Каникулы в Простофилино

– Полину Феоктистову, девушку-инвалида, – ответила я.

– Что можешь сказать о семье погибшей?

– Ничего. Вроде они жили на первом этаже, вот Вадим, к тому времени наркоман, и влез в квартиру. Наверное, хотел найти денег на дозу, а обнаружил ампулы, оставшиеся от больной бабушки.

Олег принялся вертеть пустую чашку с кофейной гущей на дне.

– Феоктистовы жили бедно, – сказал он, – отец, мать, бабушка и двое детей. Полина – инвалид детства, вторая девочка, Кира, училась на флориста. Денег в семье кот наплакал. Бабка, онкологическая больная, лежачая, умирала в квартире. Ее устроили в маленькой шестиметровой комнате, а родители с двумя девочками ютились в, так сказать, гостиной. Средств на приобретение новой жилплощади нет, Кира не может пригласить в гости подруг, на ночь она устраивается в раскладном кресле. Полина сидит в коляске и даже в коридор не выезжает – дверной проем слишком узок. Как большинство инвалидов, Поля капризна и тиранит Киру, а папа с мамой решительно становятся на сторону больной девочки, постоянно говорят: «Полечка несчастная, ей надо уступать». Все полученные копейки уходят на лекарства для Полины, ей покупают фрукты, конфеты, на долю Киры остаются одни макароны. Днем родители на работе, а Кира, уже взрослая девушка, приходит домой часа в три и мечется между умирающей старухой и злобно капризной сестрой. Бабке надо поменять постель и постирать простыни, на памперсы у Феоктистовых денег нет, а Полине наплевать на то, что у Киры в ванной стоит таз с намоченным бельем, она безостановочно требует: «Чаю хочу! С лимоном! Как это нет? Купи! Живо сбегай! Свари мне картошки! Сию секунду! Открой форточку! Закрой! Открой! Закрой!»

Олег замолчал на минуту, а затем поднял голову, спросил:

– И как тебе такая жизнь?

– Кошмар, – искренно ответила я.

– Верно, – согласился Олег. – Ладно, слушай дальше…

И вот счастье – умирает старуха. У измученной Киры кончина бабушки никаких эмоций, кроме радости, не вызывает. Слава богу, закончилась бесконечная стирка. А еще девушка хочет перебраться в шестиметровку, она надеется обрести собственный угол, загончик с дверью, закрыв которую можно на некоторое время получить иллюзию одиночества. Но надеждам не суждено сбыться. Бабку похоронили в понедельник, а в среду, придя с учебы домой, Кира неожиданно находит в квартире папу, который перетаскивает в бывшую старухину спальню Полину.

– Вот и хорошо, что ты уже вернулась, – как ни в чем не бывало говорит отец, – помоги Полиночке устроиться на новом месте.

– А я? Где я стану жить? – спрашивает Кира.

– На прежнем месте, – равнодушно отвечает папа, – в гостиной.

– Думала переехать в бабушкину спальню, – признается Кира.

– Как тебе могло такое в голову прийти? – возмущается отец. – Полина – инвалид, ей требуется покой, вместе со всеми доченьке плохо. Бедная Полечка так намучилась, спать не могла из-за того, что ты телик смотришь.

– В наушниках сижу, – робко напомнила Кира.

– Экран-то мерцает! – сердито рявкнул папа. – Ты законченная эгоистка, не хотела ради больной сестрички от сериалов отказаться. Полина мне рассказала, у нее после смерти бабушки язык развязался. Знаю теперь, как ухаживала за ними! Придешь домой – и на диван! Бабуля зовет, не пошевелишься, Полечка просит, молит сестру: «Пожалуйста, выключи телик, голова болит», а ты только смеешься и погромче звук делаешь…

Кира растерялась и уставилась на Полину. Инвалидка опустила лживые глаза в пол и всхлипнула.

– Прости, Кируся, не выдержала. Только не бей меня, как всегда, когда папа уйдет! Теперь стану жить отдельно, и ты сумеешь глядеть кино сутками.

Еле-еле удержавшись от гневного вопля, Кира кинулась вон из квартиры. Девушка решила покончить с собой, жить больше не хотелось. Да и что хорошего ждало впереди? Родители теперь окончательно превратят Киру в прислугу для Полины.

