Кальтер

– Значит по-вашему, это брат стер мне память и внушил мысль, что «серые» - мои заклятые враги?

– Больше некому, если, конечно, там под землей нет других цхетов. Возможно, ваш спор перерос в драку и брат одолел тебя с помощью силы, которую себе подчинил. Возможно, он даже хотел тебя убить, но ты успел телепортироваться в безопасное место. А насчет «заклятых врагов» - вспомни, кто первый пролил кровь в нашей с тобой войне. Это был ты, а не мы.

– Это был я, - признался Мерлин.
– Я нанес превентивный удар, потому что знал: вы сильнее меня и хотите моей смерти. А откуда я это знал... Хм... Это было немногое, что я вспомнил после того, как утратил память. Немудрено, что я не усомнился в истинности моего просветления.

– Зато про Олит и сокрытую в нем силу ты напрочь забыл, - добавила Медея.
– Вряд ли это простое совпадение.

– «Сила, сила, неведомая сила», - передразнил ее Древний.
– И за столько веков вам, умникам, не пришла в голову мысль, как выкурить Мастера Войны из норы?

– Мы опасаемся ментального импульса.
– Леди-в-Красном постучала пальцем себе по виску.
– Если твой брат почует неладное, он всех нас убьет своими телепатическими «минами». Мы и сейчас под ударом, ибо рискуем как никогда раньше. Но ты вернулся, и у нас есть надежда избавиться от проклятья.

– Я не вернулся, - возразил цхет.
– Я воюю сам за себя. Если от моей победы выиграет кто-то еще, я не возражаю и готов стать его союзником. Но если этот «кто-то» вдруг ошибся во мне, переоценил свои силы или вел двойную игру и пострадал - я тут ни при чем.

– Справедливое замечание, - пожала плечами «серая».
– Никто не спорит.

– Ну вот, еще одна, невесть какая по счету «относительно правдивая» история, - проворчал Кальтер.
– А есть гарантия, что она окончательная? Или по прибытию на место нам скормят новую легенду?

– То, что я сказала, почти не отличается от того, что было рассказано тебе, - заметила Медея.

– Ага. Кроме одного краеугольного факта, - уточнил Безликий.
– В твоей новой истории не упоминается о слиянии цхетских разумов и последующей катастрофе. Странно, что ты вдруг об этом запамятовала.

– Ничего странного, - не смутилась «серая».
– Слияние разумов невозможно, если цхеты - враги. Этого не случилось во время последней встречи братьев. Не случится и во вторую встречу, если таковая состоится. Сам посуди: Мастер Войны не вышел на переговоры с Мерлином, даже когда вы стали настойчиво привлекать к себе его внимание. Как же он отреагирует, если вы вторгнетесь в его логово? Неужто подобреет и пригласит вас на кофе с пончиками?

– Складно излагаешь. И на все-то у тебя готов ответ, - хмыкнул Куприянов.
– Знакомая каверзная тактика. Сначала вы пытались втереться в доверие ко мне, а когда я взбрыкнул, хотите использовать тот же прием на Старике-с-Тростью. И теперь ты делаешь вид, что рассказанная мне история была неправдой, а истинная правда - та, которую услышал Мерлин. Ну а я предстаю в его глазах вашим мальчиком на побегушках, которому можно вешать на уши лапшу. И который не отличает ложь от правды, а значит его мнение гроша ломаного не стоит.

– Не обессудь, но ты и есть наш мальчик на побегушках с лапшой на ушах, - рубанула начистоту Медея.
– И ты дважды прав: от твоего слова ничего не зависит. И от моего - тоже. Последнее слово останется за Мерлином, неважно, поверил он мне или нет. Ему решать, вторгаться в Олит или послать нас подальше и исчезнуть. А мы с тобой - солдаты, которым приказано издохнуть на войне, когда пробьет наш час. Что, разве не так?

Кальтер промолчал. Возразить ему было нечем, ведь Медея не спорила с ним. Напротив - подтвердила его слова с прямотой, на какую была способна. А прямота была одним из немногих качеств, которые Безликий ценил и уважал в людях.

