здесь будет таким же приятным, и мы порадуем вас своими выступлениями.

Ирина Чен помахала на прощание рукой и пошла регистрироваться в гостинице, а фигуристки, постояв ещё немного и потанцевав с пацанами, отправились отдыхать. Завтра предстоял очень напряжённый день и апофеоз всего чемпионата мира. Нужно будет напрячь все силы для того, чтобы побороться за медаль. Люда видела, что и Малинина, и Соколовская настроены очень решительно. Несмотря на малые шансы бороться за серебро, они решили это делать. И это было правильно, иначе и не стоило сюда ехать.

Когда фигуристки отправились в гостиницу, за ними всё так же внимательно наблюдал товарищ Федотов, только в кармане у него уже ничего не было. Шифровка была переправлена в центр. Из тёмного окна также наблюдал товарищ Судаков, который решил составить особое мнение о поведении советских фигуристок за границей. О плохом поведении. Недостойном советского спортсмена. Вот только позволит ли ему написать такое отзыв товарищ Федотов, который прекрасно знал, о чём думает его коллега по цеху…

…Утро воскресенья 30 марта 1986 года выдалось прекрасным. Погода стояла очень хорошая и по-средиземноморски тёплая. В глубоком синем небе светило солнышко, дул тёплый ветерок, разносящий по булыжной мостовой белые лепестки цветов фруктовых деревьев, заполонивших город. Когда луч солнца упал на лицо Арины, она тут же проснулась: часы показывали 9:00, и нужно было собираться на соревнования.

Произвольную программу открывала югославская фигуристка Желька Чижмешия в 10:00 утра, а последняя разминка, к которой нужно было приехать, начиналась в 12:20. Однако к этому времени уже надо быть растянутыми, размявшимися в тренажёрном зале, с макияжем и на коньках. То есть, с учётом времени на подготовку, на арене следовало быть как минимум в 11:20.

Времени на сборы оставалось всего 2 часа, не так уж и много, но и не мало. За это время фигуристки успели собрать вещи и костюмы, перепроверив несколько раз, чтобы в сумках лежало всё необходимое, принять душ и сходить на завтрак. Человеческая натура не отпускала: пока велись приготовления к соревнованиям опять на душу нахлынула неуверенность. Там люди уже соревнуются, выдают, может быть, прокаты жизни, а ты здесь бьёшь баклуши, ходишь по ресторанам… Тем не менее, время старта точно определено, и раньше ехать на арену не имело никакого смысла.

…Как и планировали, на ледовую арену приехали в 11:20. Сразу же переоделись в соревновательные платья и в кроссовках, накинув олимпийки, отправились в тренажёрный зал. Здесь уже собрались остальные фигуристки, выступавшие в последней разминке: Инга Гаутер, Кристи Ямагучи и Линда Флоркевич с тренерами. Арина первым делом посмотрела на канадку. Она была в синем платье, словно крест-накрест перетянутом серебристыми лентами. Определить, какая у неё программа, было невозможно, но это точно не танго, что уже хорошо и немного успокоило Арину. Линда Флоркевич тоже посмотрела на Арину, на её чёрное платье с красными розами, и, кажется, поняла, что у нее программа на тему танго.

Разминались по стандартному: сначала Арина пробежала километр на беговой дорожке в медленном темпе, потом переключилась на велотренажер. Через 5 минут почувствовала, что размялась, сошла с машины и начала тянуть руки и ноги на шведской стенке, потом перешла на растяжку, сев на маты и изгибаясь в разных сторонах. Через 20 минут почувствовала, что хорошо размялась, подошла к Левковцеву и сказала, что хватит. Тело горячее, и дальше тратить энергию не имело никакого смысла. Соколовская подошла сзади, остановилась за Ариной и через плечо уставилась на тренера. Похоже, тоже решила, что всё.

— Скоро разминка будет, — ответил Левковцев и посмотрел на часы. — Ступайте в раздевалку, надевайте коньки и подходите к 12:20 на арену. Жду вас там.

…В раздевалке, как всегда, царила суета. Советские фигуристки, не торопясь, принялись готовиться к выступлению. Произвольные программы у Малининой и Соколовской уже были не фантастического содержания, поэтому Арина сказала, чтобы они в этот раз наносили макияж себе сами. Хватит её эксплуатировать!

— Люська, а что это ты отлыниваешь от своей работы? — со смехом спросила Соколовская. — Ты нас уже не любишь?

Арина согласно кивнула головой и стала думать, что делать ей. Очевидно, что когда танцуешь танго, удивить зарубежных зрителей оригинальным раскрасом сильно не получится. Поэтому Арина накрасила глаза, губы и навела румянец, решив ограничиться этим, а вот с прической пришлось поколдовать: она разделила волосы в латиноамериканском стиле на ровный пробор, заплела две косы с каждой стороны головы и сплела их сзади в клубок. Прическа получилась немного старомодная и как раз подчёркивающая латиноамериканский характер программы.

— А у тебя неплохо получилось, стиль чувствуется, — заметила Малинина, которая сделала себе примерно то же самое.

Её программа на пушкинскую «Метель» предполагала причёску, которую накладывали себе дамы высшего света. Она тоже заплела себе косички на голове и соединила их на затылке, вычесав ровную метёлку, торчащую вверх. Соколовская ничего не стала заплетать, просто расчесала свои блондинистые волосы, встряхнула головой и уставилась в зеркало, показывая, что сойдёт и так. Программа у неё была на военную тему, и в принципе можно было бы заплести две косички, которые свободно падали на плечи, как это делала ей Арина на Первенстве СССР, но Марина в этот раз решила не делать этого, оставить волосы свободными и показать публике свой шикарный блонд, вихрем порхающий над ареной.

Закончив макияж, фигуристки надели коньки и друг за дружкой вышли из раздевалки в служебный коридор… В этот момент на арене раздался громкий крик удивления… Что там произошло???

Глава 25 Тройной аксель от Юки Сато

Когда в 11:00 вторая группа участниц вышла на разминку, господин Нобуо Сато, глядя, как разминается его дочь Юка Сато, подумал, что впервые в своей жизни Юка не катается в последней разминке. Для честолюбивой девочки это было смертельно обидно, да и для него, тренера чемпионки Японии, тоже. Ради чего работали год? Обидно осознавать себя тренером середняка, не претендующего на медали. И это было на самом деле так. Ошибка, допущенная Юкой в обязательных фигурах, сказывалась даже в короткой программе. Несмотря на тройной лутц, который Юка сделала чисто, и с правильного ребра, не вывел её в первую разминку. Значительно поднял, это да, но его оказалось недостаточно. Все надежды на медаль уже были практически потеряны — от третьего места и советской фигуристки Малининой её отделяли 0,4 балла. Если Малинина откатается чисто, её уже будет не догнать даже при чистом прокате Юки. Про Линду Флоркевич даже и речь не идёт, тем более о Хмельницкой.