Вне себя от переживаний Кира выбежала на улицу и бросилась под первую свернувшую с проспекта в переулок машину. Ни толчка, ни удара девушка не ощутила. Просто как будто кто-то выключил свет.

Очнулась Кира на заднем сиденье комфортабельной иномарки.

– Ты как? – спросила женщина за рулем.

– Я жива? – простонала девушка.

– Ну да, – спокойно ответила дамочка. – Честно говоря, напугала ты меня. Шла себе спокойно по тротуару, потом – бах! – и упала прямо на проезжую часть, чуть под колеса не попала. Я выскочила, а ты в мою машину уже лезешь, дверь открыла и шепчешь: «Только отдохну и дальше стирать начну!»

– Я ничего не помню, – пролепетала Кира и заплакала.

– Прекрати немедленно сопли распускать! – приказала незнакомка. – Кстати, меня зовут Мила. А ты кто?

– Кира, – донеслось в ответ с заднего сиденья.

– И чем занимаешься? – решила поддержать незначимую беседу Мила.

– Учусь на флориста.

– Прикольно, – усмехнулась Милка. – Так чего случилось-то? По какому поводу рыдаешь?

Кира не имела близких подруг, доверительные отношения с мамой не сложились, а идея откровенничать с сестрой не могла девушке прийти в голову даже в бреду. В голосе Милы Каркиной Кира неожиданно уловила непривычное для себя участие. Плотина рухнула, слезы потоком покатились из глаз, а изо рта полился рассказ о всех ее несчастьях.

Глава 34

Больше всего мне хотелось бы сейчас сказать: «Мила пожалела Киру и попыталась стать для бедной девочки подругой». Но, увы, это будет неправдой.

Вернее, моя одноклассница и впрямь завела тесные отношения с Кирой. Но из каких соображений! Милка поняла: судьба послала ей уникальный шанс избавиться от Вадима чужими руками. Сейчас, когда Киру арестовали, Олег точно знает, какие слова и аргументы использовала Милка, чтобы добиться своего.

– Полина проживет много лет, – убеждала она Киру, – у таких больных замечательно здоровое сердце. Родители твои относительно молоды, и они не любят тебя, жалеют только инвалидку. Вот если станешь единственным ребенком, тогда все уладится, переедешь жить в отдельную комнату, а мама с папой начнут тебя баловать. Надо лишь избавиться от Полины…

Подобные разговоры Мила вела не один раз, а Кира, придя домой, постоянно убеждалась в правоте новой подруги: Полина сидит в личной спальне и гоняет младшую сестру, словно горничную, а мама с папой потакают ее капризам.

И в конце концов Кира спросила:

– Как мне избавиться от Полины? Убить ее, что ли?

– Верно, – закивала Мила, – но чужими руками. У вас остались от бабушки лекарства?

– Да, – ответила Кира.

– Наркотические?

– Нет, те строго на один укол выдавали.

– Но вы же могли инъекции не делать, а ампулы копить?

– Зачем? Наркоту колют, чтобы больной не мучился от боли, – объяснила Кира.

– Слушай… – велела Милка. – Есть парень, зовут Вадим. Он наркоман, его лечат постоянно, но без толку, за ширялово на все готов.

– Ну и что?

– Тебе надо с ним познакомиться и рассказать, что дома лежит целая коробка дури, мол, осталась от бабушки, онкологической больной. Вадим полезет в квартиру, а там Полина, она заорет, и он убьет ее. Главное, слушайся меня, все должно получиться.

– Но лекарства нет, – промямлила Кира.

– Я очень рада, что тебя взволновало лишь это обстоятельство, – весело воскликнула Мила. – Вот, держи, тут двенадцать стекляшек.

– Где взяла? – изумилась Кира. – Бесплатно не дадут, а купить у барыг дорого!

– Ради счастья подруги готова на все, – торжественно объявила Каркина. – Ты сначала «угости» Вадика, а потом расскажи про запас, объясни, когда в квартире пусто. Только про Полину упоминать не надо, ладно? Вадим должен испугаться!