Цхет сложил ладони на набалдашнике трости и переводил взгляд с джентльмена на леди и обратно. По его глазам было подавно не разобрать, о чем он думает. Лишь молчание цхета выдавало, что у него в голове идет некий мыслительный процесс. А иначе ему было бы что сказать гостям - званым, но вряд ли приятным.

– Не нравится мне это. Сильно не нравится, - заговорил Древний спустя некоторое время.
– Но я знаю, с кем связался. И уже говорил: я не тешу себя мыслью, что финал моих поисков будет легким и безопасным. Правда, такое развитие событий я тоже не предугадал, вот досада. Война, которую я вел столетиями, почти всегда была дракой с завязанными глазами. И немудрено, что сорвав однажды повязку, я обнаружил, что воюю не с тем противником, которого прежде считал главным врагом. И который первым убрал оружие, а я все еще продолжаю им размахивать.

– Послушай, Старик, - сказал Безликий.
– Я не слишком хорошо тебя знаю, но получше, чем Медея и все, кто за нею стоит. Поэтому могу сказать наверняка: ты не связался бы с «серыми», не получив убедительного доказательства их честных намерений. Но я не предоставил тебе ничего подобного. Медея - тоже. Тогда почему ты уверен, что противник не водит тебя за нос?

– На самом деле вы предоставили мне куда больше, чем я рассчитывал, - улыбнулся Мерлин.
– Согласен, вы всего лишь солдаты. Но вы - старые, проверенные солдаты, которые делают свое дело, даже когда их посылают на верную гибель... Впрочем, вы еще живы и заслужили право узнать истину. Прежде чем появиться здесь, я проверил рассказанную мне Безликим историю. Побывал в Чернобыле, в подвалах Агропрома, почувствовал скрытую в тамошних недрах силу цхетов. Короче говоря, провел блитц-разведку и понял, что «серые» не лгут.

– Возможно, и так. Но как ты определил, что это не ловушка?
– продолжал допытываться Куприянов.

– Пришлось пойти на риск, но он того стоил. Как и тогда, в поезде, я вышел из режима ментальной невидимости. И ничего со мною не случилось. Я все еще на свободе и ни одна «серая» тварь не тянет ко мне свои поганые руки... Без обид, мадмуазель Медея.

– И как долго ты дразнил «серых», выйдя из тени?
– Безликому не верилось, что Древний отважился на столь безрассудный шаг.
– Может, они просто не успели отреагировать. В поезде они тоже объявились с запозданием.

– О, сегодня я дал «серым» уйму времени, чтобы меня схватить. Даже сейчас они могут попытаться, ведь я продолжаю оставаться у них на виду.

– Ты серьезно?!
– Будь Кальтер менее хладнокровным, он вскочил бы со стула от столь обескураживающего признания.
– То есть в нас целится батальон «серых», и ни у кого из них еще не дрогнул палец на спусковом крючке?

– Поверь, я удивлен этому не меньше тебя, - подмигнул Старик-с-Тростью.
– Как бы то ни было, они выбрали хороший способ продемонстрировать искренность своих намерений. Видимо, Мастер Войны и впрямь давно торчит у «серых» поперек горла, раз они готовы заключить со мной перемирие.

– Так ты принимаешь наше предложение?
– спросила Медея.

– Я принимаю ваше предложение отправиться в Олит и встретиться с братом. Чем закончится наша встреча, неизвестно. Но если он не проявит агрессии, я не опущусь до насилия, и не мечтайте.

– Насчет мира и дружбы зря надеешься, - заявила «серая».
– Но в целом твое требование справедливо. Тем более, мы так и так тебя не удержим, если вздумаешь удрать. И когда планируешь начать работу?

– Завтра на рассвете, - пообещал Мерлин.
– А сегодня хочу насладиться ужином в вашей компании. Как знать, что уготовано мне завтра. Возможно, это последний спокойный вечер в моей жизни, поэтому будет непростительной ошибкой провести его скучно.