Капитан «Летающей Ведьмы»

— Занавес! Аня, можешь выходить на сцену. Спектакль окончен!

Аня появилась из соседней комнаты, давясь от хохота. Было видно, что она очень довольна проведенной "боевой операцией". Ох, Сабуро-сан… Подкинете вы еще сюрпризов своей мамочке… Наконец, Аня успокоилась и смогла внятно говорить.

— Мама, ты не только великий пилот-истребитель. Ты еще и гениальная актриса! Ведь она все приняла за чистую монету!

— Аня, лирика потом. Давай сначала о деле. Что ты узнала?

— А дела очень хреновые, мама. Эта девица – майор Элла Клименко, аналитический отдел Министерства госбезопасности. За этим непонятным аналитическим названием скрывается внутренняя контрразведка. Своеобразная контора внутри конторы. Самая секретная ее часть. Их на борту, в общей сложности, тридцать два человека. Случай беспрецедентный, таким количеством они никогда не работают и сами здорово удивлены. Их спешным порядком отправили с Земли на Луну на быстроходном военном корабле вскоре после нашего вылета из Токио. Помнишь, мы задержались на пару часов сверх положенного в Спэйс-Сити? Оказывается, мы ждали их. Им дано задание – постоянно держать нас под наблюдением, стараясь себя не обнаруживать, и любой ценой изъять у нас какие-то секретные документы. Какие именно, они и сами не знают. Знают только, что часть из них на компьютерных кассетах, а часть на бумаге. Эта Элла сегодня проникла в нашу каюту, все здесь обыскала, но так ничего и не нашла. Зная о твоих способностях, ее предупредили, чтобы ни в коем случае не пыталась геройствовать и не имела при себе ничего компрометирующего – вроде оружия, средств связи, и прочего. Именно поэтому решили не устанавливать в каюту "жучки". Пока их ближайшая задача – найти и изъять эти документы, стараясь сделать это без шума. Если документы не будут обнаружены, или будут, но изъять их не удастся, сообщить начальству и ждать дальнейших указаний. Сейчас она побежала докладывать, что ничего не нашла, а мы вернулись и сорвали дальнейшие поиски. Расскажет ли она о своем любовном приключении – не знаю. Она убежденная гетеросексуалка и занималась сексом только с мужчинами. Ты у нее первая и она сама сейчас не может понять, что же на нее нашло, почему она согласилась. Но, похоже, ей очень понравилось! Вот это вкратце основное, мама.

— Да-а, доча… Хреновей некуда… Тут возможны два варианта. Либо нашего Мишутку держат самого за болвана и не говорят всего, хоть он и генерал госбезопасности… Хотя, нет. Тогда бы нас так легко не выпустили из Токио. Ведь они рады были избавиться от нас поскорее и никаких препятствий не чинили. Значит, причина одна. Вскоре после нашего отлета произошло что-то такое, что в корне поменяло их планы. "Кассиопею" возвращать не стали, а просто придержали в Спэйс-Сити на Луне, пока не прибудет опергруппа этих самых "аналитиков". И нас опять кто-то тонко и со знанием дела подставил.

Только зачем? Какие секретные документы? Подозреваю, что это очередной блеф конторы. "Аналитики" все принимают за чистую монету, они действительно получили такой приказ и они его выполняют. Только что же контора хочет этим добиться? Ну, помотают нам нервы до посадки в Шварцвальде… Ну и что? Ликвидировать они нас не могут, иначе мы отправим на тот свет всю эту гоп-компанию "аналитиков", и они об этом прекрасно знают… Насчет задержания – чистая фантастика, а они реалисты. Что же им надо?

— А может, эта история с документами – просто отвлекающий маневр? И цель этой возни совсем другая? И тут есть еще одна группа, о которой "аналитики" ничего не знают, и выполняет свою задачу? Вспомни операцию "Лузитания", которую ты им с блеском сорвала. Ведь ты тогда до последнего момента не подозревала об их истинных намерениях.

