Каратель. Том 2: На службе Республики

Первый зал-лаборатория, который показал гостям Арсений Горохов, являлся галереей площадью около трёх сотен квадратных метров, уставленный всевозможной аппаратурой. Между стеллажами и длинными столами с оборудованием сновали учёные в белых и жёлтых комбинезонах. У большинства были мозговые имплантаты, у некоторых они имели наружные разъёмы, через которые можно было подключаться к компьютерам, обслуживавшим производственно-исследовательские циклы.

— Здесь занимаются разработкой информационных технологий. В особенности нейростимуляторами и тактическими имплантатами. Мы помещаем часть терминального комплекса в мозг, а часть — в боевой шлем. Таким образом, обмен данными происходит быстрее и не прерывается при потере или поломке шлема, — объяснил Дорохов.

— А что за нейростимуляторы? — поинтересовался Макс.

— Ускоряют мозговую деятельность, реакцию организма на раздражители.

— Разве это не опасно? — спросил парень, разглядывая клубок проводов, опутывавших манекен человека, перед которым неподвижно стоял один из лаборантов и внимательно следил за показаниями приборов. — Я слышал, что при использовании стимуляторов ускоряется метаболизм, и организм быстрее сгорает.

— Этим занимается смежный отдел, — Дорохов указал на ряд дверей в стене. — Отдел компенсации энергозатрат.

— И как успехи?

— Мы подпитываем гвардедиасов при помощи биомассы, которая помещается в брюшную полость и выделяет энергию, идущую на сверхусилия организма.

— А изнашивание? Мышцы, органы? — не сдавался Макс.

— С этим всё в порядке. Они не участвуют в производстве дополнительных калорий, а значит, не испытывают лишних нагрузок. Кроме того, мы используем генераторы защитных полей для продуцирования силового экзоскелета.

— Каким образом?

— Бронескафандры снабжены системой электромагнитных полей, которые действуют как манипуляторы. Они подсоединены к мозговому имплантанту гвардедиаса и реагируют на его нервную деятельность подобно организму. Например, когда он идёт, силовые поля помогают ему идти, как бы идут за него. То же самое с поднятием тяжестей и увеличением скорости. Мозг солдата отдаёт приказ бежать, и экзоскелет бежит за него, в то время как мышцы ног практически не испытывают физических нагрузок.

— Зачем всё это? — спросил Макс. — Разве гвардам так часто приходится применять физическую силу?

— Нет, но мы стремимся добиться совершенства во всём, что касается войны, — ответил Дорохов, пожав плечами. — Искусство ради искусства, так сказать.

— Простите?

— Это цитата. Слова одного древнего литератора, — Дорохов махнул рукой. — Я просто хотел сказать, что мы совершенствуемся ради совершенствования.

— Ясно. Значит, ваши исследования не окупаются? — Макс был слегка разочарован.

— Почему же? Они создают имидж. Мы — лучшие, и люди готовы платить за это.

Макс решился на каверзный вопрос:

— Вы действительно считаете, что гварды лучше подготовлены, чем, скажем, каратели Федерации? Вашим солдатам ведь никогда не приходилось воевать.

— Почему же? — удивился Дорохов. — Многие братья прежде служили в войсках Содружества.

— То есть как? — Макс остановился. — Наших врагов?

— И что с того? — Дорохов приподнял брови. — Не забывайте, что и мы были частью Федерации, но это не помешало нам пойти против неё. Республика — это не какое-то локально сосредоточенное сообщество, решившее отделиться от Содружества. Это не уранийцы и не русский сектор. Мятежники — все те, кто разочаровался в политическом строе Федерации и её культурно-нравственных ценностях. И не только разочаровался, но и решил бороться против них. А вернее, за ценности, более созвучные человечеству.

— Согласен, — кивнул Макс.

Он не собирался спорить со своими «союзниками». Просто хотел понимать, что к чему.

— Я в этом не сомневался, мистер Сеймор. А теперь прошу в следующую лабораторию, — Дорохов указал на дверь в конце зала. — Там вы увидите нечто… уникальное. Возможно, вас это немного шокирует, но… Впрочем, посмотрим.

— Вы меня заинтриговали.

— Я этого не хотел.

Дорохов отпер дверь, пропустив Макса и Ангелов в следующую лабораторию.

Они оказались в круглой комнате с высокими стенами. Вместо потолка был железный купол, под которым размещалась громоздкая аппаратура. В центре висела огромная голографическая панель, проектирующая аватар компьютера — хромированное женское лицо с изумрудными глазами, по которым то и дело пробегали искры.

