Камень королей. Часть 3

– А что если боги допустят?!
– заорал Сони, окончательно выведенный из себя самоуверенностью проклятого жреца.
– Они допустили освобождение када-ра, разорение Аримина и других городов! Почему они должны пощадить именно вас?

– Вы еретик, - брезгливо бросил настоятель.
– Кто вы такой, чтобы указывать мне, что делать?

– Вор и убийца, - признал Сони, глядя ему в глаза.
– И еретик, если вам так угодно. Но вы - фанатик, мятежник и детоубийца. Надеюсь, вы осознаете это до того, как када-ра сожрут вашу душу.

Он сообразил, что вылетело из его рта, лишь когда Мирран, этот поразительно сдержанный человек, побелел от ярости. Но жалеть о своих словах было уже поздно.

– Уходите, - процедил настоятель, с такой силой сжимая челюсти, что было слышно скрип зубов.

– Я-то уйду, - со спокойствием, которое изумило его самого, ответил Сони. Бояться было нечего - он уже все испортил.
– А дети? Они останутся погибать из-за вашей глупости?

– Вон!
– стукнув кулаком по столу, потребовал Мирран. В это мгновение он стал так похож на Калена, который несколько часов назад грохотал в закутке за конюшней, что Сони вздрогнул.
– Мало того что вы, сейдар, лезете в дела северян, вы еще и богов гневаете своими сомнениями!

– Дайте детям будущее. Не обрекайте их на смерть, - упрямо повторил он.

– Прочь отсюда, мерзкий еретик!

Сони стиснул кулаки, удерживая себя от того, чтобы не накинуться на настоятеля и не надавать ему тумаков. Он внезапно понял, что Кален был прав - не только командир, кто угодно был бессилен здесь что-либо сделать. Человек, не родившийся в Квенидире, будет для Миррана "сейдар" - чужаком, а тот, кто не полагается безоглядно на волю высших существ, - отступником веры. Но даже если найдется богобоязненный квенидирец, который рискнет ему перечить, то Мирран и тогда будет с ослиным упрямством стоять на своем. Разговаривать с ним бесполезно.

Развернувшись на каблуках, Сони стремительно вышел из приемной. Дверь, которую он резко толкнул от себя, ударила бородача, и в адрес Сони понеслось приглушенное ругательство. Он не обратил на это внимания. Пусть хоть в спину плюют - какая разница, если на них могут в любой момент напасть када-ра?

Покидая зал, Сони заметил капитана Оллета и Энтарина с несколькими солдатами, которые тащили через половину Небес подозрительно тяжелый сундук. Интересно, что там - взятка? Наивные люди. Хотя вдруг они смогут хотя бы выкупить детские души у настоятеля, провались он живьем в Бездну...

Выйдя за ограду храма и отойдя от него на достаточное расстояние, Сони наконец-то позволил себе высвободить эмоции. После того как пустую темную улицу огласил его отчаянный вопль, он упал в сугроб и зарыл пылающее лицо в колючий снег.

Не может он никого спасти. Ни Дженти, ни Келси, ни Гоха, ни квенидирских детей, ни даже Дьерду в Остеварде толком не удалось помочь... Почему у него получается только убивать? Что это, проклятие какое-то? Вряд ли. Просто он ничего не способен изменить. Ни-че-го.

* * *

Сони снилось, что он снова в Могареде, что еще не случилось гадкой истории с Эльером и даже Тайли он пока не был должен. У него длились те отличные дни после хорошего дела, когда кошель был под завязку набит деньгами, а время они с подельниками коротали или в борделе мамочки Шелк, или в приюте Нисы. Сейчас Сони как раз отдыхал после ночной гулянки, у него гудела голова и горело лицо, а во рту пересохло. Как часто бывало во время общей ночлежки, его кто-то начал трясти за плечо - то ли подцепленная вечером подружка, забывшая его имя, то ли товарищ, которому нужно было уступить место. Вставать дико не хотелось, Сони было одинаково плевать и на девчонку, и на приятелей, поэтому он причмокнул губами и натянул одеяло до самой макушки, надеясь, что настырные приставалы поймут намек и отвяжутся. Но не тут-то было - его продолжали трясти.

