Каникулы в Лимстоке

– Уберите это!

Я тут же повиновался, поскольку мне и секунды не понадобилось, чтобы узнать лейтенанта Нэша.

Он взял меня за руку и провел через дверь в коридор. Здесь, где не было окон и никто снаружи не мог заметить наше присутствие, он включил свет и посмотрел на меня скорее печально, нежели сердито.

– Вы могли получить по голове в ту минуту, мистер Бартон.

– Простите, – сказал я виноватым тоном, – но у меня возникло подозрение, что здесь что-то неладно.

– Возможно. Вы что-то видели?

Я колебался.

– Я не уверен, – сказал я наконец. – У меня было смутное ощущение, что я видел кого-то, крадущегося к калитке, но я не могу сказать, что я действительно видел кого-то. Потом я услышал шорох за углом, с этой стороны здания.

Нэш кивнул.

– Все верно. Кто-то прошел вокруг дома перед вами. Он – или она – остановился возле окна, потом быстро ушел. Вас услышал, я полагаю.

Я еще раз извинился.

– А вы здесь с какой целью? – спросил я.

Нэш ответил:

– Я основываюсь на мысли, что сочинитель анонимок не может прекратить писать эти письма. Она знает, что это опасно, но будет продолжать. Это вроде жажды пьяницы или наркомана.

Я согласился.

– Видите ли, мистер Бартон, я предполагаю, что она захочет, чтобы письма выглядели как можно более одинаковыми. У нее есть вырезанные страницы из книги, и можно продолжать составлять письма из тех слов. Но конверты представляют сложность. Она захочет отпечатать адрес на той же самой машинке. Она не может рисковать и использовать другую машинку или написать адрес от руки.

– Вы всерьез думаете, что она будет продолжать с прежним энтузиазмом? – спросил я недоверчиво.

– Да. И могу держать пари на что вам будет угодно – она полна уверенности. Они же всегда тщеславны, как дьявол, эти люди! Ну вот, я и вычислил, что эта особа явится в институт после наступления темноты, чтобы добраться до машинки.

– Мисс Гинч, – сказал я.

– Возможно.

– Вы все еще не знаете?

– Я не знаю.

– Но подозреваете?

– Да. Но кто-то очень хитер, мистер Бартон. Кто-то знает все правила этой игры.

Я мог представить ту сеть, которую Нэш раскинул вокруг. Я не сомневался, что каждое письмо, написанное любым из подозреваемых, отправленное по почте или доставленное вне ее, немедленно исследуется. Рано или поздно преступника накроют, допусти он хоть малейший просчет.

В третий раз я извинился за свое усердие и нежелательное присутствие.

– Да ну, – философски бросил Нэш, – в другой раз повезет.

Я вышел в ночь. За моей машиной смутно виднелась чья-то фигура. К моему изумлению, я узнал Меган.

– Привет! – сказала она. – Я так и думала, что это ваша машина. А что вы здесь делаете?

– А вы что здесь делаете? Это куда интереснее, – сказал я.

– Я гуляю. Я люблю гулять по вечерам. Никто тебя не останавливает и не говорит глупостей, и я люблю звезды, и все как-то лучше пахнет, и обычные вещи так странно выглядят.

– Это все я, безусловно, допускаю, – сказал я. – Но только кошки и колдуньи бродят в темноте. О вас беспокоятся дома.

– Нет. Они никогда не беспокоятся о том, где я или что я делаю.

– А как вообще ваши дела? – спросил я.

– Все в порядке, похоже.

– Мисс Холланд присматривает за вами после всего этого?

– Элси в норме. Ничто не поможет ей перестать быть полной дурой.

– Жестоко… но похоже на правду, – сказал я. – Забирайтесь в машину, я отвезу вас.

Меган ошиблась, сказав, что ее отсутствия никогда не замечают.

Симмингтон стоял на крыльце, когда мы подъезжали. Он всмотрелся в машину.

– Эй, Меган тут?

– Да, – сказал я. – Я доставил ее домой.

Симмингтон сказал резко:

– Ты не должна уходить таким образом, ничего не сказав нам, Меган. Мисс Холланд очень о тебе беспокоилась.

Меган что-то невнятно пробормотала и прошествовала мимо него в дом. Симмингтон вздохнул:

– Взрослая девушка – большая ответственность, особенно когда нет матери, чтобы присмотреть за ней. А школу она уже переросла, мне кажется.

Он посмотрел на меня как-то подозрительно.

– Полагаю, вы учили ее водить машину?

Я рассудил, что лучше оставить его с этой мыслью.

Глава 7

На следующий день я продолжал сходить с ума. Оглядываясь теперь назад, я действительно не могу найти другого объяснения.

Я должен был отправиться с ежемесячным визитом к Маркусу Кенту. Я решил ехать поездом. К моему огромному изумлению, Джоанна осталась в Лимстоке. Как правило, она предпочитала путешествия сидению на одном месте. Но не в этот раз.

Поэтому я решил вернуться в тот же день, вечерним поездом, до такой степени меня удивила Джоанна. Она просто сказала загадочным тоном, что, конечно, неплохо бы съездить, но зачем проводить часы в грязном, душном поезде, когда в деревне такой чудесный день?

Это, конечно, было неоспоримо, но уж слишком это было не похоже на Джоанну.

Она сказала, что автомобиль ей не нужен и я могу припарковать его у станции до моего возвращения.

По каким-то неясным соображениям, известным только железнодорожной компании, вокзал Лимстока располагался в трех милях от собственно Лимстока. На полпути к железной дороге я нагнал Меган, волочащую ноги с бесцельным видом. Я остановился.

– Привет, чем вы заняты?

– Я просто гуляю.

– Это не назовешь веселой прогулкой, как я вижу. Вы тащитесь, словно удрученный краб.

– Ну, я же не иду куда-то определенно.

– Тогда вам лучше проводить меня до станции.

Я открыл дверцу машины, и Меган запрыгнула внутрь.

– Куда это вы собираетесь? – спросила она.

– В Лондон. К моему врачу.

– А с вашей спиной теперь уже неплохо, а?

– Да, практически уже все в порядке. Я надеюсь, ему это очень понравится.

Меган кивнула.

Мы подъехали к вокзалу. Я припарковал автомобиль, потом купил в кассе билет. На платформе было очень мало людей, и ни одного знакомого.