Каменные человечки

Интересно, подумала Прюсик, что могла сделать мать, чтобы заслужить такое к себе отношение.

– Что ж, отличная работа, Брайан, как всегда.

Автоматические двери раздвинулись, и в проеме появилась коричневая ковбойская шляпа. Кристина вышла из машины и помахала рукой.

– Мне нужно идти. Держи меня в курсе.

Она быстро оглядела улицу и, убедившись, что поблизости нет никого из Бюро, кто мог бы ее узнать, поцеловала Джо, взяла его под руку и увлекла к машине. От одного лишь взгляда его ясных карих глаз ее колыхнула теплая волна, еще больше затруднившая выполнение задуманного.

– Я должна кое в чем признаться, Джо, – сказала Кристина, как только они оба оказались в машине. Она наклонила голову, и короткие волосы на мгновение закрыли глаза.

Макфэрон положил шляпу на приборную панель большого седана и озадаченно посмотрел на нее.

– Слушаю.

– Я действительно хотела тебя увидеть и именно поэтому пригласила. Но не поужинать.

Кристина смутилась. Неужели она воспользовалась несправедливым преимуществом? Похоже на то.

Джо молчал.

Она выглянула в окно, подыскивая нужные слова. Огромный реактивный лайнер с полностью опущенными закрылками и шасси снижался прямо на них. Кристина моргнула – тень накрыла их на мгновенье, грохот двигателей оглушил, и воздушная громадина пронеслась не более чем в нескольких сотнях футов над парковкой.

Макфэрон по-прежнему молчал, ожидая, когда она заговорит.

– Я была не совсем честна с тобой. – Кристина посмотрела ему в глаза. – Что бы ты обо мне ни думал, пожалуйста, помни, что я действительно хотела тебя увидеть. Но это не главная причина, по которой я пригласила тебя.

Макфэрон пристально посмотрел на нее.

– Ладно. Выкладывай уже начистоту.

Кристина глубоко вздохнула.

– Без ведома Торна и Говарда я проверяла другую информацию, полученную моей командой.

– Разве это не то, что следовало делать?

– Очевидно, нет, и поэтому я беспокоюсь из-за того, что вовлекаю тебя в это дело, не предупредив заранее.

– Так что ты хочешь сказать? – ничем не выдавая своих чувств, спросил Макфэрон. – Хочешь посмотреть, не убегу ли я? Или просишь меня остаться? Это какая-то проверка на крепость? Подождать, посмотреть, прилетит ли Джо, ошарашить, а потом посмотреть, уйдет он или останется?

Она пересказала то, что узнала от доктора Каца о зеркальном отображении и связи между близнецами, а еще о том, что узнала о прошлом Дэвида Клэрмонта в агентстве по усыновлению.

– Так ты останешься? – Кристина с мольбой заглянула в его глаза. Теперь уже Макфэрон задумчиво уставился на самолет, идущий на посадку с выпущенными шасси.

Тень пронеслась над ними, грохот двигателей стих.

– Вы не ищете легких путей, специальный агент Прюсик. – Легкая улыбка тронула уголки его рта. – Но я останусь. Ты уже выбрала место, где можно хорошо поесть?

Кристина с облегчением выдохнула.

– Сначала придется поработать, ковбой. – Она придвинулась ближе и, все еще осторожничая, поцеловала его в щеку и прошептала: – Спасибо.

От аэропорта они выехала на автостраду и повернули на юг. Небо затянула тонкая завеса сгущающихся облаков. По дороге она посвятила шерифа в подробности, поделившись почерпнутой в агентстве усыновления информацией о том, что у Дэвида Клэрмонта был брат по имени Дональд Холмквист, который вырос в Делфосе, куда они и едут, и о том, что его мать умерла от инсульта с камнем в горле тремя годами ранее.

– Святые угодники, – пробормотал шериф, качая головой. – Клэрмонт, как я слышал, на сотрудничество не идет и настаивает на своей невиновности. Никаких доказательств, подтверждающих, что именно его видели в Паркере и Кроссхейвене, так и не нашлось. Против него только показания Джоуи Темплтона.

