Каменный пояс, 1975

Вскоре после этого случая произошел еще один, равносильный тому, что совершил Александр Матросов. На этот раз подвиг совершил комсомолец Алексей Сорокин.

Было так.

Рано утром Клавдия Фролова прихватывала сваркой металлические листы. А выше, на козлах, стояла торцом готовая рама. Ее надо было опустить на листы, что сваривала Фролова. Сорокин, стоявший неподалеку, заметил, как рама стала падать на Фролову.

«Задавит!» — ужаснулся он. Не думая о себе, бросился к девушке, оттолкнул ее, приняв на себя часть тяжести девятисоткилограммового груза. Хрустнул позвоночник, потемнело в глазах...

Сорокина, в свою очередь, спасли товарищи.

В другое время бригадира отправили бы в санаторий, лечили в лучшей столичной клинике, а в тот переломный сорок третий Сорокину некогда было думать о себе. Скрывая боль, выходил на смену, а по ночам ему в неотапливаемом общежитии подавали бутылки с горячей водой: грелка приносила временное облегчение.

«Надо как-то заставить Алексея сменить профессию, убрать из цеха от сквозняков, иначе он долго не протянет», — думал Торгман. Алексея избрали секретарем заводского комитета комсомола. Два срока был он вожаком заводской комсомолии. Немного окреп и все-таки вернулся в цех. Работал мастером, старшим мастером, начальником отдела техники безопасности завода, а последние несколько лет руководит лабораторией в отделе главного сварщика. Внес несколько рацпредложений с большим экономическим эффектом... Труд Алексея Павловича Сорокина отмечен Почетной грамотой Президиума Верховного Совета РСФСР, юбилейной медалью, нагрудным значком победителя социалистичского соревнования за 1974 год. За особые заслуги перед коллективом А. П. Сорокин удостоен высшего почетного звания «Заслуженный ветеран завода». Ученик и последователь Алексея Павловича — сварщик Михаил Лазарев удостоен звания Героя Социалистического Труда.

Однокашники его из комсомольско-молодежной фронтовой бригады тоже сохранили верность традиции, рабочую закалку — все они стали ударниками коммунистического труда, получили новые профессии. Так, Соколов Владимир стал наладчиком станков, Варганов Николай овладел специальностью прокатчика, а под старость перешел в железнодорожный цех, он один из лучших в смене рабочих. Подобин Иван вырос до мастера, заслужил звание наставника молодежи, недавно его с честью проводили на заслуженный отдых.

Многие товарищи и друзья, в том числе Юрий Торгман и Клавдия Фролова, вернулись на родину: в Брянск, Мытищи, Новочеркасск, Ставрополье. Но до сих пор не забывают они своего бригадира, пишут ему, спрашивают о ставшем родным усть-катавском вагоностроительном. Не забывают пору военного лихолетья и своего труда, который способствовал победе советского народа.

За успешное выполнение заданий Наркомата Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 сентября 1945 года завод награжден орденом Трудового Красного Знамени. Около двухсот передовиков производства удостоены орденов и медалей. А бывшим работникам завода Кондрину С. Ф. и Феничеву Н. И. за боевые подвиги присвоено звание Героя Советского Союза.

...Прошло 30 лет с тех пор, как в Европе замолкли пушки, отгремели последние залпы войны.

За годы мирного труда на усть-катавском заводе сделан большой скачок в развитии. Сейчас это современный, технологически высоко-оснащенный производственный комплекс, выдающий отличные трамвайные вагоны КТМ-5МЗ, по качеству не уступающие мировым образцам. Они перевозят пассажиров более чем в восьмидесяти городах Советского Союза. Кроме того, различные виды товаров народного потребления: гладильные столы, хлебницы, детские велосипеды «Уралец», узлы для силосоуборочных комбайнов и многие заказы по кооперации...

Задания четырех лет девятой пятилетки были чрезвычайно напряженными — завод осваивал новую марку трамвая и модернизировал старые вагоны. Однако планы успешно выполнены — коллектив занимал трижды классные места во Всесоюзном соревновании. Происходило это главным образом за счет технического прогресса, в том числе внедрения в производство станков с программным управлением. Резко повысилась производительность труда и улучшилось качество обрабатываемых деталей.