— Возможно… А кто у них тут главный? Может, стоит его потрясти… Глядишь, чего и звякнет…

— Полковник Иван Меркулов. Да только вряд ли он знает намного больше. Элла – его заместитель. Остальные – простые оперативники.

— М-м-да… Ладно, подождем развития событий. Пока они вредить нам не собираются, а там посмотрим. Может, что еще вылезет… Все, Анечка. На сегодня хватит военных действий. Сейчас в душ и спать. А утром видно будет…

Когда Ольга вышла из душа, то увидела Аню, сидящую на ее кровати и с интересом разглядывающую "игрушки", которые она забыла убрать. Решив не создавать искусственно запретного плода, который, как известно, очень сладок, спросила дочь совершенно спокойно.

— Что, Аня, интересно?

— Конечно, интересно, мама! Ну надо же, до чего додумались! В то мое время хоть и были похожие "игрушки" у женщин, но материал! Ведь совсем, как настоящий!

Ольга вовремя удержала язык, чтобы не ляпнуть, где это Аня видела настоящий. А дочь, тем временем, продолжала свою исследовательскую деятельность.

— Ну надо же, даже подогрев есть до естественной температуры тела для полноты ощущений! Интересно будет попробовать…

— Доча, а ремня для полноты ощущений не надо? — Ольга не на шутку забеспокоилась.

— Чего? Ремня? Нет, ремня не надо… Садо-мазо меня никогда не интересовало… А вот такими двумя, если одновременно…

— Аня, ты что задумала?! Эти "игрушки" еще не для тебя! Ты говорила, что там тебе можно? "Порхание бабочки над цветком"? Вот и пусть "порхает"! Понимаю, что запрещать и наказывать за это глупо. А это для тебя еще рановато!

— Мама, да не пугайся так. Ты что меня, вообще за дуру держишь? Я прекрасно понимаю, что у меня тело семилетнего ребенка и до подобных вещей я еще не доросла. "Бабочка",конечно, "порхает", и причем регулярно… Что уж это от тебя скрывать, все равно не поверишь, даже если отрицать буду… А все равно интересно… Лет так… через шесть-семь можно будет попробовать…

— Анютка!!! Я на первый прием к гинекологу в четырнадцать лет с тобой вместе пойду!

Если узнаю, что не девственница, выпорю так, что на всю жизнь запомнишь! Вот подрастешь, выйдешь замуж, и будет тогда тебе и настоящий, и куча подобных "игрушек"!!! И с мальчиками раньше времени гулять не вздумай!!!

— Ну-у-у, мамочка… Чуть что, так сразу "выпорю"! Этим же ты просто расписываешься в своем полном бессилии в решении возникшей проблемы. И если бы я тебя хорошо не знала, то подумала бы, что в тебе говорит пресловутая женская логика. То есть, отсутствие всякой логики. Посуди сама – если уж тебе так хочется меня выпороть для предотвращения ранней потери девственности, так меня надо пороть "до", а не "после". Ибо "после" пороть уже бесполезно, так как девственность от этого не восстановится, и в следующий визит к гинекологу вместе с тобой я девственницей опять не стану. Что, опять меня выпорешь? Так девственность опять-таки не восстановится. Ты знаешь, ведь эта особенность женского организма не подлежит регенерации, и слава богу… Спроси у тети Насти, если мне не веришь, а она все-таки врач. Далее. Если ты захочешь меня выпороть "до того как…". А когда именно? Ведь надо четко определить момент, когда я соберусь совершить задуманное, а как ты его узнаешь? Я тебе не скажу. Будешь пороть меня каждый день, чтобы не ошибиться? Ты сама понимаешь, что это верх глупости. Так что вариант с поркой давай снимем с вооружения, как совершенно неэффективный. Далее. Насчет замужества. Мама, я похожа на дуру, которая мечтает выскочить в восемнадцать лет замуж, чтобы потрахаться? Этим можно заниматься и до замужества. Не будем показывать пальцами, но вспомни себя в юности. Хотя, тогда это была и не ты, а Оля Шереметьева, а ты оказалась в ее теле только в возрасте пятнадцати лет и взяла себе ее имя, но тем не менее.

