Капкан для невесты

Нельзя дать отцу возможность для подозрений, будто у нас что-то не так! Все в порядке…

Еще несколько секунд привожу дыхание в норму, потом отвечаю. Как бы мне хотелось, чтобы голос звучал спокойно, но я хорошо чувствую нотки взбудораженности. Может быть, отец, знающий меня много лет, тоже это услышит? Заподозрит неладное?

А вдруг…

Почему эта мысль пришла мне в голову только в момент, когда я уже ответила. Вдруг Галия наябедничала?! Я могла и переоценить ее желание быть с Фархатом и насладиться его вниманием!

Но уже слишком поздно гадать и остается только узнать, по какой же причине отец звонит на самом деле.

— Алло.

— Ками? Добрый вечер, девочка моя. Как дела? Ты занята? Долго отвечала. Голос запыхавшийся…

— Добрый вечер. Не сразу услышала звонок. Была в дальней комнате. Бежала, чтобы ответить как можно скорее и не дать поводу жениху сердиться за поздние телефонные разговоры. Поэтому, если вы, папа, хотите мне что-то сказать, говорите это как можно скорее! — понижаю голос.

— Лорсанов требователен к тебе?

— Вы и сами прекрасно знаете, что это так.

— Знаю. Лишь хочу убедиться, что это идет на пользу и ничего сверх меры не происходит.

Мне кажется или он даже рад?! Неужели я настолько сильно его расстроила танцами?!

Столько лет жизни положить ради них и просто оказаться ни с чем.

С пустыми руками…

Обидно до слез.

— Все хорошо. Но мне пора. Еще надо навести порядок перед сном.

— Вот как?

— Обязанности будущей хозяйки по дому я выполняю безукоризненно. Можете у Лорсанова спросить, вам не придется за меня краснеть.

— Я хотел с ним поговорить. Но его телефон отключен.

— Лорсанов у себя. Работает. Просил не беспокоить.

— Ясно. Передай ему, что я звонил. Пусть перезвонит мне. Обязательно!

— Передам.

Кажется, пронесло… Выдыхаю! Но потом отец добавляет фразу:

— Ками, ты не забыла, что у Лейсат скоро день рождения? Я хочу, чтобы ты присутствовала.

Я совсем забыла о дне рождении Лейсат! Он через полторы недели… Так скоро! Не знаю, получится ли.

— Об этом вам лучше поговорить с Лорсановым, папа. Когда он вам перезвонит, разумеется. Увы, но я своим временем теперь не могу распоряжаться так, как мне хочется.

В ответ отец издает удивленный звук.

— И что? Никакого протеста? — уточняет.

— Извините, мне, действительно, предстоит сделать еще очень много дел, чтобы успеть лечь спать вовремя. Я передам Лорсанову, что вы звонили. Спокойной ночи, папа.

Выслушиваю ответное прощание и отключаюсь, едва не рухнув на асфальт от усталости. Казалось, разговор выпил из меня все силы. Не перестаралась ли я с изображением покорности?!

Придется плестись обратно в больницу. Меня запускают, конечно же.

Я выбираю диванчик, который с вида кажется помягче. Но потом всю ночь мучаюсь, меняя положения одно за другим, перебираюсь с кресла на диван и обратно! Это пыточные инструменты какие-то.

Еще больше невзлюбить больницы, кажется, уже нельзя, но у меня получается!

Я устала. Ночь кажется бесконечной. Я никогда не усну. Измучилась, что просто нет сил даже поплакать.

Но все же я как-то засыпаю.

Утром меня будят. КТо-то трясет за плечо.

Вскакиваю, продирая глаза.

— Камилла? — звучит удивленное. — Вы здесь? Были в больнице все это время?

Передо мной стоит довольно бодрый Сулим.

Я с трудом соскребаю себя с дивана в коридоре. До операционного отделения один коридор и поворот налево. Но этот диван показался мне самым удобным из всех. Или мне так просто кажется, и я очень сильно устала.

— Да. Я была здесь. Как Лорсанов?

— Сейчас он в реанимации.

Глава 19

Камилла

После этих слов Сулима сердце в моей грудной клетке стынет, а на глаза наворачиваются слезы непрошенные. Прижав руки к груди, спрашиваю, не узнавая свой голос:

— Все настолько плохо?

— Плохо? — Сулим трет глаза, сняв очки, и присаживается рядом. — Нет, совсем наоборот. Ничего дурного нет. Операция прошла успешно. Честно говоря, я думал, что вам сообщили. Я просил персонал передать вам, если вы еще в больнице.

— Я выходила ненадолго. Может быть, именно в это время меня искали и не нашли?!

— Операция прошла успешно! — чуть ли не по слогам объясняет Сулим.

— Тогда зачем реанимация?

— Это стандартная практика. После сложных операций больные находятся в палате сутки или около того. Иногда до стабилизации состояния. Сегодня Лорсанова должны перевести в специальную палату. Ближе к вечеру. Завтра, если все пройдет гладко, вы сможете его увидеть.

— Еще целые сутки ждать! — охаю я.

— Вы всю ночь провели на диванчике? — спрашивает с сочувствием, смотрит на часы. — Мои сутки дежурства закончилось. Давайте я угощу вас завтраком? — предлагает он. — Еще рано, но я знаю несколько кафе, которые уже открыты в это время. Там вкусные завтраки. Заявляю это, как опытный холостяк, который не умеет и не любит готовить.

— А я люблю. Готовлю вкусно. Только Лорсанов этого не оценил.

Последнее предложение я добавляю, буркнув себе под нос едва слышно, но Сулим обладает хорошим слухом. Мужчина, услышав мои слова, улыбается в тот же миг, заявив с удивлением:

— Быть такого не может! Довлатов вообще не избалован женским вниманием.

— Да неужели? — фыркаю я.

— Я немного не о том, о чем вы могли подумать, — добавляет мягко. — Подождите меня пять минут, я скоро вернусь.

Пока Сулим переодевается, я кое-как привожу себя в порядок в туалете.

Зеркало показывает, что я выгляжу уставшей, но заново собранные волосы, почищенные зубы и умытое лицо придают мне немного сил и уверенности в себе.

***

До кафе пешком не добраться, придется проехаться минут десять, предупредил меня Сулим.

Я настолько вымоталась, что не стала настаивать на пешей прогулке и с наслаждением расположилась на переднем сиденье седана, отклонив его назад.

— Надо было подумать о том, что вы останетесь, — замечает Сулим, нахмурившись, словно винит себя за неудобства, которые я сама себе причинила, переночевав в больнице. — Медсестра, видимо, вас не нашла, а я слишком был занят работой.

— Ничего страшного. Главное, что все прошло успешно. Успешно же, да? Лорсанов будет ходить, бегать? Заниматься всем, чем ему нравится? — засыпаю вопросами.