Каньон убийств
Шрифт:
— Иными словами, вы были агентом ЦРУ.
Ответ «Так точно» подразумевался сам собой.
Она надела солнцезащитные очки от «Шанель». Нарядная шелковая кофточка и юбка леопардовой расцветки подчеркивали изящную фигурку танцовщицы и навевали мысль о Париже. Ривера была элегантнее большинства обитательниц Санта-Барбары.
— ОУ — Оперативное управление, — сказала я. — Каждому поклоннику Тома Клэнси известно, к какому ведомству оно относится.
— Но не у каждого брат совершал испытательные полеты над озером Чайна.
Я начинала злиться.
— Не у каждого отец имел допуск к секретным
Я подняла руку:
— Тпру.
— Не перебивайте, — приказала она. — Мы знаем о вас все. Вы ходите в церковь чаще, чем говорите об этом своему дружку. Вы по доброй воле сдаете кровь для тяжелобольных. Вы верите в брак и в философию стрелка-одиночки, равно как в использование американского военно-морского могущества для защиты демократии. Будучи человеком сугубо гражданским, вы не боитесь подставлять грудь под пули. Вы оптимистка, ибо спите с паралитиком и тем не менее регулярно покупаете противозачаточные пилюли. У вас целеустремленный характер: при всей непоседливости вы много времени проводите в библиотеке. Ваши манеры отличаются нестабильностью, но вы умеете себя контролировать. Если вас это интересует, могу сообщить: ФБР досье на вас не ведет. Она помолчала и внушительно добавила: — А на Джесси ведет.
Я в гневе сдавила бумажный стаканчик с такой силой, что кофе выплеснулся на столик. Я уставилась на коричневое пятно, а когда подняла глаза, Риверы не было.
Из кафе я направилась в «Санчес Маркс». В холле стены были обшиты панелями красного дерева. Навстречу мне вылетела Лавонн. Глаза у нее горели.
— Пойдем со мной. Я только что получила информацию, важную для вас с Джесси.
— Странная вещь: я тоже имею сказать ему нечто важное.
Она бросила на меня внимательный взгляд.
Джесси разговаривал по телефону, попутно делая записи в блокноте. Как только мы вошли в кабинет, он повесил трубку.
— Минуту назад я говорила с адвокатом Кола Дайамонда. Дайамонда выписали из отделения интенсивной терапии, — сообщила Лавонн.
Джесси положил за ухо карандаш.
— Ну и неожиданность.
— А вот неожиданность покруче. Адвокат утверждает, что в «Санчес Маркс» существует «конфликт интересов». [7] Он требует отстранить тебя от дела.
7
В данном случае личная заинтересованность должностного лица в результатах дела, за которое он отвечает.
Джесси покрутил головой:
— Ничего не понимаю.
— Дайамонд подает на развод. Он обвиняет жену в интимной связи с Франклином Брэндом.
Джесси с удивлением посмотрел сначала на Лавонн, потом на меня, потом снова на Лавонн:
— А при чем тут «конфликт интересов»? Это всего лишь попытка доставить нам неприятности. Однако новые сведения о Брэнде… Нужно известить полицию, — сказал Джесси.
Лавонн согласно кивнула:
— По-моему, нам удалось определить женщину, которая доложила полиции о бегстве Брэнда с места преступления. Это Мери Дайамонд.
— И если она до сих пор поддерживает с ним отношения… —
вступила я в разговор.— …то может знать, где он, — закончил Джесси и поднял трубку.
— Подожди, — остановила я его и поведала о Джакарте Ривера.
Джесси опустил трубку на рычаг.
Лавонн помрачнела.
— Я поговорю с полицией, — сказала она и поспешно вышла из кабинета.
Джесси посмотрел в окно на красную черепицу крыш и зеленые волны гор.
— Эв, эта мадам Джакарта Ривера… — Он замялся.
— Да-да, слушаю, — ободрила я.
— Будь осторожна. От нее веет чем-то знакомым.
Кенни затормозил около моего дома час спустя. Я как раз прощалась с торговцем системами охраны дома. Я сказала ему, что хотела бы оснастить дом сигнализацией, и добавила, что мини-ловушки и двадцатимиллиметровые пушки «Вулкан», которые ВМС ставят на свои F/A-18, меня также устраивают.
— Садись, покатаемся, — крикнул Кенни, распахивая дверцу «порше».
Отъезжали мы, сопровождаемые сердитым взглядом Хелен Поттс. Наверное, мы помешали ей вынуть корреспонденцию из почтового ящика. Иначе объяснить ее взгляд я не могу.
— Ты постоянно пытаешься припереть меня к стенке, — начал Кенни.
Он явно нервничал и беспричинно дергал рычаг коробки передач.
Мои волосы развевал встречный ветер.
— Тебе не следует связываться со мной. И Блэкберну — тоже.
— Тебя возмущает то, что я рассказала твоему папочке?
— Ты и представить себе не можешь, под каким давлением я нахожусь.
— Папин сынок.
— Сучка полицейская.
Я в удивлении посмотрела на него. Кенни мчался по Лагуна-стрит.
— Впереди розарий. Остановись, прогуляемся пешком.
— Нет. Ты должна кое-что увидеть.
Мы сделали несколько поворотов и выехали на Санта-Барбара-стрит.
— Ты лезешь вдела, которые тебя никак не касаются. Не смей больше никогда говорить обо мне с моим отцом.
— Я делаю то, что должна, Кенни.
— Он не доверяет мне. Он хочет единовластно управлять «Мако». Он ищет повод для того, чтобы выгнать меня из компании. И ты ему повод преподнесла. Зачем ты сказала ему, что я снюхался с Брэндом?
— Сожалею, но все это не мои проблемы.
Мы промчались по Ферст-Пресбитериан и выскочили на Стейт-стрит.
Он вдруг заговорил резким басом отца:
— «Кенни, пойди в зал и займись гостями. Кенни, вынь палец из носа. Кенни, ты же не каскадер, тебе не следует участвовать в мотогонках и позорить нашу семью. Ты вообще ничего не должен делать». — Он повернул ко мне голову и проехал на красный свет. — Тебе не хотелось бы расти в таких условиях?
— А тебе не хотелось бы ехать помедленнее?
Мы все больше набирали скорость, объезжая участников дорожного движения будничного дня. Я вжалась в сиденье и уцепилась за дверную ручку.
Хотя у Кенни было холеное лицо и прическа а-ля кинозвезда, я поняла, что живется ему несладко.
— Но он забывает, мой праведный отец, мистер Спаситель Отечества. Он забывает. Да, я на самом деле нанял Фрэнка, но ведь в вице-президенты-то произвел его именно отец. — Кенни со скрежетом повернул за угол и выехал на Хоуп. — Ха! После того ДТП отец сообразил, что поставил не на ту лошадь.