Капли гадского короля

— О’кей! Никаких проблем! Я навещу Катю после операции?

— Конечно, приходите завтра вечером, — кивнул Франческо.

— Тина, а ты найдешь жилье? У тебя есть деньги? — забеспокоилась Катя.

— Ну конечно, они у меня есть! О чем ты говоришь? Чтобы я приехала в Италию без денег? У меня огромная заначка есть с собой и еще больше на кредитной карточке, — беззаботно ответила Кристина, даже не представлявшая, куда она пойдет.

Она легкой походкой встала с плетеного кресла и, подойдя к Кате, поцеловала ее в щеку.

— Желаю тебе удачи! Чувствую, что ты в надежных руках! Увидимся, когда уже ножки у тебя будут ровные! Держись! Мы все с тобой!

Кристина послала воздушный поцелуй Франческо и вышла из кабинета. В холле Тина попрощалась с очень приветливым персоналом, подцепила свой толстый чемодан и покатила его на выход, про себя подумав, что это они все такие любезные и улыбчивые? Это явно перебор!

Кристина сошла с гравийной дорожки на мостовую и направилась по улице, внимательно всматриваясь в рекламные плакаты о сдаче жилья. Цены были в основном одинаковые и выше среднего уровня. На одну ночь Тине хватило бы денег, но вот чтобы жить здесь, ожидая выздоровления Кати, конечно, средств у нее не было. Настроение ее портилось с каждой минутой, теперь она уже понимала, что обилие товаров вокруг совсем даже и не в радость, если она не могла ничего себе позволить. Она даже не заметила, что зашла за какое-то ограждение, и не сразу услышала, что ей кричат какие-то рассерженные люди.

— Куда ты прешь? Кто пустил эту женщину на площадку? Что за чертовщина? Что за тетка с сумкой в кадре? — разносились гневные голоса.

Но Кристина ничего не видела, кроме окровавленного мужчины, движущегося к ней. Высокий брюнет с красивым лицом и недоуменным взглядом. Тина узнала его…

— Чадаев? — выдохнула она.

— А вы моя поклонница? — усмехнулся он.

— Что с вами? Почему вы в крови?

— Девушка, вы пьяная? Вы не понимаете, что мы снимаем кино и вы только что запороли нам целый эпизод? — ответил он.

— Кто это?! — орал какой-то мужчина в джинсовой кепке. — Герман, убери ее ради всего святого! Я сейчас штрафану ее за порчу пленки!

— Режиссер сердится, — улыбнулся Герман, — покиньте, пожалуйста, съемочную площадку.

— Вы в жизни еще лучше, чем на экране, — продолжала смотреть на него во все глаза Кристина.

— Я тронут. Я дам вам автограф после съемок, — все еще терпеливо говорил Герман.

— А как ваши ребра? Зажили? — лукаво спросила Тина. — Синяки-то вы могли замазать, а вот кости быстро не срастаются.

— Откуда вы знаете о моих переломах? Насколько мне известно, эта информация в прессу не просачивалась, — удивился Герман.

— Я это знаю от Кати Лаврентьевой, моей подруги, — сказала Кристина, внимательно всматриваясь в его лицо. Она хотела проверить, вспомнит ли он такую женщину, случайно встретившуюся на его пути. Реакция Германа ее потрясла.

— Катя?! Вы ее подруга?! Серьезно?

Режиссер в кепке заорал еще пронзительнее.

— Ну, что такое? Герман, ну честное слово, сейчас не время! Очистите кадр!

Герман, не обращая на него никакого внимания, взял сумку Тины и покатил ее в сторону, увлекая женщину за собой.

— Что за черт? — крикнул им вслед режиссер, а потом махнул рукой: — Перерыв!

— Рассказывайте мне, рассказывайте! — продолжал теребить Тину Герман.

Тина внезапно прозрела и подумала: «Это он все сделал! Оплатил все расходы: полет за границу, на Катину операцию и ее реабилитацию… это все Герман! Но почему он не сказал Кате? Я поняла, Катя бы не согласилась!»

Герман свернул с сумкой Тины на узенькую улочку.

— Надеюсь, не откажешься со мной поужинать с дороги? — спросил Герман.

Тина только сейчас поняла, насколько у нее от голода слипся желудок, ей впору было встать на паперти с табличкой «Покормите меня, пожалуйста!».

— У меня денежные затруднения, — неопределенно сказала ему она.

— Если я приглашаю женщину на ужин, значит, я за нее и плачу, — тоном, не терпящим возражений, сказал Герман, поднимаясь на веранду симпатичного дома и усаживая Кристину за белый резной столик.

— Добрый день, Герман, — выскочил из темного проема официант, — как всегда?

— И для моей дамы то же самое. Еще, Миша, принеси бутылку лучшего вина.

— Миша? — переспросила Кристина.

— Украинско-русская семья содержит отель и ресторан при нем, — пояснил Герман.

— Тут и жить можно? — подняла глаза на аккуратные балкончики невысокого здания Тина.

— Конечно, здесь и в соседних пансионах разместилась вся наша съемочная группа. А ты где остановилась?

— Пока нигде, — отвела глаза Тина.

— Так в чем проблема? Останавливайся у меня, — предложил Герман.

— Как это у тебя?

— У меня апартаменты из трех комнат, так заложил мой продюсер, чтобы не ронять статус звезды и оправдать мой гонорар, — подмигнул ей Герман. — На одного, понимаешь? А я человек неприхотливый, можешь занимать любую комнату, там две кровати, три дивана и гамак в лоджии, где, кстати, я люблю валяться.

— Ну, если я не стесню.

— Нисколько. Друзья Кати — мои друзья.

— Я смотрю, ты настроен решительно.

— Как никогда! Я просто летаю на крыльях от счастья, от того, что встретил свою женщину. Вот увидишь, я ее добьюсь. Она комплексует по поводу своей хромоты, я повторю попытку, когда ее не будет.

— Почему-то я не сомневаюсь, что ты ее добьешься, энергия бьет ключом… А сколько мне будет стоить проживание?

— Издеваешься? Все оплачено! Кстати, в этом ресторане полный пансион для жильцов апартаментов, — сказал Герман.

Кристина задумалась.

— Знаешь, я хоть девушка и наглая, но не до такой степени. Боюсь, что не смогу жить за твой счет. Даже не знаю, что делать.

— Ты по специальности кто? Тоже врач?

— Нет, это у нас Катя такая серьезная. Я — художник.

— Отлично! Я оформлю тебя к нам художником по костюмам, и ты будешь получать жалованье и суточные.

— Но у вас же, наверное, есть художник?

— Будет два! — безапелляционно заявил Герман.

— А если ваш режиссер не согласится? — спросила Тина.

— А я тогда включу «капризную звезду», ведь надо же когда-то? — хохотнул Герман. — Ведь фильм снимается конкретно под меня, так что меня не заменят.