Канадский гамбит (Они называют меня наемником - 5)

На экране телевизора продолжали скакать и палить из револьверов лихие ковбои. Элизабет неторопливо доедала последний кусок пиццы, а Фрост нежил в ладонях отнюдь не слабый коктейль "Сиграм".

Прожевав пиццу окончательно, Бесс посмотрела прямо в лицо наемнику.

– Сукин сын оказался настолько занят, - задумчиво молвил Фрост, - что даже не нашел возможности буркнуть "здравствуй" собственному сыну... Возможно, так оно и было, не спорю. Но весьма и весьма сомневаюсь...

Элизабет продолжала вопросительно взирать на Фроста.

– Поутру за Кевином явится личность, именуемая Питером Каннингэмом. Во всяком случае, так ее представили. Оная личность сунет нам в физиономию убедительные документы, и заберет парня.

– Ты и в самом деле намерен отдать Кевина этому посланцу?

– Черта с два. Но, увы и ах, ежели документы окажутся в порядке, выбора не предвидится... Хотя...

– Что - хотя?

– Ничего. Задумал маленький безобидный карамболь. Авось, удостоверюсь и успокоюсь. А ежели нет - придется пальнуть разок-другой...

– Фрост, он очень хороший мальчишка.

– Знаю. Только не мы произвели его на свет. И не нам распоряжаться его перемещениями. Понимаешь?

Понизив голос, почти жалобно, Бесс промолвила:

– Что же с ним будет?

Фрост отмолчался. Он был почти уверен, что по телефону говорил подложный доктор Чильтон. Или, ежели предположить наихудшее, родители Кевина и впрямь рассматривали неповинного и великолепно одаренного мальчишку как нежелательную обузу.

"Черт! Был бы у меня в сыновьях такой умница - уж я бы знал, чему научить и как разговаривать... Великолепный ребенок - и болванам достался. Впрочем, иногда родители - умницы, а достается им болван... Тоже бывает".

Этим глубокомысленным рассуждением Фрост и завершил ход своих мимолетных раздумий.

Ни Фросту, ни Бесс не удалось по-настоящему заснуть в эту ночь. О любви, разумеется, и речи идти не могло. Наемник просто обнял подругу, постарался убаюкать, нашептал множество нежных слов - и увидел брезживший за оконными стеклами рассвет...

Фрост открыл глаза.

Солнце уже вливалось в комнату широкими янтарными полосами. Простыня еще хранила тепло женского тела, но включенный на полную мощность душ уже журчал вовсю. Фрост зевнул и поднялся.

Пристроившись подле унитаза и занявшись отправлениями самого естественного свойства, Фрост осведомился:

– Хоть немного спала?

– Навряд ли. Что делать будем, Хэнк?

– Играть мелодию на слух. Причем, с ходу. Помойся, вытрись, выйди - тогда и поговорим.

Фрост прекратил журчать и начал жужжать. Жужжал он прекрасной, трехлезвийной электрической бритвой "Норелько". Извлек ее из саквояжа, вонзил вилку в ближайший штепсель. Заработал удобным и полезным приспособлением, требовавшим выжидать, вращать, снимать щетину основательно и неторопливо.

Надобно и усы подстричь, отметил наемник. Включил гребенку, поглядел в зеркало, осторожно повел трепещущими лезвиями по великой своей гордости пышным, начинавшим походить на моржовые, усам.

В зеркале возникла обнаженная, мокрая, отменно привлекательная Элизабет.

– Брейся спокойно. Мне понадобится еще минут пять привести себя в порядок. Не спеши.

– Усики-то подстриг вкривь и вкось, - задорно объявила Бесс, выйдя из душевой.
– Дай, поправлю, насколько возможно...

– Придира, - слабо ухмыльнулся Фрост.
– Ладно, попробуй...

– А как выгляжу я сама?

– На сто долларов. Пожалуй, даже лучше. Как обычно...

Фрост проверил хромированный браунинг, передернул затвор, сменил магазин. Последнее действие было совершенно лишним, но капитан проделал его автоматически, по давней привычке. Спокойно и обстоятельно заряженная обойма всегда работала безотказно.

– Ждешь неприятностей, Фрост?
– осведомилась Элизабет, глядя куда-то в сторону.

– Всегда полезно позаботиться о разумных предосторожностях. Кстати, отчего бы тебе не упаковать все вещи?

– Зачем?

– Если, не приведи, Господи, понадобится удирать отсюда во всю прыть, лучше упаковать багаж заранее. Потом возиться будет уже некогда.

Бесс отвернулась от зеркала, в которое глядела излишне сосредоточенно, поднесла обе руки к левому уху, прикручивая серьгу, крепившуюся в мочке крохотным винтиком.

– Что-что?..

– По какому, собственно, делу тебя откомандировали в Канаду?
– вопросом на вопрос отозвался наемник.
– Я имею в виду, каков официальный повод командировки?

– М-м-м... Видишь ли, я сплошь и рядом занимаюсь военными обозрениями. В основном, разумеется, европейскими. Но стало известно, что канадцы и американцы затевают совместные испытания какого-то уж очень хитроумного самолета. Его уклончиво именуют "бомбардировщиком-призраком". Испытания начнутся на будущей неделе, вот бюро и попросило представить подробный отчет.

– А киносъемки?

– Оператор прилетит из Штатов. Чуть позднее.

– Хм!
– сказал Фрост. Нахмурил брови, поразмыслил.

– Пойди-ка, разбуди Кевина. А я вызову горничную, уплачу по счету вперед.

Но вызвать прислугу наемник не успел. Он уже готовился снять телефонную трубку, когда прозвучал длинный, резкий звонок.

– Слушаю.

– Господин Фрост! Капитан узнал голос портье.

– Да.

– Господин Фрост, вы просили тотчас известить, если кто-нибудь справится о номере вашей комнаты и пойдет наверх.

– Кто?

– Мужчина. Высокий. Вежливый.

– Один человек. Вежливый. Понял, благодарю... Вы только что честно заработали двадцать долларов.

Он положил трубку. Бесс глядела грустно и встревоженно.

– Буди Кевина. И возьми вот это.

Быстро провизжав змейкой на черном виниловом саквояже, наемник извлек и проверил пистолет-пулемет. Вставил и защелкнул тридцатидвухзарядный магазин.

– Что это значит?
– шепотом спросила Бесс.
– Что это?

– Новая модель. Сущая конфетка, можешь поверить. Если придется применять, оттяни рукоять затвора, и потом просто нажимай на гашетку. Пушка полуавтоматическая, бьет очередями в три выстрела. Предохранитель здесь. Да, береги пальцы - у затвора тугая пружина.