Караул под «ёлочкой»

«Ничего себе сюрприз!»- Макарьев, напрягая глаза, всматривался в ночь. Ни на военных, ни на гражданских испытателей троица, вышедшая из темной степи явно не была похожа.

«Может, это туристы?
– мысленно прикинул Антон.
– Какие-нибудь заплутавшие в степи лодочники-

байдарочники, приехавшие отдохнуть на Аральское море?»

«Ну, ты и фантазер, братец, - тут же сам себе возразил он.
– Какие могут быть байдарочники в трехстах километрах от моря? В самом центре закрытой и тщательно охраняемой зоны? Гм... Что же, придется немного нарушить ваши планы, товарищи туристы или кто вы там есть на самом деле!»

Антон правой рукой нащупал на земле крупную гальку и, чуть приподнявшись на локте, по навесной траектории с силой швырнул камешек в сторону, в направлении стартовой позиции. Камешек, описав в воздухе дугу, выбил пыльный фонтанчик на поверхности степи метрах в пятидесяти от перемещающихся в темноте фигур. Звук от удара получился глухим, но все же хорошо различимым. Троица в степи мгновенно оцепенела. Передний из идущих приподнял левую руку, явно призывая шедших следом за ним к спокойствию и молчанию. Несколько секунд они стояли неподвижно, напряженно вслушиваясь в доносившиеся из степи и со стартовой позиции звуки. Потом передний повернулся к остальным и негромко что-то произнес. Троица снова двинулась вперед.

«Интересная картинка вырисовывается!
– Антон во все глаза всматривался в движущиеся в темноте фигуры.
– Наши незваные гости, оказывается, не любят резких ночных звуков. Ночные звуки их пугают... Гм, а ведь очевидно, что эти трое пытаются пройти незамеченными к старту и очень боятся, что их обнаружат!»

Он прикинул соотношение сил. Их трое и «гостей» тоже трое. Вроде бы равновесие. Но он - всего лишь офицер - двухгодичник, а Игнатов и Русаков даже в сумме не потянут хотя бы на одного вышколенного «коммандос», которые в приключенческом кино задерживают нарушителей и крошат в капусту бандитов. Так, парочка без пяти минут дембелей в полусонном состоянии с уже успевшей атрофироваться от постоянного отлынивания от утренней зарядки мускулатурой. Понадеяться на вооружение? С нашей стороны - два «калашникова» и давно не чищенный почти однофамилец «макаров» в кобуре на поясе. Со стороны степных «странников» - неизвестно что. Толстая труба на плече одного из «гостей», кстати, выглядит достаточно внушительно...

– Русаков!
– Антон принял решение.
– Сейчас тихо отползаешь назад. Пусть Ефименко поднимает по тревоге роту охраны. Передашь: здесь три нарушителя, возможно вооружены.

На лице Русакова отразилась сложная гамма чувств. Ну, какие могут быть нарушители в самом центре Казахстана? В сотнях километрах от государственной границы? За полтора месяца до дембеля? Делать ему нечего, нашему лейтенанту, что ли? Взялся розыгрыши по ночам устраивать? Да нет, глаза смотрят серьезно... И в голосе не чувствуется фальши... А может и вправду нарушители?

– Давай действуй, - слегка подтолкнул Русакова локтем Макарьев, прервав его тягостные раздумья.
– И вот что... Свой автомат оставь мне.

Русаков, наконец, сообразил, что дело затевается серьезное, молча кивнул и пододвинул в сторону лейтенанта «калашников». Ловко и почти бесшумно развернулся на месте и пополз обратно в сторону сторожевой вышки.

«До сторожевой вышки метров триста - триста пятьдесят, - Антон мысленно прикинул расстояние.
– Значит, где-то минут через пять Русаков должен доползти. Еще пять минут накинем на объявление тревоги и принятие командирских решений... Минут десять на сборы и прибытие роты от казармы сюда. Двадцать минут! Да за это время можно полкосмодрома взорвать!»

