Капитан Магу-3

– Наших разведчиков больше, должны справиться, - предположил штаб-капитан Крыдлов.

Так и произошло, четверть часа спустя перестрелка прекратилась, зато с вершины кто-то начал махать флагами. Мгновенно оживился командир гаубичной батареи.

– Господин полковник, противник обнаружен! Разрешите открыть огонь!

Жуть как не хотелось тратить с таким трудом добытые бомбы не на укрепления Крешова, а в полевом бою. Скрепя сердце, Алекс разрешил.

– Действуйте, господин штаб-капитан!

Придуманный Гараевым метод корректировки стрельбы оказался еще более медленным, чем передача команд голосом. Но на таком расстоянии ничего иного предпринять было нельзя. В результате, стреляли одним только орудием со средней скорострельностью где-то три раза за две минуты. За десять минут было выпущено полтора десятка бомб, после чего стрельба была прекращена. Прибывший от разведчиков посыльный, доложил.

– Башибузуков было тысячи три, уже верхами. После того, как под обстрел попали - ушли, даже нас с горы прогнать не пытались.

– Потери, у них какие?

Молодой себриец в черном полушубке и мохнатой шапке, поправил на плече трофейную винтовку и принялся перебирать пальцы, подсчитывая. Полминуты спустя выдал результат.

– Лошадей десятков с пять.

– А людей?

– Чуть поменее.

– Свободен, ступай обратно, - отпустил его полковник.

Три тысячи башибузуков уже в седле, то есть готовых к немедленному нападению. Вполне могли вырубить и спихнуть в ущелье передовой батальон вместе с ремонтировавшими мост саперами. Получив же всего-то полтора десятка гаубичных бомб от невидимой батареи и потеряв меньше полусотни своих товарищей - ушли. А ведь стреляли по ним всего лишь обычными бомбами, а не шрапнелью. Конечно, это были иррегуляры, а не более стойкая кадровая кавалерия, но явственно просматривалась тенденция снижения роли кавалерии в будущих войнах. Всадник с лошадью, попав под артиллерийский огонь, на землю залечь не могут и в окоп не спрячутся.

Пока Алекс размышлял на тему войн будущего, саперы приступили к починке моста, пехота начала переправу на другую сторону. Задержка весьма досадная, тем более что теперь на каждый такой мост придется выделять охрану, поскольку спалить такое сооружение - дело нескольких минут. "Теряем солдат без воздействия противника. И время тоже теряем. Остается надеяться, что у полковника Симововича на северной дороге проблем не меньше".

Алекс подошел к мосту, отыскал командира саперов.

– Сколько времени нужно на починку моста?

– Три часа, господин полковник, - ответил саперный капитан.

– Даю вам два, и не минуты более!

Ровно два часа спустя, подошвы солдатских сапог ступили на только что уложенные в настил моста бревна, хотя на противоположном его конце саперы еще продолжали стучать топорами. И эта задержка стала не единственной. В течение следующих суток авангард себрийцев ожидали четыре засады, два взорванных моста и неудачная попытка спустить на дорогу снежную лавину. Мощности заложенного пороха не хватило для того, чтобы стронуть с места достаточно большую массу снега.

Это событие и стало каплей, переполнившей чашу терпения полковника Барти.

– Хватит!

За неимением поблизости подходящего стола, Алекс хлопнул ладонью по собственному бедру.

– Мы опять прем вперед, как стадо баранов! Больше сотни убитых и раненых за один только день! Решили, что с противником уже покончено, осталось только положить себе в карман Крешов и можно идти праздновать победу! С этого момента опять начинаем воевать по всем правилам...

Пришлось лишние сутки провести на свежем, морозном воздухе. За это время в обход, по горным тропам, было отправлено шесть разведывательных групп. По ходу дела упразднили часть рот и батальонов, доведя численность оставшихся почти до штатной. Заодно, насколько это было возможно, устранили недостатки в солдатском снаряжении и амуниции. Только после этого движение к Крешову было продолжено.

