Камни Рун

Молодые же мужчины и девушки, после того, как закончат с самой трудной работой, когда все седла, сумки, ремни, поводья, мягкие сапоги, накидки, луки, рукояти из рога и кости — словом, все, что изготовит род за несколько месяцев — когда все это погружено на телеги и отправлено на юг, открывают сезон Клинков.

Каждый келандец — скотовод, мастер, дубильщик, охотник. Каждый келандец — мирный собиратель и кочевник.

Но при этом каждый келандец, что проживает на севере и северо-западе от Великой Реки, которую называют еще Шелда — и умелый воин.

Почти всегда одну стоянку — воды в степи немного — занимают несколько родов. Каждый работает сам, но когда приходит время Клинков, молодые, с горячей кровью и горящими глазами келандцы, сливаются в одну массу воинов и воительниц. Юноши показывают умение стрельбы из кривого степного лука — пусть он мал, но сила для натяга тетивы нужна недюжая, такая, что каждая мышца на спине и плечах наливается кровью и бугрится под рубахой. Девушки, словно бабочки, порхают с саблями, копьями. Особый шик — показать свое умение пользоваться лохаром, традиционным келандским боевым серпом. Обычно цельнокованые, с деревянной или костяной рукоятью, они являются грозным оружием умелого всадника, готового рубить головы пешим противникам. Отдельные умельцы могут свеситься из седла, да со всей мочи ударить по основанию тренировочного столба, показывая, как сечь врагу ноги, а совсем уж лихие рубаки заказывают у мастеров складной лохар с обоюдоострым лезвием, который легким нажатием на специальный рычаг превращается в короткую и мощную секиру.

Старшие в роду передают свои знания и навыки подрастающим поколениям, проходят обряд первого удара мальчики и девочки — келандец считается взрослым, если способен удержаться в седле и при этом на полном скаку выпустить из лука стрелу и сбить саблей горшок с шеста. Всю зиму на стоянках народа Степи кипит работа и звенит сталь.

Раз в три года делегации от всех кланов собираются в главном городе кочевых келандцев — Френире, древней крепости, в которой испокон веков стоит шатер Великого Шаза — дабы провести Аб-Ренир.

Именно на этом собрании старейшины кланов и родов решают, справляется ли Великий Шаз со своими обязанностями, командует ли войском мудро, защищает ли его дружина границы Степей от посягательств мерзких гохринвийцев, сидят ли по своим домам и не кажут носа на северо-восточных рубежах ирубийцы. Великий Шаз — не король и не монарх, Великий Шаз — лучший воин и стратег всего келандского народа. Этот титул нельзя получить по наследству, его нельзя взять силой. Великим Шазом становятся только те, кого признает совет родовых кланов. В Степи хватает родов, которые могут похвалиться тем, что их сыновья или дочери стали Великим Шазом — степной народ не делает различий меж мужчинам и женщинам: если ты способен и достоин, если можешь нести ответственность и применять свои военные таланты во благо Келанда — быть тебе защитником границ.

В вопросах бракосочетания все строго. Как бы девушка с парнем не смотрели друг на друга, как бы они не были лихи во время пляски Клинков, слово всегда за старейшинами, что ведут родовые летописи. Закон Келанда гласит: до седьмого колена родня смешиваться права не имеет, дабы не гневить духов Степи и не слабить кровь Вольного Народа. В отличие от дикарей с Запада, что отвернулись от Истинной магии и погрязли в мерзости печатей, где мужчины без стыда берут своих племянниц в жены или приводят в дом сестер, келандцы уважают законы крови.

Тогда же старейшины и решают, кому время вступить в брак, а кто, не найдя за три зимы себе пару, отправится в пограничье — отбывать за братьев и сестер в войске Великого Шаза.

Последнюю дюжину Аб-Рениров выбор старейшин был один — Великим Шазом становился Тати, опытный воин, полководец и стратег, выходец сильнейшего северного рода Има-Тан, что пасет свои стада у самого подножья Великих Гор, со стороны границы с Горхвинией.

Род Има-Тан славен не только своими Шазами, коих было за время летописей немало, но еще и тем, что среди потомков Тана рождается больше всего истинных магов, кои впоследствии становятся винефиками…»

— Подожди, — перебила келандку Виола, — это все очень интересно и занимательно, но ты сказала, что расскажешь о своем проступке. Так?

Витати тяжело посмотрела на архимага.

— Вы, жители Запада, не понимаете, насколько едины келандцы.

— Настолько едины, что ты ни слова не сказала о восточных и южных земледельцах, — удивился Осиор.

— А что о них говорить? — удивилась Витати. — У них тоже есть свой Шаз — они называют его Шам, а его шатер стоит не в Френире, а в Рейче. Но они выбрали Atem Raed свободе степей…

— Атем-Раид? — переспросил Осиор.

— Вечная Стоянка, — перевела Виола.

— Именно, Вечная Стоянка, — кивнула келандка. — Они растят овес для лошадей в нашем войске, присылают часть дружины Шама, торгуют со степными кланами. Френир главный город Степи, но есть еще и Мардар, Лагаст, Корум — там Atem Raed торгуют с нами, Atem Vaga.

— Вечное Кочевье… — опять пришла на помощь Виола.

— Так в чем твое предательство? Как ты узнала, что случилось с Реем? — продолжил расспрашивать Осиор.

— Дай закончить, печатник, — дернула плечом винефик, моментально поморщившись от боли в еще не затянувшейся ране. — Сейчас расскажу…

— Ты сказала, в твоем роду рождалось много магов, — едва ворочая языком, сказал я.

— Рей, полежи тихо, или может мы лучше… — начал Осиор, намекая на смену помещения для разговора.

— Нет! Оставайтесь! — я дернулся на кровати, пытаясь сесть, чтобы продолжить свои рассуждения. — Много магов в роду, но все книги говорят о том, что магия — случайность, она не передается по наследству.

Витати нахмурилась и посмотрела сначала на магов, а после — на меня. Отавию келандка игнорировала, будто бы та вовсе не существовала.

— Этому были свои причины, — медленно протянула Витати. — У рода Има-Тан есть секрет, который делает нас… их самым могущественным кланом Келанда.

— Какой секрет? — напряженно спросил Осиор.

Витати еще раз посмотрела каждому в комнате в лицо, а после — сосредоточилась на мне, будто бы ее слова предназначались только моим ушам.

— На севере, в предгорьях Великого Хребта, есть древнее святилище. Мы называем его Местом Истинной Магии…

— Что за святилище? — опять встрял Осиор, но на него мигом шикнула, как на нерадивого мальчишку, госпожа архимаг.

— Это важное для рода место, — продолжила Витати, даже не отвлекшись на Осиора, — раз в поколение род проводит обряд, который дарует ему силу истинной магии. Начинает рождаться больше магов, иногда — только маги. Многие из них становятся винефиками, некоторые — уходят с семьями в прочие кланы, которым требуется защита. Это решают старейшины.

— И никто не пытался украсть секрет рода? — удивился я. — Отобрать святилище, чтобы и у них рождались маги?