– Игнатов, - шепотом позвал Макарьев второго солдата.
– Сними-ка на всякий случай автомат с предохранителя. Но стрелять только по моей команде. Будем лежать и тихо дожидаться роту охраны. Понял?

– Так точно, - так же шепотом ответил Игнатов. Сон с него, похоже, как рукой сняло.

Троица в темноте дошла почти до самого проволочного ограждения и остановилась. Шедший первым поднес что-то темное на уровень глаз и направил в сторону стартового комплекса.

«Бинокль или прибор ночного видения, -догадался Антон.
– Ребят определенно интересует наша ракета. И с чего бы это, спрашивается, такой пристальный интерес?»

Передний из «гостей», видимо, старший среди троицы, обернулся и тихо произнес несколько слов на незнакомом Макарьеву языке. Второй в цепи сразу же присел на одно колено, поднял толстую короткую трубу на уровень плеча и навел ее в сторону стартовой позиции. Несколько секунд он целился, потом опустил трубу и что-то сказал первому. Первый согласно закивал и коротко о чем-то распорядился. Все трое почти одновременно опустились на корточки и стали стаскивать с плеч свои рюкзаки.

«А эта толстая кургузая трубочка на плече - явно не кинокамера, - сообразил Макарьев.
– Э, да наши ребятишки, кажется, только что произвели пробное прицеливание. И судя по всему, удачное».

Он снял с головы фуражку, осторожно положил ее рядом с собой на землю и сдвинул вниз пластину предохранителя на оставленном Русаковым «калашникове».

«Расстояние до наших дорогих гостей сейчас метров шестьдесят или семьдесят, - Антон облизал кончиком языка пересохшие от волнения губы.
– Если они вдруг захотят из своей трубочки пальнуть по ракете, мы с Игнатовым их, пожалуй, достанем... Достанем даже раньше, чем они успеют пальнуть... Н-да... Только лучше все равно стрелять поверх голов. Живыми они нужны, гости наши дорогие, живыми... Эх, жаль позиция неудачная: они немного на возвышенности, а мы - в низинке. Ну, да выбирать теперь уж не приходится».

– Русак, ты что, совсем сдурел?
– вдруг громко, едва ли не на всю степь, раздался сзади голос караульного Ефименко.
– Ты чего на животе ползешь?

Пятно света от прожектора на караульной вышке качнулось вправо и переместилось от железнодорожной насыпи в сторону проволочного забора. Трое незнакомцев около ограждения мгновенно оказались на земле.

– А ну вставай, разведчик хренов!
– весело загоготал на вышке Ефименко.
– Ты что, решил ко мне незаметно подкрасться, что ли? Чего руками машешь, придурок?

Антон быстро оглянулся назад. Всего в полусотне метров от караульной вышки Русаков приподнялся с земли и, стоя на коленях, отчаянно махал руками, пытаясь заставить караульного замолчать и убрать свет.

– А где Игнат и лейтенант?
– никак не унимался Ефименко.
– Или они следом за тобой ползут?

Луч прожектора скользнул вдоль забора из колючей проволоки и уперся почти точно в пятачок земли, на котором распластались Антон Макарьев и Николай Игнатов.

«С возвышенности мы сейчас видны, как на ладони», - успел подумать Антон. По спине пробежал неприятный холодок.

Тишину ночи прорезал сухой треск автоматной очереди. Впереди, всего в полуметре от того места, где лежал Макарьев, песок фонтанчиками взвился вверх. Игнатов громко охнул, схватился рукой за левое предплечье и перевалился на бок. Антон, - почти машинально, не целясь и даже не поднимая головы, -нажал на спусковой крючок «калашникова». Автомат возмущенно плюнул огнем, затрясся и загрохотал. Его дуло было направлено вверх под углом, и очередь вспорола небо слишком высоко над головами нарушителей.