Караван к Наташке

Машина чуть приподнялась на генераторах тяги, проем сзади затянулся, а впереди появился другой, открывая чуть наклонённый вниз туннель. На кабриолете вспыхнули яркие фары–прожекторы, и он начал медленно разгоняться. И действительно, как пообещал Павел, появился ветер. Он со свистом бил в лобовое стекло, но в салоне только лишь ворошил волосы. Через пять минут машина плавно притормозила и опустилась в точно такой же комнате–тамбуре, откуда они выехали. Подполковник обошёл длинный капот, открыл пассажирскую дверь и церемонно протянул Сюзанне руку. Не успела она подняться, как вдруг оказалась подхваченной крепкими мужскими руками и услышала:

— Милая, закрой глаза, пожалуйста.

Девушка послушалась и почувствовала, как её куда-то несут. Несколько толчков — открывание плечом дверей? — проходы через большие, судя по ощущениям, комнаты. Первое, что ощутила Сюзанна, это запах. Розы? Тюльпаны? Непонятно, но аромат был очень приятный. Она не выдержала, открыла глаза и ахнула:

— Пашка! Родной! Спасибо! — чмокнула его в щеку, вывернулась из мужских рук, приникла к перилам балкона и, крутя головой во все стороны, стала осматривать все это великолепие.

Они находились на четвёртом этаже донжона средневекового замка. А прямо за могучими каменными стенами плескалось озеро. За ним лежала долина. Совсем маленькая, не больше пяти километров в диаметре, но, на первый взгляд — почти точная копия Райской или Эдемской на Наташке. Вот только освещала эту долину сверху не местная звезда Инти, а, судя по мягкому желтоватому оттенку, земное Солнце. Конечно, это была где-то на куполе закреплённая мощная лампа с соответствующим спектром, но снизу небо казалось настоящим. С одной стороны от замка на поле–клумбе распространяли вокруг аромат цветы, с другой тянулись вверх саженцы — полгода, год, и будет прекрасный большой сад.

— Пашенька, это чудо! Настоящее чудо! Теперь меня совсем уже не пугают годы здесь с тобой! Где лестница? Побежали купаться!

— Ну да, побежали, — пробурчал он, — лестница крутая — сверзишься ещё, ноги переломаешь. Зачем я, спрашивается, гравилифт ставил?

***

— Аста, ты что, решила перетаскать в мою постель всех девчонок, на кого твой благосклонный взгляд падёт? — спросил Кирилл утром, когда очередная симпатичная воительница уже покинула их шатёр.

— Не всех, — без тени смущения чуть покачала головой принцесса, аккуратно сворачивая свои длинные иссиня–чёрные волосы в тугой кокон, — только тех, кто сами пылают желанием весьма близко познакомиться со своим герцогом.

— Что значит, пылают? — удивился Кирилл, — сама же говорила, что я особо в этом деле ничем не отличаюсь от других парней.

— Говорила, — не стала отрицать леди Астория, — но… — она прервалась и сама чуть задумалась. — Понимаешь, даже не знаю, как объяснить. Раньше я этого не замечала, но рядом с тобой, пусть и на самой грани восприятия, возникает какое-то удивительное чувство… как будто ввысь, к обещанным богами звёздам поднимаешься. Да и… — принцесса опять замолчала, долго смотрела ему в глаза, не зная говорить или нет, но все-таки решилась: — Меж девчонок в войске разговоры странные ходят. Мол, если освободим Сангарию, то когда твоё время придёт, то поможешь им с ребёночком.

Эти бабы что, совсем сбрендили? Или опять кто-то пустил слух, что он воплощение Создателя? Нет, с этим надо что-то делать! А для начала может уши этой девчонке как следует надрать?

Заметив, что герцог начинает хмуриться, девушка резко вышла из задумчивого состояния и повысила голос:

— Ну не хватает тебе меня одной, я же не слепая! — и вдруг обмякнув, тихо, почти шёпотом, добавила: — А потерять тебя не хочу.

В первую походную ночь в герцогской постели вместе с Асторией ночевала графиня Вероника Чистопрудникова, глава службы обеспечения герцога и принцессы. Затем бывшая джурская монахиня, а ныне командир взвода конной разведки баронесса Гражина Бахметьева. Плотно сбитая невысокая весьма симпатичная женщина с удивительно гибким телом оставила о себе достаточно приятное впечатление, впрочем, если честно, сравниться с графиней не смогла. А потом Кирилл уже начал привыкать, что вместе с принцессой его обязательно ублажает кто-то ещё. Больше всего, почему-то, было женщин из разведроты, состоящей поголовно из прекрасной половины населения Наташки, начиная, соответственно, с командира — прелестной Ланочки Зорицкой. Берут пример с Азорской империи, где уже почти полтысячи лет существует институт фавориток? Впрочем, как и почти во всех крупных государствах Европы. Большинство незамужних дворянок почитают за честь оказаться в постели своего императора хотя бы на одну ночь. Получается, вассалки Сангарии приравнивают своего герцога к сильнейшим мира сего? Ну, да и ладно. Главное — ему хорошо с ними, да и девчонки, коль раз за разом пытаются вновь оказаться вечерком в герцогском шатре, ни о чем не жалеют.

