Каникулы с огоньком! Сюрприз, профессор!
Шрифт:
– А у тебя есть теплые вещи? – спустя какое-то время, как бы невзначай, поинтересовалась Лилу.
– Нет. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Ночью тут будет зверски холодно. Я потому под землю и закапываюсь, чтобы совсем себе колючки не отморозить!
Ой-ей! А на мне только рубашка и довольно тонкие штаны…
– До города дойти-то успеем до темноты? – спросила, с трудом сдерживая новую волну паники.
– Если поторопимся! – ответила Лилу и стала перебирать корешками в два раза быстрее.
Я едва поспевала за ней. Ноги заплетались и казалось, что каждый новый шаг превращается самую,
Когда сил почти не осталось, а на пустыню опустился вечер, за очередным барханом показались первые развалины.
Все-таки зря я надеялась, что Лилу приведет меня к людям. Этот город был мертв и мертв очень давно. Крыши зданий обвалились и зияли черными проемами, окна вышибло, допускаю что каким-то заклинанием, двери были нараспашку, многие висели на петлях. Кругом царили хаос и разруха.
Я дрожала от холода, ходила от дома к дому и пыталась найти хотя бы какой-нибудь закуток, где сохранился камин или хотя бы одна комната.
– Что ты ищешь? – спросила Лилу. – Мне пора закапываться!
– Пытаюсь выбрать место, где закопаюсь сама… – вздохнула и устало потерла виски.
– А, ну тогда утром встретимся здесь. Не бойся, червяков в городе нет! – предупредила и в мгновение ока исчезла под землей, только небольшой кружок взрыхленной почвы и остался после нее.
– Спокойной ночи… – пожелала вслух и медленно пошла дальше.
Жутко хотелось пить и есть, помыться и поспать. Мне даже показалось, что я чувствую запах жареного мяса. А точно ли показалось?
Принюхалась… Да нет, правда пахнет едой. Зажала пальцами нос и сделала несколько вдохов ртом. Снова вдохнула холодный воздух с четкими нотками дыма.
Голод оказался сильнее усталости и я бодро пошла вперед. Через пару минут заметила свет на возвышенности и едва ли не побежала туда. Там кто-то разумный! Готовит, значит человек…
Подошла к дверному проему когда-то богатой усадьбы и заметила кого-то в черном балахоне с глубоким капюшоном.
Он резко выпрямился, глянул на меня, словно почувствовал взгляд и направил в мою сторону изогнутый кинжал.
– Ой… – сглотнула и попятилась.
Местный житель потерял ко мне интерес и принялся крутить вертел, а я замерла в нерешительности. Сунусь – убьют, а уйду – замерзну где-нибудь в закоулке.
Сжала кулаки и постучала по тому, что когда-то давно было дверью.
Вместо ответа незнакомец вздохнул и причмокнул губами, словно звал собаку.
За спиной тут же послышалось глухое рычание. Медленно обернулась и увидела большого койота. Он принюхивался ко мне и явно собирался попробовать на вкус.
Глава 4
Эвелин Кеньяр
– Помогите мне, пожалуйста. Позвольте погреться у огня, а как только взойдет солнце, я уйду. – дрожащим от страха голосом, попросила я.
Незнакомец вздохнул, я поняла это по качнувшимся плечам, снова причмокнул и койот совершенно спокойно развернулся, подбежал к нему и улёгся у ног.
Ещё немного постояла, в надежде всё-таки услышать ответ или хотя бы дождаться позволения войти, но незнакомец больше не проявлял ко мне никакого интереса. Собралась с духом и всё-таки переступила порог, вполне справедливо
решив, что молчание – знак согласия.Подошла поближе, уселась у огня и с наслаждением протянула к теплу продрогшие руки. Запах жареного мяса дразнил ноздри, но я так и не рискнула попросить ещё и еды. Зато пить расхотелось от обилия слюны во рту.
Незнакомец всё время сидел с опущенной головой, так и не подняв на меня ни разу взгляда. Любопытство терзало, но я так и не рискнула спросить почему он прячет лицо. В конце концов, это не моё дело, пустили к огню и на том спасибо.
В тепле всё тело размякло и довольно быстро меня начало клонить в сон. Было страшно спать в незнакомом месте, но здесь я по крайней мере не околею до утра.
Постепенно стала проваливаться в дрему и вздрогнула, когда меня потыкали рукой в плечо и протянули глиняную миску с кусочками мяса и какими-то овощами странного вида.
– Спасибо… – приняла угощение и жадно закинула в рот зелёный шарик, чем-то похожий на брюссельскую капусту. Без соли, пресный и жутко горячий, но сейчас он мне показался самым вкусным в мире лакомством.
Незнакомец не ответил, лишь неопределенно пожал плечами и отвернулся, сел ко мне спиной и сам принялся ужинать.
Расправившись со своей порцией, я поинтересовалась:
– Скажите, а где-то можно попить и умыться?
Незнакомец, всё также не произнося ни звука, ткнул рукой в дверной проём.
Уточнять я не решилась, встала и зажгла на ладони небольшой магический светлячок.
В соседней комнате оказалось нечто, что явно когда-то было небольшим фонтанчиком. Крыша здесь сохранилась куда лучше и вода была действительно чистой, хоть и успела покрыться льдом.
С удовольствием пробила тонкую корку, сковавшую гладкую поверхность воды, зачерпнула и худо-бедно сполоснула руки. До этого я уже очищала их заклинанием, но всё равно это было не то. Умыла сгоревшее на дневном солнцепеке лицо и напилась прямо из ладоней, вернулась и на несколько часов провалилась в дрему.
Мне снилось, что Виктор ищет меня. Я была заперта в большой клетке, он всё бродил в темноте и звал меня. Тянула к нему руки, сквозь толстые железные прутья, кричала, но он не слышал, всё ходил вокруг и не замечал меня совсем.
В ужасе открыла глаза и поняла, что дрожу всем телом. Костер почти погас и стало намного холоднее.
Осмотрелась в поисках незнакомца и наконец увидела его лицо. Обожженное и изуродованное по левой стороне, оно по-прежнему оставалось прекрасным справа. Выглядела она ненамного старше меня. Я только сейчас осознала, что пропорции тела вполне миниатюрные, несмотря на широкий балдахин. Как могла принять женскую фигуру за мужчину?
Девушка чем-то даже была похожа на моё собственное отражение. Какое-то странное, едва уловимое сходство. При всём желании я не смогла бы объяснить, что именно почувствовала, но однозначно родственную душу. Словно я знала её давно…
Перестав рассматривать незнакомку, подбросила в огонь дров. Алые язычки пламени тут же обхватили сухую ветку и с треском принялись за её уничтожение.
Склонилась, чтобы согреть руки и заметила с другой стороны на песке выведенные буквы. Часть из них уже успела стать неразборчивой, но некоторые слова всё же можно было различить.