Карамазов. Книга 1

— Вот и чудно. Передам девочкам. Думаю, они обрадуются. Кажется, они считают вас рыцарем, спасшим их от дракона.

Впрочем, про восторг девочек я понял по выкрику «Уи-и-и!» на заднем плане. Видимо, сестры подслушивали, о чем беседовал папенька, и не смогли сдержаться.

— Тогда жду вас завтра. В три часа. До скорой встречи.

Собеседник отключился, и я убрал телефон в карман. Боковым зрением заметил, как Виктор косится на меня.

— Давай уже. А то тебя разорвет, — проворчал я.

Феникс не заставил себя ждать, и тонкие бледные губы разомкнулись, источая яд.

— Родственнички звонили? А папка знает, что ты его дочерей того… ну… ты понял. Зачем звал? Просит засылать сватов?

Вопросы сыпались один за другим, и я недовольно поморщился.

— Михаил Александрович знает, что мы освободили дочерей. И я уверен, завтра он решит выпытать, как я догадался, где их прячут.

— Ну, скажи, что был у гадалки. И она по кофейной гуще узнала, где прячут похищенных, — не унимался повеселевший от моего кислого вида парень. — Хотя нет. Добавь еще, что для ритуала ты использовал слезы девственниц. Хотя… Нет, в такое явно не поверят.

— Такой ты остроумный, — перебил его я. — Кстати, завтра ты тоже должен будешь пойти со мной.

Виктор лишь пожал плечами.

— Надо так надо. Может хоть там покормят нормально.

— И оденься, — я вздохнул, — прилично. От твоей формы разит кровью, неприятностями и арестантской камерой.

— Военное прошлое все одно не скроешь. Особенно службу в Висельниках. Ее и безо всякого документа видно, — резонно возразил Виктор.

Я промолчал. Крыть было нечем. И отчего-то мне вспомнились похожие слова Кристины, которые она сказала в кафе литераторов. Во мне тоже проглядывал убийца. И ни один костюм не скроет этого.

— Вот, держи. — Я протянул Виктору свернутые в рулончик купюры.

— Это еще зачем? — Он зло прищурился.

— Ты работаешь на князя Карамазова, — напомнил я и хмыкнул. — В моих интересах обеспечить тебя достойным шмотом в наших цветах и провизией, чтобы не отощал на барских харчах.

— Иными словами, это жалование, — хмыкнул он. — А я решил, что мародерством смогу прожить.

— То есть?

— Мертвецам ценности ни к чему. В гробу нет карманов, — просто пояснил он и показал на увесистый мешочек на поясе, который до нашей вылазки был пуст. — По дороге я загляну в ломбард и сдам кое-что ненужное.

— Ты только не засветись. И мне ведь не нужно напоминать, что за тобой все еще кто-то охотится.

— Когда было по-другому? — философски отозвался Виктор и оскалился. — Ваша станция, княжич.

Я поднял глаза. Машина подъехала к воротам «Содружества».

— Завтра в особняке, — напомнил я, протягивая на прощание ладонь. И Виктор стиснул ее, отвечая на рукопожатие. Его пальцы были холодными, и я подумал, что он потерял больше сил, чем кажется.

На пороге дома не было ни души. Не хотелось возвращаться в свои апартаменты, чтобы остаться там в одиночестве. Что-то внутри меня противилось такому сценарию на вечер. Я прислонился к кирпичной стене, глядя в темнеющее небо. В окнах квартир высоток уже начинал загораться свет. Люди приходят со службы к любимым и родным, садятся за стол, ужинают, рассказывают друг другу о том, как прошел день. Все они ведут обычную жизнь: работают, отправляют детей в гимназии, ходят к жрецам на периодические исповеди, заводят собак…

Размышления прервало уведомление о сообщении. Я посмотрел на экран телефона и довольно усмехнулся. Видимо, компанию на вечер я уже нашел.

«Я соскучилась и хочу прогуляться».

Номер был обозначен Екатериной Калининой. Внучкой старика, начальника охранки.

Я нажал на поле ввода текста и собирался уже писать ответ, как изящная девичья ладонь ухватила меня за запястье, увлекая в сторону от двери парадной. И все мои мысли о великом мигом вылетели из пустой башки. Ну, пришло тебе сообщение. Это же не значит, что нужно расслабиться и стоять с довольной рожей.

Меня бесцеремонно толкнули к стене. Я попытался было освободиться, но руки неожиданно сильно прижали меня к теплому, прогретому за день кирпичу. Передо мной стояла девушка в коротких шортах и спортивном черном топе, подчеркивающим высокую грудь и открывающим плоский живот с кубиками пресса. Поверх соблазнительной части тела была надета расстегнутая кофта, на плечах виднелись лямки рюкзака. Лицо незнакомки скрывала маска. А потом девушка встала на носочки и обняла меня за шею, прижавшись ко мне всем телом.

— Куда пропал?

Голос был знаком. А через секунду она стянула свою маску. На меня смотрела та самая Катерина, что прислала только что сообщение. Русые волосы, собранные в хвост, большие изумрудные глаза, чуточку пухловатые губки, ямочки на щеках, которые появились от лукавой усмешки.

— Ты совсем выжила из ума? — рявкнул я. — А если бы я тебя пришиб? Твой отец бы с меня шкуру спустил. Ну, вернее, попытался бы.

— Не пришиб бы, — беспечно ответила Катерина. — А папенька с тебя и так шкуру спустит. Если узнает, что время от времени между нами происходит. — Не злись, — добавила девушка, заметив огоньки Силы в моих глазах. — Ладно, я признаю, что виновата. И чтобы загладить свою…

— Даже не мечтай! — грубо прервал ее я.

Девушка уставилась на меня полным непонимания взглядом.

— Не мечтать о чем? — удивленно переспросила она. Но заметив мою глумливую улыбку, быстро меня раскусила. — Фу, дурачок! — Катерина обиженно надула губки. — Я хотела поздравить тебя с новым титулом. Поговорить. Но теперь даже не знаю. Потому что ты грубиян и пошляк!

— Ну, если только поговорить… — Я задумчиво почесал в затылке, словно бы взвешивая ее предложение. — Хорошо, я согласен. Но все равно…

— Ладно, ладно. — Девушка вздохнула, но в этом звуке слышалось явное притворство. — Ни о чем другом даже мечтать не смею. Обещаю.

Она торжественно подняла руку, словно приносила присягу.

— Ох, не клянись луною, — строго одернул ее я, понимая, что шутка зашла слишком далеко.

Катерина открыла было рот, чтобы ответить, но потом быстро потянулась ко мне, и я почувствовал ее горячее дыхание. А затем ее губы едва коснулись моей щеки. Этот момент длился один миг, а потом девушка быстро отстранилась от меня. Схватила за руку и потащила в парадную.

Мы прошли мимо консьержа, который при виде нас только усмехнулся и снова уткнулся в газету. Сегодня заголовок гласил: «Средство для лечения душевной хворобы — армия».

— Ты мне даже не позвонил, — обиженно надув губки, произнесла девушка, когда мы вошли в лифт. — И я уж подумала, что ты решил оставить наши свидания в прошлом.

— Прости. Было много дел.

— Понимаю, княжич. — Девушка склонила голову в шутливом полупоклоне. А затем ее лицо вдруг стало серьезным. — Хорошо, что ты пережил этих уродов в доках. И в особняке.