Камелот. Осколки легенд

— Драг Воздуха? — переспросил Ричард.

— Да. — Гринерра поймала на руку пару пролетающих мимо какаду. — Они одновременно подруги и заклятые враги.

— Странное сочетание, — усмехнулся принц.

— Для женщин вполне нормальное, — возразила Гринерра.

Ричард вдруг помрачнел.

Гринерра прищурила изумрудные глаза:

— Думаешь об Эдеме?

— Да. — Ричард вздохнул. — Хотя не могу сказать, о ком больше: о нем или о Даркане.

— Хочешь разобраться?

— А это возможно?

— Попробуем.

Правительница Флории стала неподвижной, как изваяние. Поднявшийся ветерок начал перебирать листья и цветы, которыми был вышит ее образ, превращая лес в колышущийся зеленый океан.

Принц был заворожен этой живой картиной и не заметил, как к центру поляны, где он стоял, со всех сторон потянулись, извиваясь, побеги и корни деревьев, образуя вокруг Ричарда кольцо.

Принц наконец увидел это, но не двинулся с места, ожидая, что произойдет дальше. Побеги стали подниматься вверх по его телу, обвивая принца, словно веревки.

Ричард почувствовал, что в кожу с каждым витком впиваются острые длинные шипы. Они протыкали его плоть, вызывая жжение и тепло, которое накапливалось в мышцах, делая их плотными и напряженными, точно налитыми новой, мощной силой.

Ричард, не отрываясь, смотрел в большие зеленые глаза драга, чувствуя, что вот-вот взорвется от этих странных ощущений, но на душе у него было спокойно. Он доверял Гринерре.

Наконец ветви поднялись до самой шеи, обвили голову, закрыли лицо. Последние проколы пришлись на виски, а еще три иглы вонзились в затылок. По лицу заструился холодный пот. Тело принца было полностью заковано в непривычные доспехи.

— Закрой глаза, — тихо сказала Гринерра.

* * *

Как только веки принца сомкнулись, в ушах раздался глухой хлопок, оставляя ощущение ватной тишины. Эта неожиданная глухота заставила его открыть глаза.

Первое, что он увидел, был не лес Флории, а небольшая зала с каменными стенами, увешанная сизыми от пыли шпалерами. Ричард машинально ощупал руками стену — он стоял, прислонившись к ней спиной, — и понял, что путы из ветвей больше не связывают его по рукам и ногам. Он оттолкнулся от стены и сделал несколько неуверенных шагов.

«Как я мог оказаться здесь? — подумал принц. — Неужели Гринерра обладает способностью перемещать людей в пространстве точно так же, как Даркан, владея Призмой Рубикона?»

Ричарду показалось, что все вокруг ему знакомо. Он обратился к своей памяти, пытаясь отыскать там хоть какую-то подсказку, но память молчала.

Принц направился к массивному дубовому столу в центре залы, на котором были аккуратно сложены какие-то вещи. Казалось, их приготовили, чтобы убрать или взять с собой в дорогу, но забыли лет на двадцать под толстым слоем пыли.

Вдруг что-то зазвенело под ногами. Принц опустил глаза. Это был слегка помятый серебряный кубок с богатой гравировкой. Ричард нагнулся и поднял его, разглядывая потемневшую от времени чашу. Глаза рыцаря расширились от удивления. Он не мог не узнать фамильный герб династии Виздомов.

Камелот. Эта догадка показалась Ричарду столь же верной, сколь и невероятной.

Он пошел дальше, мимо пыльных выцветших бархатных занавесей у входа на длинную, украшенную стрельчатыми арками галерею, проходящую вдоль стены с множеством дверей. Нет сомнений, это та самая галерея в замке Виздомов, ведущая в восточное крыло, туда, где находится белая башня… Память не обманывала его.

Тихо. Пусто. Принц медленно, шаг за шагом, ступал по каменистому полу, покрытому тонкой сеточкой зеленого мха. В такой тишине он чувствовал себя неуютно, потому что она казалась насыщенной образами, знакомиться с которыми не было желания.

Неуютно.

Рыцарь медленно вынул Спектрум из ножен.

Громкие частые хлопки заставили его остановиться. Сердце заколотилось. Острие Спектрума нацелилось на распахнутую дверь в соседнюю залу. Но это были всего лишь две крупные птицы, выпорхнувшие в окно.

Еще одна дверь.

Взгляд Ричарда упал на статую у стены. И тут же в памяти всплыло последнее воспоминание из детства.

— Один, два, три, — принц шагал, считая арки справа. — Восьмая…

Он остановился, вглядываясь. Тут, напротив статуи, должна быть небольшая ниша с выпавшим внутри камнем. Принц присел и осмотрел каменную кладку. Так и есть! Он просунул в выемку дрожащие от нетерпения пальцы и достал старый запыленный лист бумаги. Аккуратно развернул его и пробежал глазами. Письмена были размытыми, и разобрать, что там написано, было очень трудно. В конце галереи послышался шорох. Ричард поднял голову. В проеме двери, которой заканчивалась галерея, мелькнула тень.

«Должно быть, опять птицы или какое-нибудь животное», — подумал принц.

Он еще раз просмотрел записку, затем спрятал ее и продолжил путь.

Ричард знал, куда шел.

В конце галереи перед принцем открылась высокая лестница, спиралью идущая вверх. В тронный зал белой башни.

Ричард стал медленно подниматься, твердо ступая по белым ступеням. Он вдыхал запах нагретой солнцем пыли, которая с каждым его шагом все больше пропитывала воздух, делая его густым и терпким.

Взгляд принца скользил по стенам, богато украшенным мозаикой, которая с каждым витком лестницы рисовала все новые и новые картины: то мифических животных, то причудливую растительную вязь, то профили рыцарей… Ему бросилось в глаза изображение трех перекрещенных мечей, объединенных золотой королевской короной и пурпурной лентой с девизом Виздомов: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее». Не было сомнений в том, что это три легендарных меча: Экскалибур, Спектрум и Глориос.

Ричард с энтузиазмом преодолел последние ступени и вдруг увидел перед собой белоснежную стену, преграждающую путь.

— Что за… — Принц обежал ее взглядом. От пола до потолка, от стены к стене. Тупик.

Ричард прикоснулся к ней рукой и почувствовал леденящий холод. Принц хотел уже было убрать ладонь, как заметил, что от его руки на стене образовалась проталина, какие бывают, когда прикладываешь что-то горячее к морозному стеклу. Он, как зачарованный, смотрел на прозрачное пятно. Оно все росло и росло и превратилось в большой прозрачный круг.

По другую сторону преграды стоял Эдем и держал свою ладонь в том же месте, что и Ричард.