Капкан для бешеного

Нахмурилась, а после уткнулась в свои бумажки. Молчит, сопит, смешно раздувая ноздри, и, кажется, безумно зла на меня. Интересно бы знать, с чего вдруг?

— Орловский, как вы себя чувствуете? — подняла глаза, полные безразличия, а меня взбесил ее тон.

— Какого хрена, Марина? — осекся, а после снова улыбнулся, прищуриваясь. — Или все-таки не Марина?

— Меня зовут Анжелика Сергеевна, и я — ваш лечащий врач, пациент Орловский, — строгим голосом вещала моя Малинка, как будто учительница младших классов передо мной, а не страстная женщина, которая каких-то десять дней назад отдавалась целиком и полностью.

Черт, надо же, какая фигня вырисовывается — за это время ни одной бабы в моей постели не побывало. Потому что хотел одну-единственную.

А она сейчас проявляет какую-то непонятную отчужденность, показывает мне свою гордость, а также безразличие вкупе с презрением.

— Значит, в реанимации мне точно не почудилось, — я проигнорировал боль, усаживаясь на кровати и опираясь спиной о подушку. — И куда же ты пропала, Анжелика Сергеевна? Кстати, — удивился, так как только сейчас подобная мысль пришла мне в голову. — Ты нафига соврала с именем? Так бы я тебя быстрее нашел.

— Зачем? — Малинка замерла, уставившись на меня, а я с невозмутимым видом выдал:

— Мне понравилось.

Выдохнула, вызывая очередную улыбку. Надо же, несмотря на ноющую рану и кучу проблем в перспективе из-за вчерашней стрельбы, настроение сделало резкий скачок вверх.

А сейчас, чувствую, вообще до небес взлетит, потому что упражняться в остроумии с симпатичным врачом — это кайф в чистом виде. Только она может дерзить, не боясь последствий. Надо же, меня, оказывается, это безумно заводит.

Черт возьми! А Савелий даже подсобил, если посмотреть с другой стороны. Но все равно он труп. Пусть уже заранее себе место на кладбище заказывает, недолго ему землю топтать осталось.

— Как себя чувствуете, Феликс… — Малинка запнулась. Заглянула в историю и закончила: — Германович.

— Хреново, — усмехнулся, все еще до конца не веря, что нашел ее.

Или она меня — тут уж с какой стороны посмотреть. В любом случае судьба ко мне благосклонна.

И я этот шанс точно не упущу.

— Что беспокоит? — деловито спросила Малинка, направляясь к моей кровати. — Чуть позже медсестра сделает перевязку.

Ну давай поиграем, малышка, в строгого доктора. Так и быть, согласен сегодня на прилежного пациента. Ненадолго, так как терпением я не обладаю от слова совсем.

— Анжелика Сергеевна, — поддержал я официальный тон, — а может, вы сейчас посмотрите? Что-то ноет очень.

Демонстративно поднял футболку и ткнул пальцем в рану. Еще и скривился, всем своим видом показывая, что еще немного, и в обморок свалюсь. Малинка нахмурилась, чуть закусив губу, а я продолжил, чуть ли стонущим голосом:

— А если я сейчас загнусь? — пауза, на протяжении которой девушка молчала. — Как же клятва Гиппократа, дорогая Анжелика Сергеевна? — и даже в подтверждение попытался сделать мину не просто больного, а сиюминутно умирающего.

Сработало. Надо же, какая впечатлительная Малинка. Хотя сейчас моя грозная докторша лишь тяжело вздыхает, кусая нижнюю губу. Но все-таки подошла ко мне с левой стороны и только тронула край пластыря, как я быстро притянул за затылок ее лицо к своему.

— Какого?.. — начала Малинка, но я не дал ей договорить — тут же нашел ее сочным губам лучшее применение.

Она пискнула мне в рот от неожиданности и почти упала на меня. Рана, падла, заболела еще больше, но похрен. Именно сейчас вообще плевать.

Я целовал девушку, сжимал волосы на затылке и хотел прямо здесь и сейчас. Даже мой бешеный зверь начал поскуливать, получив ее, пусть и ненадолго.

— Анжелика Сергеевна… — услышал я женский голос и пожелал его обладательнице провалиться сквозь землю. — Ой, извините.

Чуть ослабил хватку, и Малинка тут же отскочила от меня, гневно сверкая глазами, а медсестра уже скрылась за дверью.

— Что ты себе позволяешь?! — ее щеки пылали, а глаза горели, как на пожаре. — Ты совсем охренел, Феликс?

Ну вот, а говорила, что строгий и неприступный врач. Как же легко ее, оказывается вывести из себя. Но так даже интереснее, так как это, моя милая, только начало.

— Нельзя же отказать умирающему в последнем удовольствии, — мое серьезное лицо не позволяло усомниться в моих же словах, что вывело Малинку еще больше.

— Здесь тебе не бордель! — девушка вздернула подбородок, поправляя волосы. — Выписывайтесь и получайте удовольствие, где хотите и с кем хотите, — снова перешла на официальный тон, гневно пылая глазами в мою сторону.

Я улыбнулся. Ох, как же она меня возбуждает, когда похожа на фурию.

— А я с тобой хочу, — поиграл бровями, чтобы вывести девушку из себя окончательно. Может тогда она озвучит суть своих претензий в мой адрес. — Только как же мне тебя теперь звать? — задумался, решив все-таки доиграть свою партию до конца, после чего выдал: — Клубничка? — пауза. — Земляничка?

— Чего? — как-то спокойно спросила, кажется, даже перестав злиться.

— Ну Анжелика рифмуется с клубникой и земляникой, — я снова улыбнулся, на что девушка в ответ лишь фыркнула.

— Пушкин хренов! — снова разозлилась и, одернув халат, выскочила из палаты, бросив на ходу: — Вот сам и лечись!

Ну-ну, пусть так. Только на поцелуй она все-таки отреагировала, хоть и сопротивлялась. Ее страстный язычок точно отвечал мне взаимностью. Ох, чувствую, веселая неделька мне предстоит.

Что ж, мне даже начинает нравиться больничная койка, по крайней мере в таких местах я еще ни разу не трахался, но все поправимо.

Надо только узнать у медсестрички, когда у Анжелики Сергеевны дежурство.

И всё, моя сладкая Малинка! Я же говорил, что ты снова попалась!

Сопротивление бесполезно — своего я точно не упущу!

Глава 16

Лика

Ягодный извращенец! Как подобная чушь ему только в голову могла прийти?!

Малинка, клубничка, земляничка. Кстати, черника, голубика тоже рифмуются. Господи, а меня-то уже куда несет? Это, скорее всего, от переизбытка эмоций, усталости и нервного перенапряжения.