Капитан прыгуна К1.0. Книга 1

– Ты не даешь забыть, - все так же недовольно отреагировал илла.

– Кого вырастит энэ ирра? Еще одну дочь Смерти? Еще одну Ирра Эолуум-ма?

– Так она девочка?
– растерянно выдохнула я, глядя в глаза этого сердитого илла, позабыв обо всех ритуалах и формальностях.

На лице Катора проскользнуло недовольство собой.

– Я не говорил этого.

– Нет, ты задал, очевидно, важный вопрос.
– Я постаралась взять эмоции под контроль. Мне так не терпелось рассказать Глебу!
– Илла Эоруум-ма, ты напрасно волнуешься. Ее ана никогда не позволит мне причинить вред. Он смотрит глубоко, видит больше, чем ты или я.

– Ты так в нем уверена? Повторю, круг ийнэ не замкнут.

– Замкнут, - возразила я.

Катор поставил вопросительный жест.

Я улыбнулась и кивнула на земной манер - эти движения вошли в мою привычку и стали мне ближе.

– Мужчины тала, чтобы установить позицию верности, прибегают к имени и соглашению - это удобно и надежно. Земные мужчины используют эмоции - это основано лишь на моем добровольном доверии в его любовь, поэтому неудобно и ненадежно с точки зрения тала, но это только снаружи. Нет ничего, что могло бы удержать Глеба, он день ото дня любит меня просто так, не ставя условия, не требуя платы за терпение, и это прекраснее, чем любая клятва.

– Но гарантий нет, что день ото дня не закончится завтра.

– Да отстань ты от нее, тупица!
– Не выдержал Мансур. Он сидел на диване рядом с Аргой и, кажется, начал приходить в себя. Еще минут десять назад был притихший и все косился на свою руку, которую Арга не отпускала, а теперь смотрел на илла с гневом.
– Ты ничерта про Глеба не знаешь! Он за Илмеру жизнь отдаст! Спорим, ты на такое даже в гипотетических размышлениях не способен!

Катор повернулся к Мансуру.

– И тем не менее. Сегодня отдаст, а завтра?

Сур поджал губы и презрительно усмехнулся.

– Это все?
– удивился илла.

– Эомелии Катор, - вмешался Тим, - в своих рассуждениях и вопросах ты ступаешь на зыбкую почву гипотетических предположений, это не выглядит достойным диалогом.

У Сура вырвался звук, похожий на тихое рычание. Он перешел на русский.

– Так это все провокация с его стороны?

Я оглядела Катора с ног до головы чуть внимательнее и поняла, что, в самом деле, недооценила собеседника. Глеб бы догадался сразу.

– Да, похоже на то. И я это упустила, повелась.

– И я, - вторил мне Сур.

– Я тоже только вот сообразил, - Тим задумчиво покусал нижнюю губу.
– Глебу надо рассказать.

Илла беседа на чужом языке не понравилась, но о ее сути он, вероятно, догадался, так что сделал последний ход, больше рассчитанный на внезапность, нежели на хитрость.

– Мелии Арга, почему ты так много держишь пилота за руку?

Мы все обернулись к ней, готовые вступиться, Сур даже рот успел открыть, но Арга его опередила. Голос ее прозвучал спокойно и восхитительно безмятежно.

– Потому что она теплая.

Первым захохотал Тим, следом Мансур. Я попыталась сдержать улыбку, но не смогла. Никогда не знала подругу с этой стороны. Так вот какую тактику она вырастила для общения с многочисленными официальными лицами? Прямо и бесполезно отвечать на поставленный вопрос.

За общим весельем нас и застал Глеб. Он зашел в зал и окинул оценивающим взглядом присутствующих, затем тихо проговорил:

– Пошли.

Внимание!!

Окончание будет доступно до 12:00 20.12.

Прода от 19.12 12:00

Глава девятая

Глеб

– Как думаешь, сколько времени это займет?
– Селене смотрела сквозь лобовое стекло на дорогу и нервно покусывала нижнюю губу. Автопилот вел смарт домой.

Я внимательно изучал профиль своей ирра и терпеливо ждал, когда она, наконец, расскажет, что же именно ее так тревожило.

– Не знаю. Разве это важно?

Золотые глаза взглянули на меня. В этой маленькой перламутровой голове, определенно, тревога с пугающей скоростью перерастала в панику. Избранная мной тактика ожидания перестала себя оправдывать, поэтому я потянулся к панели и отодвинул оба передних кресла назад, освобождая себе пространство для маневра. Автоматика недовольно запищала, оповещая о смене кода безопасности. Смарт нырнул в ближайший карман отдыха на трассе.

Я взял Селене за талию и пересадил к себе на колени, спиной к пассажирской двери. Ее ступни оказались на водительском сиденье, и я невольно залюбовался их видом. Вся такая нежная, изящная, светлая, маленькая. Ее мать была права, даря ей имя Селене. Сверкающая - само совершенство. Мое пугливое буйное совершенство.

Золото в ее глазах не собиралось уступать место тьме.

– Чем так встревожена моя ийнэ?
– мягко, с улыбкой спросил я ее.

Отбросив облик рассудительной, разумной тала ирра, способной справиться с

любым врагом, она порывисто прижалась к моей груди, уткнулась носом в шею и заплакала. Обескураженный произошедшим, я замер. Просто впал в ступор.

Моя Илмера плачет?

Я с ужасом осознал, что никогда даже не задумывался о подобном. Мы вместе вот уже пять лет, а мне в голову не пришло, что хрупкая девочка, которой я сердце подарил, способна проливать слезы. Что я за кретин такой?

Сообразил, что как замер, так и сижу, даже не обнимаю ее. Я поспешно прижал ее к себе и начал поглаживать по спине. Приник щекой к ее виску, слушая прерывистые всхлипы. Сердце на части разрывалось от боли за нее, от ярости на себя, от бессилия.

Моя нежная, прекрасная, пожалуйста, не плачь! Я сделаю все что угодно! Только не плачь!

– Нейри, - произнес я и перешел на русский, голос предательски сорвался, - моя прекрасная анши, кто тебя обидел? Это тот илла? Я его убью. Он пропадет тихо, никто не узнает.

– Вот именно, я - анши, - всхлипнула Селене и только сильнее зарьдапа.

Отлично! Вместо того, чтобы помочь, я лишь ухудшил ситуацию. Захотелось что-

нибудь разбить, желательно, свою же голову.

– Им, - она тихо икнула. Это прозвучало забавно, и в другой раз я бы рассмеялся, но не сейчас. Сейчас мне хотелось удавиться.
– Иммедар, анши...

Селене шмыгнула и перешла на русский.

– Я - охотница ирра, - она снова всхлипнула.
– Каме - девочка, тот илла сказал. Глеб, я не гожусь быть энэ, я все испорчу!

В новый жизненный поворот я вписался не сразу. И все? В этом была причина слез? Я раздраженно выдохнул, приподнял ее за плечи со своей груди и заглянул в золотые заплаканные глаза.