— Привет, Аманда! — громко сказал Дорохов, обращаясь к компьютеру.

— Добрый день, господин Дорохов, — отозвался аватар, улыбнувшись. Оскал получился жутковатым. Макс такой образ для визуализации не выбрал бы. — Кто с вами?

— Это наши друзья.

— Рада слышать, — у компьютера был приятный мелодичный голос.

Дорохов приветливо кивнул ближайшим работникам лаборатории и помахал тем, что стояли дальше.

— Как идут дела? — спросил он у компьютера.

— Согласно плану.

— Расскажи нашим гостям, чем ты тут занимаешься. Уровень вербализации «пять».

— Да, сэр. Если вы настаиваете.

— Всё в порядке, Аманда. Мы слушаем.

— Я обеспечиваю медицинскую поддержку операционных исследований этой лаборатории, — сказал аватар. — Стараюсь делать так, чтобы подопытные особи не умирали. Веду статистику и просчитываю вероятные исходы исследований.

Глава 26

Пока компьютер говорил, Макс успел осмотреться. В лаборатории стояло множество операционных столов и резервуаров с питательными растворами. Повсюду были протянуты кабели, шедшие к системам жизнеобеспечения и мощным медицинским приборам. На некоторых столах лежали люди и животные. На них проводили операции работники лаборатории и медицинские динсботы. Такие группы окружали слабые силовые поля, обеспечивающие стерильность внутри зоны операции. В воздухе чувствовались запахи озона и освежителя — очевидно, системы лаборатории заботились о том, чтобы в помещении не пахло кровью и лекарствами.

— В каком смысле «не умирали»? — переспросил Макс, когда до него дошёл смысл услышанного. — Что, бывают и летальные исходы?

— Разумеется, — ответил за компьютер Дорохов. — Как же иначе? Естественно, я говорю о животных, — добавил он, заметив изумлённый взгляд Макса. — Людей мы оперируем только после всесторонней проверки технологий, когда нет никакого риска для жизни и здоровья. Давайте подойдём сюда, — он указал на один из столов, где лежал обнажённый мужчина, подключённый к множеству громоздких аппаратов. Его оперировали два человека и шесть медицинских динсботов. Вокруг стола виднелся купол силового поля, обеспечивавший стерильность, но он был совершенно прозрачным и не мешал наблюдать за операцией. — Вот вам гвардедиас без маски, — сказал Дорохов. — Как я и обещал. Сейчас этот солдат проходит курс апгрейда. Это обычная процедура, совершенно безопасная. Ему вживляют новые мышечные стимуляторы, меняют запас биомассы и расширяют возможности мозгового шунта. После операции он станет сражаться ещё лучше, будет сильнее, его реакция (и без того неплохая) повысится процентов на семь. Как видите, внешне это обычный человек, но внутри он уже практически киборг. Его тело по всем параметрам в несколько раз превосходит обычное. А теперь не будем мешать, господа.

Дорохов отвёл гостей в сторону. Было заметно, что он испытывал гордость за то, о чём рассказывал.

— Как видите, здесь мы проводим исследования по стимуляции физических сил человека, по имплантации, пересадке и замене органов, по кибернетизации. Да, мистер Сеймор, мы делаем это. И давно. Все боевые гварды — модифицированные люди. Кто в большей, кто в меньшей степени.

— И они добровольно идут на это? — спросил Макс.

Дорохов кивнул.

— Разумеется. Мы никого не заставляем.

— А… вы сами?

Собеседник Макса холодно улыбнулся.

— Нет, мне это ни к чему. Я ведь не солдат.

— Сколько времени вы занимаетесь подобными экспериментами?

— Около ста двадцати лет. Вначале это были робкие попытки продвинуться чуть дальше официальной науки в области изучения предела сил человеческого организма. Для этого приходилось время от времени нарушать закон. Увы, грешны, — Дорохов шутливо развёл руками и делано улыбнулся. — Потом, когда мы поняли, что перед нами открываются новые возможности, юридическая сторона дела перестала быть для нас препятствием. А когда мы объединились с повстанцами, открылись поистине безграничные возможности. Ибо вы не представляете, сколько людей на нашей стороне. И они не только на Плутоне, Уране и прочих мятежных планетах. Они служат чиновниками в федеративных… Впрочем, что я говорю! — спохватился Дорохов. — Конечно, вам это известно куда лучше, чем мне. Вы ведь Первый Всадник! Простите, мистер Сеймор.