Да и ты, мамочка, став Олей Шереметьевой, тоже сразу начала давать жизни. Правда, тебе нравились девушки, так как в душе ты осталась мужчиной, и ты успешно занималась с ними любовью, но все-таки… Да и повзрослев, не изменила своих привычек, укладывая в свою постель пачками понравившихся девиц. До того, как встретила тетю Настю, тебя ведь называли Казановой в юбке. Далее. О той самой девственности, за которую ты так боишься. Мамочка, ни тебе, ни тем более мне не надо рассказывать, что в сексе существует огромная масса приемов, как им заниматься в свое удовольствие и оставаться при этом формально девственницей. Я могу творить удивительные вещи в постели, но на осмотре десяток гинекологов признают меня невинной девственницей. И последнее. Насчет мальчиков. Тут, мама, можешь быть спокойна. Мне самой неинтересно заниматься вопросами предохранения от беременности в юном возрасте, рискуя залететь от какого-нибудь сопляка, у которого избыточное давление в яйцах и гормоны выплескиваются через край. И который больше, чем на несколько минут "активной деятельности", совершенно не способен. У подростков это обычное явление. Хотя, может много раз…

Да и волновать его будут не мои ощущения, а его собственные. У меня, мама, ситуация очень похожа на твою, когда ты поняла, что ты больше не лейтенант Российского Флота Николай Верещагин. Что теперь ты – пятнадцатилетняя девчонка и живешь спустя четыреста лет. И твое сексуальное поведение должно измениться на сто восемьдесят градусов.

Ты не смогла переступить через себя и правильно сделала. Не надо ломать свое собственное Я. Уж очень резко произошел у тебя переход из одной ипостаси в другую. У меня ситуация несколько проще. Я родилась в этой жизни девчонкой и с самого раннего детства, как только стала все понимать, считала это в порядке вещей. То, что произошло со мной недавно, когда в результате того злосчастного полета на шаттле у меня открылась память о прошлой жизни, конечно, внесло коррективы в мое мироощущение, но не настолько, чтобы разрушить мое осознание того, что я – женщина в этой жизни. И отношения с мужчинами меня не пугают так, как тебя. Хотя, если до конца быть честной… То немного не по себе… Раньше я имела женщин, как хотела и куда хотела, а теперь будут иметь меня… Как я захочу и куда я захочу… Но это – позже. Надо сначала подрасти. А пока, в подростковом возрасте, я тоже хочу сначала попробовать с девушками. Как ты. Ведь две девушки не допускают грубостей и бережно относятся друг к другу, да и лучше знают, как доставить друг другу удовольствие. И никакого риска залететь. Разве не так? Лет с девятнадцати можно будет попробовать и с парнями. А замуж только после академии космофлота… Мама, что с тобой?

Ольга упала в кресло и сидела там, держась руками за голову и готовая завыть, как волчица на Луну. Нет никаких сомнений, что этот джинн, вырвавшийся из лампы, будет творить, что хочет, где хочет и когда хочет. И она ничего не может сделать! Ремень – не выход. Это она уже поняла. Слава богу, что мозги у этого джинна на месте. Такую теоретическую базу под все дочурка подвела… И у нее, как у матери, остается единственный разумный выход. Не давить на Аню и не пытаться сломать сложившуюся ситуацию. А стать терпеливым наставником и мудрым советником для своей так рано повзрослевшей дочери. Хотя, в последнее время, она только этим и занималась… Аня же истолковала затянувшуюся паузу по-своему.