Карамелька

Не иначе как подсознательный страх толкнул меня на то, чтобы схватиться за руку Ирадия.

Мужчина в ответ крепко сжал мои пальцы.

Круглая кабина совсем не разгонялась. Прижатая к каменному полу магнитом, она просто полетела вперед, пронося нас через толщу воды. В спинку кресла меня буквально вжало от скорости, но давление пошло на убыль, едва коридор выплюнул нас в открытые воды.

Даже несмотря на то, что вода была за стеклом, я неосознанно зажмурилась и задержала дыхание.

— Выдыхай, — погладили меня по ладони. — Если ты расслабишься, то поймешь, как здесь красиво.

Красиво действительно было. Изнутри толща воды просматривалась разными оттенками — от глубокого синего до светло-зеленого или даже желтого. В море плавали рыбы, кое-где просматривались длинные хвосты водорослей, а чуть дальше Ирадий показал мне искусственно созданные рифы. Невероятное зрелище.

— Мне нужно позвонить, — уведомил он меня, но я и без того сидела с открытым ртом, неспособная произнести хоть слово.

Зато я прекрасно могла все слышать. Больше того, мужчина будто специально включил громкую связь. Видимо, чтобы дать понять, что ему нечего скрывать.

— Да, любимый? — ответили на том конце женским голосом, а я…

А я вдруг поняла, что прекрасно знаю, как ощущается ревность. И ярость. И…

— Дорогая, ты когда вернешься? Я уже соскучился. Наши дети давно не видели маму, — произнес Ирадий, вот вообще не скрывая наглой широкой улыбки.

Я же… Я сдулась, как тот самый воздушный шар, решив, что этот разговор обязательно нужно дослушать до конца. А потом развестись. И сбежать. На другую планету. Благо космос бескрайний.

— Поцелуй от меня наших крошек. Очень хочу ее увидеть. Вернусь… Наверное, через неделю. Мы пока стоим на ремонте — все никак не могут найти причину повреждения всех камер. Скорее всего, если в ближайшие два часа не починят, придется идти в рейс так. По крайней мере, комиссия, проверявшая сегодня корабль с ног до головы, решила именно так. Заменить нас на этот полет, увы, некем.

— Отлично! То есть очень грустно. Ноты не расстраивайся, все наладится. До скорой встречи.

— Пока, любимый…

Молчание, повисшее в воздухе, ощущалось петлей, которую я медленно, но верно мысленно затягивала на шее мужчины. Дети! У него есть дети, а он женился на мне!

— У тебя глаза светятся, — как бы между прочим заметил Ирадий, а все черты его лица указывали на то, что он на грани того, чтобы расхохотаться.

— У тебя тоже! — нашлась я с ответом, но возмущения в моем голосе было хоть отбавляй.

— Мне весело, — пожал он плечами, резко меняя направление кабины. — Впервые вижу, что ты ревнуешь.

— И как?

— Мне нравится.

Я его чуть не прибила. Он мог быть задушенным не меньше десяти раз, пока объяснял мне этот звонок. Оказывается, разговаривал мужчина с доктором, которая служила на его корабле верой и правдой вот уже шесть лет.

У женщины действительно были муж и дети, но конкретно этот звонок в подобной форме был сделан для того, чтобы узнать обстановку на корабле и последние новости, которые очень даже радовали.

Мой биологический родитель уже побывал на «Алмазе» вместе с комиссией, переворачивая весь корабль в поисках своего движимого имущества, то есть меня.

Комиссии на проверку кораблей в принципе назначались редко — не чаще раза в год, потому что кораблей много, а проверяющая группа одна, но тут ради меня было сделано исключение, а точнее, благовидный предлог, позволяющий проникнуть в космолет.

В обычное время «Алмаз» проверяла группа, закрепленная за ним, но даже не это было важным, а то, что камеры, как и обещал Ант, до сих пор не работали, а значит, мы могли скрыться на корабле. Второй раз его проверять точно не будут — оснований нет.

Кроме того, раз корабль уже проверен, а к нам в особняк нагрянули гости, значит, в академии отец Анта тоже уже побывал и в курсе того, что ночью мы проверяли учебное заведение на готовность к побегу. Именно так Ирадий написал в отчете, вместе с документами отдавая и подписанный верглавнокомандующим приказ о недельном отпуске в связи с таким событием, как свадьба. Меня же в отгулы отпустил сам веркомандир.

— То есть он в ярости. И что будем делать? — заметно успокоившись, я следила за тем, как мы всплывали на поверхность.

— Как насчет того, чтобы купить обручальные кольца?

А все-таки странная у нас была свадьба. Да, обручальные кольца уже давно вышли из моды. Редко кто тратил деньги на эти безделушки, а если тратил, то исключительно для красоты. Обычно хватало занесения в общую базу данных, даже в документах мало кто ставил штампы, но отчего-то Ирадию захотелось посетить ювелирный салон, который на этой планете пока был единственным.

Собственно, именно этот шаг и заставил меня задуматься о том, как сильно наши непонятные отношения отличаются от человеческих норм. Да и от взглядов на брак имситов.

Модифицированные почти никогда не носили обручальные кольца, этим баловались люди с хорошим достатком. А еще у людей было принято подтверждать согласие на брак поцелуем, тогда как имситы только ставили подписи, заключая договор.

Кроме того, модифицированные не устраивали застолья, как это было у нас на корабле.

Они ограничивались обычным ужином, тогда как люди привычно гуляли до утра, получая многочисленные подарки от друзей и родственников, но… никогда не отмечали это событие. отпуском, а уже на следующий день выходили на работу.

Отличие было и в брачной ночи. Для девушек, выходящих за имситов, эта ночь была действительно первой, тогда как весь остальной мир в своей свободе ограничений не имел.

Странно, но в нашем браке смешалось все. Возможно, это потому, что я и не модифицированная, и не человек? А возможно, потому, что Ирадий далек от моего представления об имситах. В любом случае я могла только предполагать, что ждет нас в будущем. В странном и непредсказуемом будущем.

Переодеваться пришлось прямо в кабине. В моем — маленьком — рюкзаке отыскалась форма космической военной академии. Не испытывала стеснения. После трех месяцев, на протяжении которых я делила душ и туалет с парнями, любое стеснение растворялось само по себе. По крайней мере, я старалась не зацикливаться на том, что мужчина меня видит.