Каприз судьбы

Смущенная, Тесса лишь кивнула, на мгновение лишившись дара речи.

– Я… я приведу Нимба, – вымолвила она наконец. Огромный жеребец все еще спокойно стоял там, где она его оставила. Девушка осторожно провела его сквозь остатки завала, а лорд Энтони тем временем сел на свою лошадь, и все трое медленно двинулись в обратный путь.

Однако спустя несколько минут стало ясно, что Нимб не поспевает за идущими шагом двумя другими лошадьми. – Вам двоим лучше поехать вперед, – произнесла Тесса. – Лорду Киллерби необходим врач, и чем скорее, тем лучше.

– Не говорите глупостей, мисс Ситон; – слабо запротестовал лорд Киллерби. – Мы не можем оставить вас здесь одну в темноте и тумане. К тому же собирается дождь.

Тесса умоляюще посмотрела на лорда Энтони.

– Пожалуйста. Я не хочу стать причиной еще больших проблем. Если погода ухудшится, я смогу укрыться в том домике, который мы проезжали. Со мной все будет в порядке.

Энтони долго смотрел на девушку, сдвинув брови, потом кивнул.

– Хорошо. Я постараюсь как можно быстрее доставить его в охотничий домик, а затем вернусь за вами. Едем, Киллер. Мы должны поспешить.

Бросив беспокойный взгляд на Тессу, лорд Киллерби кивнул, и мужчины быстро поскакали по тропе. Тесса наблюдала за ними с чувством облегчения. Она сделала все, чтобы хоть отчасти загладить свою вину. Кроме того, ей не нужно было принуждать Нимба идти быстрее, чем ему позволяла раненая нога.

– Идем, парень, – сказала она жеребцу, осторожно переступающему по земле. Они продвигались очень медленно. Каждые несколько ярдов Нимб останавливался, а Тесса не протестовала, опасаясь, как бы он не остался хромым.

Вскоре туман превратился в изморось. Пройдет около часа, прежде чем вернется лорд Энтони, ведь лорд Киллерби вряд ли сможет скакать рысью – это причинило бы ему невыносимую боль. Тесса надеялась, что он не потеряет сознания, прежде чем они достигнут охотничьего домика, а вообще-то его голос не внушал девушке оптимизма.

Зато слова лорда Энтони успокоили Тессу. Вновь и вновь она мысленно повторяла их. Он назвал ее одаренной и доброй. Это не были слова влюбленного, но для Тессы они прозвучали как самая высокая похвала.

Она еще не достигла заброшенного дома, а изморось постепенно превратилась в мелкий дождь. Несмотря на то, что Тесса пыталась сосредоточить все свои мысли на Нимбе, она не переставала спрашивать себя, о чем они будут говорить с лордом Энтони, когда тот вернется.

Едва впереди забрезжили очертания дома, как Тесса услышала стук копыт и вскоре увидела лорда Энтони с фонарем в руке. Он возвращался верхом на Корице, а не на своем сером коне, и спешился, подъехав к Тессе.

– Я вижу, вы не слишком быстро передвигались.

– Боюсь, потребуется добрая половина ночи, чтобы доставить Нимба в конюшни. Он то и дело останавливается передохнуть. Я решила остаться здесь и дать ему возможность набраться сил. Вам вовсе не обязательно оставаться со мной, но я была бы вам очень признательна, если бы вы передали записку моему отцу, чтобы он не волновался.

– Уже передал – произнес Энтони, к немалому удивлению Тессы. – Я написал ее от имени Хиллтопов, они якобы пригласили вас остаться на ночь из-за плохой погоды, вы согласились и вернетесь утром. Надеюсь, у них есть дочь?

Девушка кивнула:

– Синтия. Но если бы даже небеса разверзлись, она не предложила бы мне заночевать, ибо считает, что я ей не ровня.

– А сэр Джордж об этом знает?

– Конечно, нет.

– В таком случае все в порядке. Давайте осмотрим дом. Если он действительно пуст, мы сможем переждать в нем дождь. А Нимб тем временем отдохнет.

Тесса задрожала при мысли о том, сколько часов ей придется провести наедине с лордом Энтони, что совершенно непозволительно для приличной леди! Ей надо было возмутиться, запротестовать, но она знала, что подобная возможность ей вряд ли еще когда-нибудь представится.

– Если, по-вашему, так будет лучше, останемся, – произнесла она с едва скрываемой радостью.

– Пойдемте. Уверен, вам хочется укрыться от этого проклятого дождя так же, как и мне.

Глава 8

Энтони постучал в дверь темного дома, убеждая себя в том, что у них нет другого выхода, иначе Нимб останется на всю жизнь хромым, а Киллер настаивал, чтобы Энтони сделал для коня все возможное, и тот просто обязан был выполнить просьбу друга. Чувства к мисс Ситон не имели к этому никакого отношения.

– Тишина, – произнес Энтони. Засов был сломан, и дверь легко подалась, когда лорд на нее нажал. – Есть здесь кто-нибудь?

Очевидно, дом пустовал уже довольно долго, о чем свидетельствовал запах плесени.

– Здесь никого нет. Вот почему ограда находится в таком состоянии. Когда я выясню, кому принадлежит эта земля, непременно выскажу ему все, что думаю по этому поводу.

Подняв фонарь, Энтони внимательно осмотрел единственную комнату в доме. Ее обстановка состояла из стола, двух шатких стульев и грубо сколоченной кровати в углу. Над каменным очагом, расположенным напротив двери, висел на крюке закопченный чайник, под ним лежало несколько поленьев. На полке над камином стояла в подсвечнике наполовину сгоревшая свеча. Все было покрыто толстым слоем пыли.

– Похоже, здесь вполне безопасно, – бросил через плечо Энтони. – Давайте войдем и посмотрим.

Тесса заглянула внутрь, но не двинулась с места.

– Прежде всего, надо позаботиться о лошадях. Вы ведь не привезли с собой овса? – сказала она.

– Вообще-то привез. – Энтони почувствовал себя глупо, из-за этой девушки он стал плохо соображать. Конечно же, она не могла войти в дом вместе с ним, потому что держала под уздцы обеих лошадей.

Энтони вышел на улицу и снял со спины Корицы седельные сумки.

– Нам я тоже привез еду. Но сначала следует накормить лошадей.

Они обошли дом вокруг и обнаружили там навес, который, вероятно, использовался как временное стойло.

– Думаю, им будет здесь неплохо, – произнесла Тесса. – Вы правильно поступили, что вернулись верхом на Корице, а не на Пепле. Нимб не вынес бы соседства с ним.

Энтони кивнул.

– Вообще-то я думал о том, что так будет удобно вам, но вы правы. Корица единственная лошадь, на которую Нимб спокойно реагирует.

Тесса закусила губу и отвела глаза. Энтони несколько запоздало понял, что она восприняла его слова как еще одно обвинение в свой адрес, причем обвинение справедливое. И все же у Энтони не было желания еще больше расстраивать девушку.