Карамазов. Книга 1

— И кто их создал?

— Поговаривают, что некоторые предметы принадлежали — самому Спасителю. Какие-то изготовили ангелы-отступники, которые возжелали стать равными Богу. Но авторство многих не установлено. Может быть их создали демоны. Или еще какие-то силы из иных миров.

— Скажи еще из других реальностей, — хмыкнул я.

Мейхэм пожал плечами, словно этот вопрос никогда старика не интересовал.

— А если их уничтожить? — глупо уточнил я. — Зачем хранить в одном месте столь опасные вещи?

— Разрушить объекты невозможно, — просто ответил дворецкий. — Ваш дед перепробовал множество способов. От жерла вулкана до современного пресса. Объект всегда возвращается на свое место. И…

Дворецкий задумался, словно бы подбирая нужное слово:

— Мстит хранителю за то, что владелец им пренебрег.

Я решил выяснить подробности этого свойства артефактов позже.

— А Федор Иванович использовал какие-нибудь очень полезные объекты в работе?

— Нет. Он говорил, что эти вещи, неважно благие ли или созданные во зло, извращают душу, превращая обладателя в монстра.

Вот, значит, как.

— Иван знает о профессии деда?

Дворецкий кивнул:

— Мы с ним помогали князю в поисках объектов. Поэтому и остались с вами, когда другие ушли.

— Вы убивали хранителей? — твердо спросил я, глядя в глаза Мейхэму.

— Было дело, — подтвердил дворецкий без тени смущения. — И сдается мне, Оболенский — один из хранителей.

— То есть…

— Мне нужно обсудить с вами важный вопрос.

Он поставил на стол проектор. Включил его и на стене появилось изображение. Я нахмурился. Уточнил:

— Ты считаешь, что я не выдержу вида этого урода вживую? Нужна именно запись.

— К нашей удаче он мертв, — поправил меня дворецкий. — Но дело не в этом. Я присяду?

— Конечно, — мне стало неловко оттого, что я заставил хромого старика стоять.

Мейхем тяжело опустился в кресло.

— Когда мы поместил тело в прозекторскую и пригласили мастера Круглова, чтобы он помог со вскрытием, я не мог не заметить, что ваш друг начал вести себя странно.

— Только не говори, что он стал вежливый, — фыркнул я.

— Не время для шуток, — строго одернул меня дворецкий. — Когда дверь закрылась и мы принялись за работу, Виктор стал… нервничать.

— Не самое приятное зрелище, — поежился я.

— Он словно не мог найти себе место. И я предположил, что это происходит из-за присутствия тела. Или потому что на Викторе остались частицы крови и мозга мутанта.

Я зацепился за последнее слово, не сразу осознав смысл остального сказанного Мейхэмом. А потом понял.

— Его частицы попали и на меня. Точнее, в мою кровь, — я потянулся к ране на шее, но тут же отдернул руку.

— Верно, — кивнул старик.

— Насколько это опасно?

— Давайте по порядку, — дворецкий нажал на кнопку. Картинка на экране вновь ожила. — Итак, это существо родилось человеком. Более того, примерно до двадцати лет оно обитало где-то вдали от болот. На его коже есть шрамы от кнута, родовые татуировки, несколько оставшихся человеческих зубов свидетельствуют о том, что его трансформация не была завершена.

Я смотрел на вскрытие, которое Мейхэм проводил на редкость ловко. Не зря он в юности выезжал на учебу за границу, где много лет занимался медициной.

— Его зубы выпали и на замену им появились эти клыки, которые не настолько крепкие и вполне могут раскрошиться от давления. Вот только они острые. А после потери вырастают заново.

— Какая мерзость, — скривился я.

— Над передними клыками находятся железы, при укусе из них выделяется токсин, — продолжил старик. — Нам повезло, что после того, как Виктор ушел, мы догадались включить вытяжку и надеть респираторы. Обратите внимание…

Я подался вперед, чтобы не пропустить ничего из происходящего на экране.

— Эта субстанция имеет вязкую консистенцию и проникает при укусе в кровь. Также в ране могут остаться осколки зубов, которые запечатывают в теле жертвы секрецию желез и не позволяют его удалить.

— И в моей шее…

— Вам повезло, — успокоил меня Мейхэм. — Яда оказалось недостаточно, чтобы причинить вам непоправимый вред.

— Как он действует?

— Насколько я могу судить, — старик откашлялся, — в нашей лаборатории не так много возможностей, но секрет желез имеет парализующее волю свойство. К тому же он вызывает удушье.

Дворецкий снова кашлянул.

— Ты все же вдохнул эту гадость, — догадался я.

— Так вышло. Но большого вреда я не получил. К тому же выяснил, что токсин крайне восприимчив к ультрафиолету и Силе Света.

— Уж не ты ли был причиной тому, что сюда пришла младшая Юсупова?

— Слухами полнится земля, — не смутился старик. — Про ее силу шепчутся слуги их дома. Мне пришлось позвонить и намекнуть, что некий юноша зовет в бреду деву с именем на букву К. Само имя звучит крайне неразборчиво.

— Интриган, — произнес я с восхищением, на что старик довольно улыбнулся.

— Под воздействием светлой силы Кристины, увеличенной недовольством от того факта, что шептали вы иное имя, лечение прошло идеально.

— Насколько все было плохо? — я все же потер место укуса.

— Никто не скажет вам точно. Очень жаль, что голова мутанта досталась нам не целой.

— В следующий раз попрошу Виктора отделить ее аккуратнее.

— Это было бы уместно, — согласился Мейхэм без тени улыбки и продолжил. — Органы подверглись изменениям. Печень увеличена, поджелудочная железа на грани распада.

В этот момент камера дрогнула, и дворецкий скривился.

— Тут мне немного поплохело, но я смог закончить начатое, — пояснил он нехотя.

— В желудке нашлись водоросли, тина и остатки лягушек…

— Своеобразная диета, — хмыкнул я.

— При этом концентрация желудочного сока была несколько выше человеческой. Именно поэтому мы не сразу поняли, что там были еще и пальцы…

— Чего?

— Это существо кого-то ел, — просто ответил Мейхэм. — Судя по обручальному кольцу из меди на фаланге — кого-то из простолюдинов. А когти на пальцах были такими же, как у него самого.