Каратели

Дядь Вова некоторое время приходил в себя, молча обдумывал услышанное, а когда был готов, начал объяснять:

– Чисто теоретически… у Клеймённых женщин все сохранено, как у обычных женщин. И привязка у них есть…

– Вы уверены?

– Ну ты же понимаешь…- дядь Вова сделал неопределенный жест рукой и голос стал елейным, наполненным странными нотками неуверенности. – Не все же Клеймённые попадают сразу в Темный Дом, некоторых успеваем перехватить и проводить соответствующие…

Голос мужчины становился все тише и тише. Последнее предложение не закончил, оставил на додумать. Пяток лет светило за сокрытие Клеймённых от Карателей, пусть и в лабораториях для исследования.

– Понял-понял, - ответил лишь. – Я ничего не слышал. Продолжайте.

– Думаю, что привязку смогу запустить. – у мужчины глаза заблестели под линзами очков или это от легкого света от бра на стене. – Приводи ко мне как-нибудь.

– А нельзя сделать по-тихому и без ее ведома?

– Я удивлен. Нет. Это не то слово…

– Мне для ее и своего успокоения. Чтобы я точно знал и спокойно спал, что в отсутствии меня никто свои грязные ручонки к ней не потянет. Нет никаких таблеточек? Она выпила, я ее привязал и о-па. Никто не виноват. Оно само случайно привязалось.

Чем больше слушал дядь Вова, тем глубже погружался в кресло. Губа у него изогнулась в невысказанном вопросе, сам мужчина задумчиво потирал подбородок.

– А еще мне узнать чисто теоретически… «дети», - страшное слово я произнес. Прозвучало очень громко в тишине зала. – Дети могут появиться у нашего союза? Это реально? Или запасной вариант оставлять на этот случай?

– Гектор…- он тяжело выдохнул.
– Вот этого я точно не скажу. Мы подходим к этому моменту, несколько раз пытались искусственно оплодотворить женщин Клеймённых, как результат -- те самосжигались. Но мы проводили и так сказать…научный опыт наживую Каратель-клеймённая. Женщина реагировала, как на насилие, кричала во время секса. И медицинский опыт заканчивался самосожжением. Твоя реагирует, как на насилие?

– Ну… во всяком случае не сжигается точно! – засмеялся, а про себя подумал, что постанывает очень даже громко…

У любопытного ученого глаза вновь опасно загорелись.

– Это очень и очень хорошо, - мужчина задумчиво потер ладони друг об друга.

– Это должно быть строго конфиденциально, - заметил я в очередной раз.

– Конечно. Чисто теоретически у женщин – Клеймённых строение организма идентичное. Рожают спокойно от людей. Мы же от людей рожаем? Ну не конкретно мы с тобой. В смысле женщины-Карательницы, -- поправился дядь Вова, когда увидел скептическое выражение лица: приподнятую бровь и насмешливо вздернутый уголок губ. – И если, чисто теоретически, с сексом проблем у вас нет, её организм не отторгает тебя, то думаю, можем попытаться.

– Очень обнадеживающе… можем попытаться. Это я и до прихода к вам знал.

***

Весь следующий день странная ниточка тянула на остров. Конечно, одну ниточку я знал, это называлась -- тоска. Смертельная тоска без Дианы. Если больше, чем сутки не видел, начиналась вселенская тоска и несусветная скука.

За два дня я успокоился, решил много важных для себя вопросов и настроение было очень хорошее. Адреналин. Чистый адреналин в крови. Я хотел быстрее заснуть, чтобы закончился этот день и поехать завтра к ней. И она должна была успокоиться за эти дни. Мы в очередной раз попытаемся поговорить. Я все распланировал на десять шагов вперед.

Пока Диана на острове вдали от Твардовского я спокоен и давал нам время. Возможность проникнуться друг другом. Ей придется побыть на острове, пока не решу все вопросы. Сказать о своих намерениях, что она пожизненный трофей, должна понимать, что у нас «особые» отношения. Как у нормальных пар никогда не будет. Мы не нормальные, мы запрещены и законом, и самой природой. Противоестественны.

Но у меня все и всегда получалось и в этот раз не должно быть осечек.

***

Поздно ночью сидели с Андреем в Темном доме, зевали по очереди, телефон настойчиво трезвонил песню, я его выключил чтобы не мешал спать. У Андрея сегодня ночная смена, а я за компанию лишь бы не маяться скукой в одиночестве. Друг развалился на трех стульях напротив моего стола, удобно подоткнув ладони под щеку.

Я лежал на столе, под щекой -- высокая кипа бумаг. Очень мягкая – идеальная подушка, часто ее практиковал в таком виде.

Вскоре мы измученные, я лично двумя днями без сна, заснули и подорвались, когда раздался стук в дверь. Я резко поднял голову от стопки бумаг, Андрей, сонно протирая глаза, уселся на стуле.

А мои глаза плохо рассоединялись. Они не открывались, поэтому смирился, закрыл сонные веки и голову с размаху обратно опустил на мягкую стопку бесполезных документов.

– ДА! – крикнул, готовясь вновь заснуть. Кто там, меня мало волновало.

Скрипучая дверь пропела заунывную песню.

– Рядовой… - да…да…бла-бла…бла… мысленно не слушал, а спал. – Сбежали час назад. Сгорела граница под чистую. Есть раненные и убитые Клеймённые. Остальные Клеймённые бежали. Понять не можем, кто они и откуда взялись на границе в сторону к Пронску?

В голове произошел щелк. Как будто лампочка включилась. Мелко подходило понимание. Осознание слов. Озарение. Сон отпустил, а я оторвал морду от стопки документов.

Нет, как в тупых дешевых сериалах или книгах я не делал театрально-удивленное лицо, больше присущее дауну. Не задавал пустых вопросов, типа «чтоооо?» которые мог задать только безмозглый идиот. А все потому что нет ни одного смертника, желавшего пошутить на эту тему со мной. Никто не признается добровольно о плохо выполненной задаче. Чревато последствиями.

Глава 23

POV Гектор

Сотрудники на границе не понимали, откуда взялись непонятные создания. Причем на машине Игоря! Жили преступники в лесу или прибежали из соседнего округа? Кроме наиболее приближенных Карателей никто не знал об открытии мира Клеймённых, о пленниках и разговоре с Ежом, поэтому сейчас граница стояла на ушах.

Глухо, едва слышно, я спокойно уточнил, словно ответ мало имел важности. Лишь пустая формальность:

– Сколько их?

– Двенадцать. Трое погибли при задержании, девять сбежали.

– Блондинки среди погибших нет?

– Нет! – ответил Каратель.

Он стоял строго -- нога к ноге, руки по бедрам, как при построении. Капюшон, как вошел в кабинет, снял и явил молодое лицо, не испещренное бедами и усталостью. Ребята с границы прислали самого молодого, чтобы было жалко наказать за плохие вести.

Я не перевернул рабочий стол с компьютером. Нет. Удобно располагался за столом, локти поставил на стопку бумаг, а пальцами, сцепленными в замок, стучал по подбородку. И искал ответы.

Я не проломил обшарпанную, обсыпавшуюся голубую стену, которая много веков служила казематами для Клеймённых и теперь разрушались от старости.

Я не убил гонца-Карателя, прыщавого юнца, который отрабатывал первую ночную смену на границе, и чья сгоревшая куртка источала дикий, вонючий запах гари в маленьком кабинете.

Я не разбил окно рядом с собой на хрустальные осколки.

Но все эти вещи в мыслях проделал несколько раз, наслаждаясь собственной кровью от удара кулаков по бетону и разрухой, вызванной внутренним демоном-гневом.