Кандидат

— Так что же происходит?

— Снова риторический вопрос. Джон, этот купол выглядит вовсе не как повреждённый нападением агрессивной формы жизни. То же касается и глайдера. Пошли наружу.

Кандидаты ждали их молча, только сверлили глазами. Рядом переминался сержант Оденбери. На его лице не было написано ни единой эмоции, но внутренне он был полон прежнего напряжения, даже агрессии, это чувствовалось по скованности позы, излишне расставленных ступнях и расправленных плечах.

Ковальский подождал, пока Джон дотопает до своих, только потом начал говорить.

— Ситуация значительно сложнее, чем выглядит на первый взгляд. И кое-кто из вас уже догадался, что причина её — не в случайной аварии, до пострадавших в которой не могут добраться спасатели, и не в нейтринной буре над планетой или банальном снежном буране на её поверхности, из-за которых мы оказались единственными, кто это может сделать в обозримое время, в то время как с остальными группами даже нет устойчивой связи. Причина нашей ситуации даже не в обездвиженных глайдерах, всё это явно имеет общее начало, и начало это как-то связано с легендарной «гиперэнтропией», якобы присущей Аракору.

Ковальский медленно повёл головой слева направо, разглядывая присутствующих, словно впервые их видел.

— Окончательный вывод об этой связи я сделал, когда на подходе сюда у меня погасла координатная сетка. Я потерял контакт со спутниковой группировкой.

Джон принялся мучительно прокручивать в памяти всё, что говорилось ранее про связь со спутниками. Или это одному ему показалось, что они остались без связи давным-давно.

— Рэдэрик, может, я что-то упустил, но перебои… ты же сам говорил, что устойчивых каналов здесь нет, а над нами нейтринная буря…

Ковальский смотрел на него как на пустое место, неподвижным, не мигающим взглядом. Что-то он такое мямлит, лучше было промолчать.

— Так связь всё-таки была в наличии?

— Это не совсем связь в обычном понимании. Потому я и уточнил про то, что «потерял контакт». Но для простоты будем считать, что она у меня была. Теперь же все спутники молчат. Я ответил на вопрос?

Джон кивнул и поспешил убраться за чужие спины. Творилось нечто непонятное, и лезть сейчас вперёд со своими глупостями — не самое лучшее решение.

Сержант продолжал отмалчиваться, слушая Ковальского в сторонке, кажется, он уже знал всё, что тот собирается сказать.

— Мне не известно, как интерпретировать эту ситуацию, но оставаться здесь я не могу. Существует вероятность, что весь планетарный комплекс точно так же остался без управления, и тогда помощь пострадавшим не придёт вовсе. Остальные когорты физически слишком далеко от места падения. В подобной тактической обстановке у меня больше нет возможности продолжать вас опекать, я уже в достаточной степени убедился, что вы в состоянии продержаться здесь до восстановления нормального функционирования спасательных служб Аракора.

— Это твоё окончательное решение?

Раздражённый голос сержанта звучал почти шипением, но Ковальский даже глазом не моргнул. Споры были позади, решение принято.

— Да, я забираю последнюю функционирующую платформу, остаток оборудования и отправляюсь к месту последнего контакта с аварийной капсулой. Формально я вам приказывать не могу, но мой совет по-прежнему в силе. Оставайтесь на месте. Сержант, ваша задача теперь — без происшествий довести своих людей до орбиты. Вы и так уже оставили остальные когорты на маршруте без присмотра, в режиме полной изоляции, хорошо если они успели собраться вместе, по отдельности у них меньше шансов.

Сержант досадливо мотнул головой, он явно успел об этом забыть.

— Их давно должны были забрать глайдеры.

— Будем надеяться, что они сейчас на базе, пусть и оставшись без контакта с внешним миром. Там им ничего, по большому счёту, не грозит.

Ковальский умел говорить одно, говоря между тем совсем другое. И его в итоге все понимали. Правильно понимали. Эти двое после таких слов уставились друг на друга так, что казалось, будто между ними сейчас начнут хлестать высоковольтные разряды.

— Они достаточно подготовлены, чтобы выжить и в подобных непривычных условиях.

Ковальский пожал плечами и отступил. В конце концов, какое ему дело.

— Неважно. Всё сказано. Помогите мне перегрузить оборудование на ГД-платформу. И я отправляюсь.

Когорта оглянулась на сержанта, тот махнул рукой в духе «чего стоите, приступайте», а сам отошёл в сторонку, присел на корточки и, развернув эрвэ-планшет, принялся колдовать над настройками оборудования. Видимо, он всё ещё надеялся, что связь восстановится. В конце концов, даже лишённый питания купол можно было запустить снаружи, запитав прямым энергоканалом с орбиты.

Джон удержался от очередного риторического вопроса и пошёл к своим, помогать.

Платформа размеренно покачивалась в полуметре над поверхностью, гибкие плети серв-манипуляторов с готовностью заключали в свои объятия те самые стандартные ребристые коробки планетарного комплекта, который они же сами и собирали вчера ночью под молчаливыми взглядами сержанта и Ковальского. Или не они, а другие когорты. Который из глайдеров удалось в итоге вскрыть, сейчас на глаз определить было сложно, а следовая начинка, обычно услужливая в таких вещах, продолжала сейчас упорно безмолствовать.

ГД могла, с известными ограничениями на габариты, нести до пяти тонн груза, ресурса по времени при этом у неё хватило бы на неделю, не меньше, даже с полной нагрузкой. Так что грузили её, не церемонясь. Ковальский указывал что брать, делая упор на силовое оборудование и разнообразные контейнеры с медаппаратами. Ковальский предпочитал действовать до конца, не размениваясь на пустые рассуждения. Разумный подход.

Пристроив под фиксирующий захват последний планшет с автономной гермопалаткой, Джон отошёл в сторонку и там молча наблюдал, как платформу выводят через зияющий проём купола на открытое пространство.

Все молчали, предпочитая вместо лишнего междометия просто показать пальцем. Под разрывающий уши аккомпанемент повизгивающего снега это затянувшееся молчание придавало происходящему какую-то особо мрачную атмосферу.

Джон выбрался, наконец, из-под навеса под открытое небо, снова обратив внимание на становящиеся всё более яркими звёзды. Кисея атмосферы окончательно сдёрнулась с голого полога космического пространства, будто под ногами была не какая-никакая обитаемая планета, а банальный недостроенный галактический промышленный комплекс, молчаливо вращающийся из года в год по своей выверенной некогда орбите и знать не знающий о существовании биологической жизни во Вселенной.