Каратист: без компромиссов. Том 4

Я поискал девушку глазами, но нигде не обнаружил. Французы вообще уже успели уйти с соревнований.

Да, народу и так уже стало гораздо меньше. Много зрителей уже убежало в кафе неподалеку от стадиона, перекусить и отдохнуть. Трибуны наполовину опустели.

— Пошли, здесь уже делать нечего, — Щепкин вздохнул, посмотрел на двух бойцов из Португалии и Польши. Они остались последние, после них уже начнется перерыв. Лупили друг друга расчетливо, работали по очкам. Мы дождались, пока подошли остальные наши бойцы. — Тут уже все понятно, исход очевиден. Пошли, перекусим.

Ладно, теперь можно и пообедать. Мы спустились на первый этаж и вышли на улицу.

Солнце светило ярко, улицы Парижа полные народа, возле кафе толпились посетители с кружками кофе в руках. Штук десять столиков вытащили наружу, люди облепили их, как мухи. Мест нет, все занято.

Мы перекусили крок-месье, горячими бутербродами с ветчиной и сыром, похлебали куриного супа с лапшой, выпили с лимонадом, потому что чай здесь не подавали. Думали, что придется ждать, пока освободится столик, но парни за ближайшим столиком нас тут же заметили и быстро потеснились, потому что увидели, что мы одеты в каратеги и поняли, что мы тоже участники чемпионата.

Тут были и другие команды, но очень мало. Куда, интересно, подевались остальные?

Когда мы встали из-за стола, Щепкин толкнул меня в бок.

— Вон твоя зазноба явилась, пойдешь к ней подкатывать?

Я оглянулся и увидел, что неподалеку у входа стоят бойцы французской делегации, и вместе с ними три девушки. А среди этих девушек выделялась Эмили, самая хорошенькая из всех. Она тоже заметила меня и тут же помахала ручкой, обольстительно улыбнулась и что-то сказала стоящей рядом крупной, рослой и широкобедрой девушке.

— Если я не пойду, то, пожалуй, они решат, что я испугался, — вздохнул я. Мелочь, с одной стороны, но раз уж мы прибыли сюда отобрать чемпионский титул, то придется показать зубы. Доказать, что мы лучшие, даже для французских девушек. — Ладно, пойду, прогуляюсь.

Подошел ближе, поздоровался. Парни-французы с усмешкой наблюдали за мной. Я приветствовал их тоже. Жан подошел вплотную, осмотрел меня с головы до ног, что-то сказал на французском, отчего остальные парни засмеялись и крепко сжал мне ладонь.

Ну да, конечно, как же без этого? Как обойтись без дурацкого ритуала по дроблению кисти соперника? Никак не обойтись.

Хотя, я так думаю, что зря Жан все это затеял, потому что у меня руки твердые. Я с легкостью выдержал испытание, как француз не старался сжать мне ладонь. Он пытался терзать мою руку с полминуты, ничего не получилось, и Жан отошел.

Я повернулся к Эмили.

— Вы уже пообедали? Как-то быстро вдруг ушли, я даже не заметил.

Девушка поглядела на меня.

— Мы обедали в ресторанчике недалеко. Посидели с девочками, поболтали. Но давай поговорим про тебя. Про вас. Я слышала, что следующий бой у тебя с Жаном. Ну что, ты готов к поражению?

Я поглядел на ладонь. Жан у нас саватье, он отлично работает ногами. А вот руками чуток похуже, они у него не так развиты.

Поэтому будущая тактика уже определена. Надо блокировать ноги противника и бить его руками в ближнем бою. Но зачем сейчас об этом говорить девушке? Которая как раз может все рассказать противнику.

С другой стороны, ее можно использовать. Посмотрим, скажет ли она Жану секретные сведения. Заодно проверю ее умение хранить тайны. В котором я, впрочем, очень сильно сомневаюсь.

— Вообще-то, да, у меня есть опасения, — я состряпал унылую физиономию. — У меня после последнего боя что-то ребра побаливают. Видимо, ушиб нечаянно. И еще, рука левая совсем не работает. Так что, я вряд ли могу ему противостоять.

Эмили перестала улыбаться. Оглянулась на Жана. Посмотрела на мою руку.

— Как так? Разве у вас нет врача? Разве ты тогда не должен уйти с состязаний? Ты же можешь сильно пострадать.

Я покачал головой. Как мило, но действительно ли она настолько встревожена? Или это умело скрываемое торжество?

— Нет, конечно, для нас это пустяки. Как можно из-за такого сойти с дистанции? Да никогда в жизни. Только если меня оттуда унесут на носилках.

Эмили потрогала мою руку. Сжала, отпустила, снова сжала запястье.

— Так больно? Ты хотя бы показался врачу? Может, у тебя там перелом? Тебе же тогда вообще нельзя участвовать.

Я осторожно убрал руку.

— Да, я покажусь врачу. Но только чтобы чуток совесть освободить, а так его решение ни на что не повлияет.

Девушка казалась встревоженной. Я пожал ей ручку, оглянулся на окрик Щепкина, который как раз позвал меня внутрь и сказал:

— Мне надо идти. Твое предложение насчет ужина в силе? Смотри, скоро узнаем, кто будет платить.

Но Эмили только слегка улыбнулась.

— Смотри, не приходи туда со сломанной рукой. Ты нужен здоровый, целый и невредимый. Хотя, с учетом нашего вида спорта, вряд ли это получится.

Она еще раз пожала мне руку, слегка, кончиками пальчиков и я отправился к Щепкину. Парни из французской команды глядели мне вслед. Погода чуток нахмурилась, налетел порыв холодного ветра.

— Ну, что она говорит? — спросил Щепкин на ходу, когда я подошел и мы поднимались по ступенькам к главному входу в стадион. — Ты посмотрел на своего соперника? Как думаешь, что с ним делать? Мне не дают покоя его ноги. Он ими может такие выкрутасы проделывать, так что там мало шансов.

Я пожал плечами. Вообще-то, это тренер должен предлагать тактику предстоящего боя. Но Щепкин пока что не предложил ничего интересного. Наоборот, спрашивает у меня совета.

— Мне надо помедитировать, — я посмотрел в глаза тренеру. — Может быть, тогда чего-нибудь придет в голову. Какая-нибудь грандиозная идея. Это самое лучшее, что я сейчас могу предложить.

Щепкин кивнул и отстал от меня. Мы договорились, что он придет, когда меня вызовут и разошлись по разным местам.

Он отправился в зал, а я в раздевалку. Сел там в позу лотоса и закрыл глаза. Прошло совсем немного времени и шум из зала соревнований отступил.

Я сосредоточился на самом себе. Представил себя сидящим в лесу, вокруг щебечут птички и шелестит листва. Главное — отвлечься от соревнований, а для этого надо мысленно унести себя подальше отсюда. Куда-нибудь в приятное местечко.

— Эй, Ермолов, вставай, скоро твой выход, — кто-то тряс меня за плечо. — Надо же, тут такой бой важный, а он дрыхнет, как у себя дома.

Это Щепкин. Пришел-таки. Надо же, а я сам не заметил, как задремал. И вроде бы ничего не придумал нового, для того, чтобы справиться с Жаном.