Капкан любви

Майк продолжил его идею.

— Случится вот что — мой документ придет в расчетный департамент, оттуда пошлют запрос «Варбургу», у которого не окажется документа, регистрирующего сделку, и они скажут, что никогда ее не заключали. И будут правы. Затем из расчетного департамента обратятся ко мне, и если у меня нет регистрации сделки на магнитофонной ленте, «Стейнберг» потеряет деньги за эту сделку, а меня выгонят. Тогда мне только и останется пойти в лечебницу для придурков, и вполне заслуженно...

— Подожди минуту, — упорствовал Фиц. — Представь теперь, что у «Варбурга» есть документ о подтверждении сделки. Представь, что другая сторона сделки тоже датирована семью часами утра? Что произойдет тогда?

— Фиц, я не совсем тебя понимаю, — уставился на него Майк. — Ты хочешь сказать, что в «Варбурге» есть торговец, который узнает, что в семь тридцать обменный курс кроны поднялся на семьдесят пять процентов? И, допустим, в восемь утра он выписывает документ, указывающий, что сделка заключена по прежней цене, до повышения курса, и датирует его семью часами утра?

— Правильно.

— Но какая дурная голова пойдет на это?

— Дурная голова, которой захочется быстро заработать миллион.

— Это невозможно, Фиц. Такие мошенничества делаются очень легко, но обоим торговцам придется скрываться. Им придется бежать в Венесуэлу и прожить на побережье остаток дней. Как только они исчезнут, все поймут, что случилось, и банки расторгнут сделку.

— Я так не считаю, Майк. Давай вернемся к стоимости акций. Если потери будут велики, стоимость акций резко упадет, так? Тогда «Стейнберг» купит большой пакет акций торгового банка. И очень много заработает — во-первых, на самой сделке, во-вторых, на инвестициях в акции. Допустим, торговцу «Стейнберга» будет гарантирован большой кусок этой прибыли. И, допустим, он поделится ею с торговцем этого банка.

— Кто здесь может гарантировать это, Фиц?

— Ну, например, я.

— Ты предлагаешь, чтобы я дал кому-нибудь взятку, чтобы тот вступил в мошенническую сделку со мной, а затем угрожал моей карьере за миллион долларов?

— Нет ничего грязнее, нет ничего опаснее, — пробормотал Фиц, наклоняясь к самому плечу Майка. — И нет ничего дешевле. Подумай, все, что я от тебя хочу — это заключить сделку, убедив кого-нибудь из другого учреждения вступить с тобой в сговор. В обмен я лично обещаю тебе премию в несколько миллионов долларов — четыре-пять, а возможно, и больше. Если тебе захочется, можешь оставаться в «Стейнберге» и посмотреть, как я выиграю эту небольшую политическую битву, но можешь перейти и в другой банк с моей блестящей рекомендацией, или можешь открыть собственное дело где-нибудь на берегу Карибского моря. Все в твоих руках. Конечно, я предпочел бы, чтобы ты остался.

— А как насчет другого торговца?

— Ну, я предполагаю, что он или она, скорее всего, потеряет работу. Даже английские торговые банки не слишком церемонятся с людьми, которые теряют такие большие деньги. Твое дело — решать, сколько ты заплатишь ей, или ему. Это должно быть очень личное соглашение.

— Чтобы никто ничего не подслушал?

— Ни единая душа. Я сам бы даже не назвал это мошенничеством. Ты и еще кто-то просто подтвердите, что сделка была заключена, только и всего. Каждый останется на своем месте, будет заниматься своей работой, а ты получишь отличное вознаграждение за хорошо сделанное дело, больше, чем принято в правлении. Кроме того, я лично позабочусь об увеличении твоей премии. Не вижу в этом ничего незаконного.

— Есть еще проблема, — заметил Майк. — Возможно, придется долго прождать такого же большого подъема, как взлет кроны, Фиц. Чтобы принести высокую прибыль, должна измениться одна из главных валют. Мы не можем проделать такое в обычный торговый день.

— Это верно, — согласился с ним Фиц. — Но мы — терпеливые люди, Майк. Если мы хотим проделать все это, мы должны набраться терпения. Верно, приятель?

Майк сидел молча, задумавшись. Он взял солонку и взвесил ее на ладони.

— Есть еще одна большая проблема, Фиц. У меня нет достаточно близких знакомых в «Варбурге».

— Это не «Варбург», Майк. Это «Хэйз Голдсмит». Ты там кого-нибудь знаешь? — подмигнул ему Фиц. — Подумай об этом.

Он похлопал Майка по спине и ушел.

Тедди и Кандида остались в офисе последними, как обычно. Тедди ждала ответного звонка от Конрада ван Бадингена. Кроме того, она оставила сообщение Эстер, решив рассказать ей, как обстоят дела. Даже сейчас у американки еще оставался крохотный шанс быть принятой в ФРЖ. Тедди хотела уговорить ее остаться «теплым телом». Это было стандартное выражение вербовщиков для обозначения кандидата, который не вполне доступен, но которого можно уговорить перейти. Возможно, в будущем Тедди могла бы подыскать другое предложение для Эстер.

Она уже собиралась встать и отправиться домой, как зазвонил телефон. Кандида была в другой комнате, а секретарша оставила связь переключенной на кабинет Тедди, и та подняла трубку.

— Компания «Эштон-Редмейен».

— Эй! По голосу это, кажется, Тедди?

— Правильно. Кто со мной говорит?

— Тедди, это твой дядюшка Алекс. Как у тебя дела, моя сладкая?

— Все хорошо, благодарю вас, Фиц. Кандида сейчас в другой комнате.

— Ладно, я с удовольствием послушаю твой голос. Я сегодня встречался за ленчем с Майком, Тедди. Он очень много говорил о тебе. Знаешь, он так страдает без тебя.

— Неужели страдает? Я не ожидала, что кто-то будет плакаться за него, Фиц.

— Это не мои слезы, Тедди. Это слезы Майка.

— Да? Ну, слезы Майка высохнут быстрее, чем я их успею увидеть. Он уже большой мальчик. Он сумеет присмотреть за собой.

— Я уверен, что сумеет, моя сладкая. Это я о тебе забочусь. Разве ты не чувствуешь себя несколько заброшенной в своем одиночестве?

Тедди в отвращении сморщила нос. Это, кажется, становилось одним из ее любимых выражений чувств.

— Нет, Фиц. Я слишком занята для этого...

— Звучит многообещающе. Тогда дай мне знать, если тебе потребуется помощь в том, чтобы занять себя.

— Обещаю, вы будете первым мужчиной, которому я позвоню. Как мило с вашей стороны проявлять такую заботу. Боюсь, что мне нужно срочно позвонить по делу, Фиц. Вы хотите поговорить с Кандидой?

— Нет, просто оставлю ей сообщение. Оно очень важное, поэтому будь хорошей девочкой, запиши его тщательно. Передай ей, что Алекс нашел дурака на рынке, поняла?

— Дурака на рынке?

— Правильно, моя сладкая. Скажи ей слово в слово, что Алекс нашел дурака на рынке.

— Передам. До свидания.

Перед уходом из офиса Тедди просунула голову в комнату, где оставалась Кандида.

— Звонил этот мерзкий Фицджеральд, — сообщила она. — Он просил меня передать вам, что нашел дурака на рынке, что бы это ни значило.