Кирилл несколько смягчил свой взгляд на притихшую леди Асторию. Генай побери! Ну нет сейчас времени решать ещё и эти вопросы. Вчера со второй половины дня зарядил дождик, и сегодня имеет смысл заняться обычной учёбой, чем тащиться по раскисшей дороге. Не должны они сильно выбиться из графика.

Зверюга вдруг рыкнул, подошёл, как-то укоризненно посмотрев на хозяина, покачал головой — ну совсем как маленький незаслуженно обиженный ребёнок — и стал передней лапой поглаживать принцессу по коленке.

«Во, и этот ещё глупую девчонку защищает» — подумал герцог, отчётливо понимая, что принцесса совсем не дурочка, а наоборот — со своим умом даст фору многим офицерам его штаба. Во всяком случае, новые знания осваивает удивительно быстро. Лучше неё с учёбой справляются только закадычный друже граф Кристиан и… Сашка, набрасывающийся на свежую Кириллову скоропись, как голодный на хлеб с салом. Что называется, дорвался. А вот он сам… Переписать учебник, совсем не значило для Кирилла освоение науки. За некоторыми, причём довольно обширными исключениями… Например — та же математика. Когда строчил университетский курс во всем его многообразии, было ощущение, что просто вспоминал когда-то давно уже изученные дисциплины. Физика… Тут вообще было что-то странное. Особенно с теорией гравитации и подпространственных прыжков. В эти разделы герцог влетал как на Занозе галопом. Легко и непринуждённо. Химия? Вот здесь все было несколько иначе. Хотя на данный момент он уже закончил строчить основные учебники и справочники по этой науке, выяснилось, что реально Кирилл понимает только самые основы. «В объёме начальной школы» почему-то прозвучало в голове. С органикой вообще было плохо, разве что с углеводородами более–менее разобрался.

Тут ещё один пример загадочной какой-то работы подсознания. Вчера вечером в очередной раз ругался с графом Ризенштайном о методах партизанских действий. Ведь на первом этапе войны с Лоусвиллом их маленькая армия ни на что другое просто не будет способна. Вот в запале спора с другом, когда обсуждали необходимость и способы растягивания карательных отрядов врага по чащобам огромного Чёрного леса, Кирилл и бросил: «Разделяй и властвуй!» Хорошо хоть не привёл автора этого знаменитого на Земле высказывания. Давать что-либо из земной истории своим дворянам герцог опасался — ну ведь без подробного рассмотрения многое можно было понять совершенно неправильно. Бросать хоть малейшую тень на Создателей нельзя было ни в коем случае.

Странная ситуация, непонятная. С одной стороны Кирилл знает, кто такой этот Никколо Макиавелли — небольшая справка о философе, политике и писателе была в обзорном курсе земной истории. Но сам прославленный труд флорентинца «Государь» герцог не то, что не штудировал, но даже не читал. Тогда откуда ему известно выражение «Разделяй и властвуй»? Более того — у Кирилла есть вполне определённое мнение, как о самой книге, так и её авторе. Но откуда? Каким образом в него попало это знание? Подсознание, как будто живя независимой жизнью, немедленно парировало:

« Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».

Ну вот, пожалуйста — Вильям Шекспир, британский поэт и драматург конца шестнадцатого, начала семнадцатого веков. Зачастую считается величайшим англоязычным писателем и одним из лучших драматургов мира. Опять-таки из общего курса земной истории известен. Но Кирилл-то понимает, что эта строчка из «Гамлета» и отнюдь не точный перевод на русский язык, хотя всуе не читал Шекспира.

Впрочем, времени для длительного копания в проблемах собственного подсознания у герцога не было — слишком много было неотложных дел. Хотя, как выяснилось несколько позже, от этого внутреннего «я» могла быть и определённая, иногда весьма существенная польза. На сегодня, плюс к обязательным часам писанины и текущей учёбы командного состава, Кирилл запланировал тщательный обход всего лагеря. Он сам не мог понять, что его беспокоило. Но ощущение, что в маленькой Сангарской армии было что-то не так, было довольно чётким. Только вот что именно?