Капитан-фюрер-5 Битва с Америкой

Более тяжелые не слишком целесообразны. Опыт мирового танкостроения показал, что "Маусам" и им подобным монстрам не нашлось в современном мире места.

Впрочем, Стальлук понимал, что и Т-54 не идеальная по компоновочной схеме машина, хотя и лучше, чем высоченный и короткий "Шерман". Учитывая компактность узловых агрегатов, что использовали в своем танке американцы вполне - реально было дня них создать, что-то лучшее, чем даже советская эволюция "тридцатьчетверки".

Капитан-фюрер снова вспомнил, как он работал в шахте. Чернокожие трудовики увидев легендарного правителя с убойным молотом оказались в совершейнейшем шоке. Такого они представить не мог.

А потом шахтеры устроили ему овацию и клялись работать в десять раз больше. Заодно и наградили местных стахановцев.

Говорят в СССР - знаменитое стахановское движение возникло стихийно, но... На самом деле это скорее всего хитрый расчет большевистского режима использовать трудовой энтузиазм народа в собственных целях.

Стальлук, как ни кто другой понимал важность развития военной экономики. А тут энтузиазм трудовых масс вовсе не лишний, даже наоборот его значение может оказаться решающим. Показать людям, что есть что-то лучшее и куда более интересное, чем национализм местного разлива. Дать им идею куда лучшую, чем независимость в нищете.

Стальлук родился в шестидесятом году: когда разваливался СССР, он был достаточно зрелым мужчиной, чтобы все понимать и запомнить.

Хотя в основном отделиться от центра хотела местная элита, а не простой народ, но...

Энтузиазм многих людей получивших возможность требовать независимости был не поддельным. Несмотря на отсутствие логики в попытках построить себе счастье по отдельности. Особенно когда нищие регионы отделялись от богатой природными ресурсами России.

За последние число формально независимых стран в мире выросло более, чем шесть раз. Хотя в современном мире, особенно в свете развития электроники именно имперская форма правления наиболее эффективна..

Правда как лучше: одна держава на весь мир или два, а может три имперских образования вопрос сложный.

Например, некоторые философы и эксперты считают, что создание всемирной империи - гегемонии, может привести к застою из-за отсутствия стимула подхлестывать прогресс и экономику. Если только не появится какая-нибудь новая цель - типа космической экспансии.

Однако полеты в космос и в двадцать первом веке очень дороги и редки. В этом плане экспансия к звездам может и не состояться. В реальной истории об полете на Марс одни разговоры, даже ни одного серьезного проекта нет.

Наличие двух конкурирующих систем - это колоссальный стимул.

Вообще человек по природе надо признать честно - очень ленив и ему нужен стимул для движения. В первую очередь это борьба за существование или самку, реже самца.

С другой стороны есть ярки пример того как лень и авантюризм правителя подставляют собственных солдат. Вот в частности письма из Сталинграда.

Из Стальлук прочитал еще в советском военном журнала. В какой-то мере это даже поэтично;

Во мне нет страха, только сожаление о том, что доказать свое мужество я могу лишь гибелью за это бессмысленное, чтобы не сказать преступное, дело. Помнишь, как говорил Гете.; признать вину - значит искупить ее. Постарайся не слишком быстро забыть меня. ...Я раз двадцать на сцене изображал смерть, а вы сидели в плюшевых креслах, и моя игра казалась вам правдивой. И теперь очень страшно осознавать, как мало общего имела эта игра с реальной смертью. Смерть всегда изображалась героической, восхищающей, захватывающей, совершающейся во имя убеждения или великого дела.

Стальлук отметил, что, конечно же, из многих тысяч писем отбирались наиболее яркие.

Капитан-фюрер перекрутил сальто в воздухе и как бы спланировал на носки. Подумалось - как хорошо для этой вселенной, что я вселился в тело величайшего преступника всех времен и народов. Ведь сумел предотвратить это.

Фантастки оказалась куда лучше, чем настоящее. Да и фантастика ли это?

Лучше бы страшной сказкой остались бы эти строки;

А как же выглядит реальность? Люди подыхают от голода, лютого холода, смерть здесь просто биологический факт, как еда и питье. Они мрут, как мухи, и никто не заботится о них, и никто их не хоронит. Без рук, без ног, без глаз, с развороченными животами они валяются повсюду. Об этом надо сделать фильм, чтобы навсегда уничтожить легенду "о прекрасной смерти". Это просто скотское издыхание, но когда-нибудь оно будет поднято на гранитные пьедесталы и облагорожено в виде "умирающих воинов" с перевязанными бинтом головами и руками. Напишут романы, зазвучат гимны и песнопения. В церквах отслужат мессу. Но с меня довольно, я не хочу, чтобы мои кости гнили в братской могиле. Нечто подобное я написал профессору Тельману. Я непременно еще напишу ему.

Стальлук снова перевернулся в прыжке... Ух как он лихо разбежался... Боец высшей пробы.

Некоторым разумеется не до бега, и даже ноги унести не дано...

Вот как автору этих строк;

Но не удивляйтесь, если некоторое время от меня не будет никаких известий, потому что я твердо решил стать хозяином собственной судьбы... Ну вот, теперь ты знаешь, что я не вернусь. Пожалуйста, сообщи об этом нашим родителям как можно осторожнее. Я в тяжелом смятении. Прежде я верил и поэтому был сильным, а теперь я ни во что не верю и очень слаб. Я многого не знаю из того, что здесь происходит, но и то малое. в чем я должен участвовать, - это уже так много, что мне не справиться. Нет, меня никто не убедит, что здесь погибают со словами "Германия" или "Хайль Гитлер". Да, здесь умирают, этого никто не станет отрицать, но свои последние слова умирающие обращают к матери или к тому, кого любят больше всего, или это просто крик о помощи. Я видел сотни умирающих, многие из них, как я, состояли в организации гитлерюгенд, но, если они еще могли кричать, это были крики о помощи, или они звали кого-то, кто не мог им помочь.

Стальлук сам себе сказал:

– Гитлер, ты совершил большее, чем преступление - ты ошибся с оценкой: что дважды два не четыре!

Но вот даже умирающие люди верили тирану;

Фюрер твердо обещал вызволить нас отсюда, его слова нам зачитывали, и мы им твердо верим. Я и сегодня еще верю в это, потому что надо хоть во что-нибудь верить. Если это окажется неправдой, то во что же мне верить? Тогда я не хочу ждать ни весны, ни лета, ничего, что приносит радость. Оставь мне эту веру, дорогая Грета, я всю свою жизнь или по крайней мере восемь лет верил в фюрера и в его слово... Это ужасно, с какими сомнениями здесь относятся к его словам, и стыдно, что нечего возразить, потому что факты против них. Если то, что нам обещают, не будет выполнено, значит, Германия погибла, потому что в таком случае никто не будет верен своему слову.