Нельзя было сказать, что скорость движения заметно увеличилась, зато потери сократились кратно. Почуяв смену тактики и несколько раз нарвавшись на встречные действия себрийцев и потеряв две сотни башибузуков, противник сам начал осторожничать, а главное снизил свою активность на дороге, отвлекшись на второстепенные горные тропы.

К Крешову отряд полковника Барти вышел с опозданием на трое суток против расчетного времени, а там его поджидали сразу два крайне неприятных сюрприза. Первым стали укрепления Крешова. Кто-то умный не стал возиться с восстановлением старой крепости, а выдолбил траншеи в промерзшем, каменистом грунте, довольно грамотно использовав рельеф местности. И укрепления эти были полностью заняты готовым к обороне противником. Второй сюрприз был куда более неприятным и горьким. Полковник Симовович первым прибыл к Крешову и, не став дожидаться соединения с полковником Барти, попытался с ходу взять город, использовав для поддержки штурма абсолютно непригодные для такой цели полевые четырехфунтовые пушки. Естественно, умылся кровью, и цели не достиг.

Взбешенный таким положением дел Алекс спешно направился в княжеский лагерь. Раненых после неудачного штурма было много, в развернутых под госпиталь палатках мест не хватало, часть из них лежала прямо на снегу.

– Где полковник Симовович?!

– Он ранен, господин полковник!

Командующему указали на одну из госпитальных палаток. Во время штурма войчетутский полковник получил пулю в грудь и сейчас находился без сознания. С трудом преодолев острейшее желание закончить начатое неведомым османийским стрелком, Алекс вышел наружу, зачерпнул из ближайшего сугроба горсть колючего снега и протер лицо. Легче не стало, зато мысли пошли в правильном направлении. Вызвав к себе доктора Мирлованова, он распорядился.

– Немедленно начинайте эвакуацию раненых. Всех, кого возможно! Повозки возьмите в обозе, я распоряжусь. Через два дня здесь никого не должно быть! И еще одно, доктор, готовьтесь к приему новых раненых, откладывать штурм я не намерен.

Тяжело вздохнув, врач заверил Алекса.

– Не извольте беспокоиться, господин полковник, я сделаю все, что в моих силах.

"Хоть один человек, который свое дело знает и на которого можно положиться. Ну почему все время приходится иметь дело с некомпетентными идиотами, норовящими угробить почти решенное дело ради собственного честолюбия?! А ведь поначалу кажутся достойными, вполне разумными людьми...". Пожаловавшись самому себе на выпавшую нелегкую долю, полковник отправился исправлять то, что еще можно было исправить. Первым делом предстояло обустроить лагерь. Этим и нужно озадачить княжеских солдат. Для обескураженных потерями и утратой командования, такое занятие будет наиболее подходящим. Остальным же предстояло готовиться к штурму Крешова.

Первым, кого командующий взял в оборот, стал дипломированный артиллерист и дальний родственник самого владетельного князя Ясновского.

– Это очень хорошо, господин подполковник, что вы отправились в этот поход с нами. Вам, как заместителю командующего по артиллерии, предстоит взять под свое руководство и привести в порядок все артиллерийские части, ранее входившие в отряд полковника Симововича.

– Слушаюсь, господин полковник!

– Сегодня же вечером, - продолжил Алекс, - я жду от вас доклад о состоянии материальной части, укомплектованности расчетов личным и конским составом, а также наличии боеприпасов.

– Будет исполнено, господин полковник!

И ни одного дополнительного вопроса. Поди, догадайся в точности исполнит порученное дело этот княжеский родственник или все провалит в стиле незабвенного Симововича, чтоб ему черти уже сковороду приготовили!

– Исполняйте, - отпустил артиллериста полковник.

Вторым неудачником стал пехотинец и отставной штаб-капитан Крыдлов.

– На вас, господин штаб-капитан, вся оставшаяся в строю княжеская пехота!

– Помилосердствуйте, господин полковник, - скривился руоссийский доброволец, - там и без меня хватает офицеров в куда более высоких званиях. Если меня над ними начальником поставить, они меня живьем съедят и без соли!