– Когда я последний раз говорила с Брюсом по телефону, он, похоже, был не очень доволен результатами обысков на ферме Клэрмонтов.

– Но Торн по-прежнему считает, что дело в шляпе?

Кристина бросила взгляд на шерифа.

– Ничего такого, что указывало бы на обратное, он пока не сказал. Мы расследуем новое направление, и то, что мы найдем, изменит его мнение.

Менее чем через час Прюсик свернула вправо, на Вторую авеню в центральной части Делфоса. Теперь они ехали мимо брошенных, с заколоченными окнами и дверьми многоквартирных домов. Корпус бывшего аккумуляторного завода размером с ангар высился в конце авеню, словно громадный проржавевший мавзолей, отдавая дань памяти ушедшим лучшим дням. Может быть, подумала, глядя на него, Прюсик, мать Дональда работала на этом заводе и там же познакомилась с его отцом.

Она свернула налево, на Готорн-бульвар.

– Мрачновато, да? – Макфэрон вытянул шею, оглядываясь по сторонам. – Ты номера домов видишь?

– Четыреста двенадцать – вон на той табличке, над входом, – указала Прюсик. – Значит, тысяча триста семьдесят первый должен быть справа.

Дома здесь были кирпичные, построенные преимущественно в конце тридцатых годов, когда страна начала выходить из Великой депрессии. С общественными зданиями их объединял единый архитектурный стиль – и те и другие отличались солидностью и прочностью. Еще дальше, кварталов через десять, бетонные ступени вели к подъездам попроще, поскромнее, к квартирам, где жили люди, денег у которых было даже меньше, чем платили на аккумуляторном заводе.

– Вот он, – сориентировался Макфэрон. – Черт возьми, здесь как будто зона боевых действий. – Ручей справа пробегал через водопропускную трубу под проезжей частью и вливался в Малый Калумет.

Прюсик остановилась, прижавшись к бордюру.

Фанера, закрывавшая главный вход, выглядела нетронутой.

– Попробуем войти с черного хода? – предложил шериф. – Через вон тот переулок. Думаю, так будет полегче.

– Ладно, давай.

Они проехали между домами по засыпанному строительным мусором переулку и вышли на заросшей сорной травой парковке. Мертвая тишина пустующих зданий заглушала шум трафика, доносящийся со стороны автомагистрали, и только журчанье бегущего параллельно парковке ручья нарушало угрюмое молчание. Здесь даже голуби не порхали над головой, и солнце укрылось за низко стелющимися облаками размытого синевато-серого цвета. Жизнь как будто забыла эту часть Делфоса.

Макфэрон подошел к задней двери и без особых усилий сдвинул в сторону закрывавший вход лист фанеры.

– Все просто.

– Похоже, здесь кто-то бывает. Надень-ка. – Прюсик протянула ему пару латексных перчаток. – На дверной ручке могли остаться отпечатки.

– Ничего здесь нет. – Шериф посветил своим фонариком и, пройдя по темному короткому коридору, вошел в здание.

– Лучше пусть будет. Я именно на это и рассчитываю.

Макфэрон толкнул дверь квартиры на первом этаже – заперто. Он достал отвертку, поковырял в косяке, и хлипкая петля отвалилась. Дверь рухнула внутрь.

– Зачем? Что ты делаешь?

– А если этот подонок обосновался внизу? – Шериф отодвинул стоящий на пути старый мягкий стул, нечаянно опрокинув торшер и разбив лампочку, и медленно, методично обвел лучом фонарика всю комнату. В воздухе кружилась пыль, но еще больше ее лежало нетронутым серым слоем на полу. – Похоже, ночлег у него не здесь.

Наблюдая за тем, с какой уверенностью он работает в жутковатой темноте заброшенной квартиры, Прюсик ощутила теплую волну благодарности.

– Холмквисты жили на третьем этаже, – сказала она. – Что-то мне подсказывает, что начать стоит сверху и, если понадобится, двигаться вниз.