Многое сделано по совершенствованию организации труда и производства, широко подхвачен метод работы бригадного подряда. Комсомольско-молодежные бригады ряда цехов поддержали почин: «Работая за себя и за того парня», выполнить к 30-летию Победы полугодовую программу. Слово свое молодежь сдержала.

И так всегда: наши люди — в постоянном напряжении трудовых будней, в неустанном творческом поиске. Они продолжают ковать победу теперь уже на трудовом фронте.

Думая о судьбах Родины и нашего народа, еще и еще раз убеждаешься — стократ прав Белинский:

«Чем выше человек, тем история его грандиознее, критические моменты ужаснее, а выход из них торжественнее и поразительнее. Так и у всякого народа своя история, а в истории — свои критические моменты, по которым можно судить о силе и величии его духа, и, разумеется, чем выше народ, тем грандиознее царственное достоинство его истории, тем поразительнее трагическое величие его критических моментов и выхода из них с честью и славой...»

ЛЕОНИД ЛИТВАК МЫ ШТУРМУЕМ РЕЙХСТАГ

Славным сынам Родины, солдатам и сержантам моего взвода посвящается

Рис. Г. Ворошнина

Назначение

Наконец окончена напряженная учеба, и мы стали офицерами. Как судьба распорядится каждым из нас?

Вечером, за праздничным столом, сидели мы: Чильдинов, Василий Запорожец, Василий Колычев и я.

Колычев сказал:

— Встретимся ли мы еще и когда?.. А хорошо бы встретиться, скажем, в Берлине. Давайте так и запишем, в Берлине!

В резервный полк постоянно прибывали офицеры и отсюда разъезжались по назначениям. Подошла и моя очередь. Получил я направление в 3-ю Ударную армию. А дальше пошло без особой задержки: мне вручили в штабе 150-й стрелковой дивизии направление явиться в 674-й полк.

...Кто-то трогает меня за плечо.

— Товарищ младший лейтенант...

Это подошел штабной офицер.

— Вы назначаетесь командиром взвода второй роты первого стрелкового батальона.

Для сведения добавил:

— Комбат — майор Твердохлеб. Ротой командует лейтенант Греченков. У него выбыл командир. Ступайте туда и принимайте взвод. Проводит к нему наш офицер, а то тут недолго угодить к гитлеровцам.

Прижимаясь к стенам, мы перебирались через развалины, перебегали разрушенные улицы. Кругом огонь и дым.

Вот за стеной одного дома стоит минометная батарея и ведет огонь. Совсем близко. Отчетливо слышна автоматная дробь. Над нашими головами с ревом пронеслись «ИЛы». Их было много. А выше «ИЛов» — истребители. Такого множества самолетов я еще не видел. Уж больно красивое зрелище.

...Невольно припомнилось лето 1943 года. Курская дуга. Стоим в обороне. Повиснет, бывало, над нами «рама» (так мы называли немецкий корректировщик), сделает круг-другой, и плюхают потом немецкие пушки в тот «круг» свои снаряды. А «рама» перелетит рядышком — и опять за свое. И ничем ее, проклятую, не возьмешь. Бьют по ней наши солдаты, бьют, а ей, что горох об стену. Сколько тогда было высказано горьких упреков: «Что же наших-то самолетов не видать? Эх-ма!»

Так было. Вот как стало! Сбылось, о чем думалось и мечталось.

...Прибыли в расположение роты. Вскоре во дворе стали появляться солдаты и сержанты. Строятся у стены, а сами не спускают с меня глаз. Мне их тоже надо запоминать: знакомство-то будет очень короткое.

— Сержант Досычев, — представил ротный своего боевого товарища. — Временно замещал взводного. Теперь ваш помощник.

Подошли к взводу. Началось знакомство. Передо мною стояли усталые, закаленные в боях воины. Глядя на их потрепанные и измазанные шинели, сапоги, почувствовал себя неловко в своем новом обмундировании. Отлично понимал их изучающие взгляды: «Кто ты?»