– Отвянь, - вяло отбрыкнулся он, переворачиваясь на другой бок.

– Я тебе покажу "отвянь", - угрожающе произнес командир.

В то же мгновение золотистые нити стащили с него одеяло и вздернули охнувшего Сони на ноги, поставив перед Каленом.

– К вашим приказаниям готов, господин лейтенант!
– быстро проговорил Сони, боясь того, что северянин до сих пор зол после вчерашнего. Сердить его еще больше не стоило.

Командир был уже одет и свеж и выглядел безупречно. В нем не было заметно следов болезни, и строгость его облика нарушали только пляшущие в глазах искорки веселья - как всегда, когда ему удавалось "подшутить" таким образом над починенными. В последнее время, с тех пор как Невеньен доверила ему Сердце Сокровищницы, это случалось все чаще. Количество энергии, испускаемой кристаллом, было таким, что ее можно было не экономить, и Кален с удовольствием этим пользовался.

Эти искорки успокоили Сони - значит, командир уже успокоился. Однако они мигнули - и погасли.

– Где шлялся?
– мрачно спросил Кален, подавив сухой кашель.

– Где?
– Сони поморщился, пытаясь прийти в себя после глубокого сна.
– Нигде. Спал.

– Врешь. Удрал куда-то после того, как вы закончили переносить ящики.

И все-то он знает... Интересно, кто ему доложил? Сони сделал вид, как будто ему ужасно стыдно.

– С одним парнем узнали, где выпивку можно достать, и бегали за ней, - сочинил он.

– Не ври мне, - произнес Кален более низким и пугающим тоном.

Сони поднял на него глаза. По взгляду командира было заметно - он прекрасно знает, куда именно ходил подчиненный, но ждет, что тот скажет об этом сам. Да только пусть выкусит - не признается Сони в том, что нарушил приказ.

– Хватит вам!
– жалобным воем прервал зарождавшуюся ссору Виньес, который держался за лоб.
– Хоть с утра пораньше не ругайтесь, и так башка раскалывается.

Уже утро? Сони огляделся.

За узкими окнами полупустой казарменной спальни не было и намека на рассвет. Комнату с двумя длинными рядами кроватей освещали вонючие сальные свечи, почти не разгонявшие сумрак. Те немногие солдаты, кто не должен был готовиться к сопровождению беженцев и не стоял на дежурстве, могли еще спать и спать, но почему-то все без рвения (толком выспаться уже давно никому не удавалось) одевались и натягивали сапоги. Помещение наполнял тихий бубнеж недовольных ранним подъемом мужчин. Сгорбленный, взъерошенный Сех сидел на соседней кровати, уткнувшись лицом в скомканное на коленях одеяло, и дремал. Он был раздет до пояса - видимо, вернулся после патрулирования, только прилег, и ему тут же сказали вставать. Виньес, как одурманенный, совал руки в рукава кожуха и никак не мог попасть. Выглядел маг отвратительно - нос красный, глаза слезятся, на подбородке семидневная щетина. Ему определенно следовало лежать в постели, однако Кален его не останавливал.

– Куда нас всех поднимают так рано?
– спросил Сони.

Горна, сообщающего об атаке када-ра, - единственной причины, почему могли разбудить всех, - не было. Иначе бы в казарме все носились, как ошпаренные.

– А ты не слышал, как Ламан только что тут орал?
– удивился Виньес.

– Нет.

– Ничего себе крепкий сон, - с завистью крякнул горбоносый.

Сам он опять кашлял и шмыгал всю ночь. Когда Сони вернулся из храма, Виньес уже лежал в кровати и ныл, что такими темпами и на полчаса веки не сомкнет. Кстати, может, это он разболтал об отлучке?.. Сони вперил в него гневный взгляд, но маг был слишком занят одеванием и ничего не заметил.