Капкан для призрака

— Кроме того, все идет просто замечательно. Так что будьте добры выйти отсюда…

— Нет. Предъявите свои обвинения против этой дамы. Предъявите их сейчас, здесь. То, в чем вы окажетесь правы, она подтвердит, и я тоже. Предъявите свои обвинения!

— Вот как! Чтобы вы все исказили!

— Неужели этому так трудно воспрепятствовать? Неужели вы не умеете защищаться?

С лица Твигга схлынула почти вся краска.

«Это было некрасиво с моей стороны, — подумал Гарт. — Ну и ладно, пусть!»

Бетти, явно уверенная в том, что двое мужчин сейчас вцепятся друг другу в горло (что было вполне возможно), отбежала от стола к кухонной раковине. Там она осталась стоять под лампочкой, спиной к сушилке, и наблюдала за ними.

— Черт побери! — зашипел Твигг. — Черт побери! Возможно, не я, а вы не сумеете защититься, а? Когда за вашей спиной не будет стоять мистер Эббот!

— Возможно, не сумею. Спрашивайте. Я скажу вам правду.

— Вы скажете мне правду? Когда эта женщина должна быть повешена за убийство, а вас, вероятно, посадят как соучастника совершенного преступления?

— Вы серьезно полагаете, мистер Твигг, что меня сильно мучит вопрос, посадят ли меня в тюрьму?

— Нет. Должен это признать. Вы просто сумасшедший. Там, где речь идет о враче с вашей репутацией и женщине из «Мулен Руж»…

— Свои рассуждения о морали оставьте при себе, мистер Твигг, — очень спокойно сказал Гарт. — Убедительно прошу вас оставить при себе ваши рассуждения о морали.

Они внезапно начали, как во время поединка, кружить вокруг стола и чурбана для рубки мяса.

— Вы признаетесь в том, что скрываете что-то, доктор?

— Да.

— А эта женщина скрывает намного больше?

— Да.

— Ага! — Лицо Твигга восстановило свой обычный цвет. — Возможно, вы наполовину искренни. Посмотрим. Возможно, вы вовсе не такой спесивец…

— А вы не такой тупица…

Оба одновременно остановились.

— У меня никак не укладывалось в голове, — сказал Твигг, — никак не укладывалось в голове с первой же секунды, когда мы с мистером Эбботом направились по дорожке и увидели, как вы вдвоем стоите у павильончика, нечто такое, что я начал понимать намного позже. А почему? Да потому, что в этом деле все выглядело бессмысленным, несмотря на то, что преступление совершилось.

До какой степени эта загадка заинтересовала Твигга, было видно по тому, что он явно уже не был так осторожен; словно он согласился заключить договор с человеком, который на каждом шагу противостоял ему; словно он обменивался мнениями с другим сотрудником департамента уголовного розыска.

— Я сказал, что эта женщина убила свою сестру, и это совершенно бесспорный факт. А доктор пытается защитить ее. Ладно, но почему же тогда они так упорно повторяют историю, которая делает их еще более виновными, чем на самом деле? — При этих словах Твигг посмотрел собеседнику прямо в глаза. — Допустим, мы помешали вам обоим, доктор, раньше чем вы успели придумать подходящую историю. Допустим, что песок слишком коварная штука, чтобы можно было манипулировать им. Допустим, что леди Калдер испугана, ее легче разозлить, и ее поступки непредсказуемы. И тем не менее! Она ведь не дура…

— Что?

— Не дура. Как какой-нибудь деревенский идиот.

— Гм.

— У нее буйное воображение; может быть, даже чересчур буйное. Ого! Она старается копировать вас и думать так, как вы. А вы тоже не дурак, доктор, нет, вовсе нет, хотя и пишете те истории, которые я читаю. Да, признаюсь, я читаю их. Наплевать, как я узнал, что их пишете вы. Секретарши литературных агентов иногда проговариваются, особенно если именно этот врач свидетельствует на процессе в Олд-Бейли, а эта секретарша сидит среди публики и восклицает: «Ах, блестяще!»

Однако как попал из домика в павильончик тот желто-коричневый купальный халат, если его не было на женщине, которая в четыре часа шла купаться? На следующий день я получил ответ на этот вопрос, как на блюдечке. А накануне вечером я шел по ложному следу и едва не позволил вам сбить меня с толку, однако потом увидел книги, которые разбросаны по всем комнатам леди Калдер, и, самое главное, ту книгу о попытке убийства в желтой комнате.

Гарт пытался собраться с мыслями. Твигг заметил это и сделал выстрел.

— На следующий день я спросил, какой момент из «Тайны желтой комнаты», по вашему мнению, подходит к нашему реальному убийству. Вы снова пытались навести меня на ложный след, верно?

— Да.

— Вы сказали, что речь идет о том, будто бы убийца — официальный детектив, ведущий расследование.

— Это необязательно должен быть официальный детектив.

— Что же тогда это, доктор?

— Допустим, я пытался сбить вас с толку. Что вы хотите знать?

— Ведь это был не тот, важный, момент, верно? В деле о желтой комнате были крики, стрельба и Бог знает что еще среди ночи. Однако в это время убийцы в комнате не было. Он напал на эту женщину накануне днем, и еще тогда у нее остались синяки и царапины. Она все это скрыла и делала вид, что ничего не случилось. А ночью ей просто приснился страшный сон. Ей показалось, что на нее напали снова. Она с визгом вскочила с кровати, схватила пистолет и принялась стрелять без толку. Потом упала и разбила себе голову, задев за перевернутый стол. В желтой комнате вообще не было никакого убийцы. Верно?

— Да.

Гарт быстро посмотрел через плечо на открытую дверь в подвальный коридор.

— Ага! И в том павильончике тоже не было никакого убийцы. По крайней мере, не в то время, когда, по нашему мнению, он там находился. Верно?

— Да.

— В четыре часа дня, — сказал Твигг, — какая-то женщина в купальном костюме шла по склону на пляж и дальше к воде. С некоторого расстояния ее видели мистер Эббот и юный мистер Ормистон. Мистеру Ормистону показалось, что это леди Калдер. Петом он передумал — да, да, такие вещи со свидетелями происходят постоянно! — и заявил, что это была Глайнис Стакли. Однако это не могла быть Глайнис Стакли. Леди Калдер не нравится, когда кто-нибудь надевает ее купальные костюмы, поэтому они находятся под замком, чтобы никто не мог их взять. Та женщина на пляже была именно леди Калдер!

Твигг повернул голову.

— Честность так честность, барышня. Вы слышали, что обещал доктор. Ведь это были вы, в том купальном костюме, и никто другой, верно?

— Ответь ему, Бетти!

— Но я…

— Ответь ему, Бетти! Скажи правду!

— Это были вы, барышня. Верно?

— Да, — прошептала Бетти.

— Ага! — произнес Твигг, ничем больше не выдавая своего триумфа. Лицо его было багровым. Он медленно повернулся к Гарту. — Признавайтесь, доктор, и я отправлю вас обоих туда, куда мне очень хочется вас отправить.