Карело-финские мифы
Шрифт:
К Таара обращались осажденные «железными мужами» (крестоносцами в эстонском фольклоре) эстонцы с возгласом: «Таара та!» («Таара, помоги!») Ему приносили в жертву скот в священных рощах, а на западе Эстонии устраивали ритуальные сражения и танцы. Вероятно, у него были специальные служители культа: колдунов в Эстонии называли тоорумеес, «человек Тоора». Громовник Туури известен и в финской мифологии. Имя Таара (Тоора, Туури) могло быть эпитетом Уку или Укко, но, возможно, финнам и эстонцам (древнерусской чуди) с древности был известен и культ скандинавского громовника Тора, занесенный призванными в Новгород варягами. Недаром четверг — день громовника Тора в германской традиции — считался у эстонцев праздничным. В этот день устраивались жертвенные трапезы. Еще его считали подходящим временем для колдовства: злые духи, преследуемые громовником, были сговорчивее. Имя Тоора напоминает наименование высшего небесного божества у обских угров — Торум. Возможно, схожим было древнее имя общефинноугорского небесного бога.
Таара как верховный бог эстонцев стал популярным в поздних трудах кабинетной
Метсаваймы — лесные хозяева
Согласно эстонским поверьям, у каждого леса были свои духи — метсаваймы. Они могли притвориться простыми людьми. Например, такой дух принимал облик мальчика-пастуха. Правда, пас он не обычное стадо, а зайцев. Иногда их внешность обманчива: спереди они походили на человека, но сзади имели хвост или выглядели как гнилой ствол. Появлялись и в виде животных: волка, медведя, змеи. Метсаваймы покровительствовали птицам, заботились о больных и раненых животных, от них зависел рост деревьев в лесу. Обитали они в дуплах, куда селились семьями. Для людей они не были опасны, но могли наказать тех, кто нарушал запреты, в том числе христианские (например, работал в лесу по воскресеньям); метсаваймы путали дорогу, лишали удачи охотника, который оставлял в лесу раненых животных. Большую опасность представляли лешие ванахальбы («старые черти») или ванасыги, «старые слепцы» (слепота или один глаз — распространенный признак нечистой силы). Они могли сбить с пути, подавая свой голос, который слышался как эхо. В облике седых старцев они пасли стада диких животных. Впрочем, кому удавалось заключить договор с ванахальбом, того сопровождала особая удача в охоте.
Пеко — покровитель урожая
Пеко или Пекко был особенно почитаем у восточных эстонцев — православных сету. Он именовался также «древним богом» или «древним идолом». Изображение Пеко изготовляли из воска или дерева, зимой особый хранитель держал его в амбаре, а во время сева «идол» выносили на поле. Пеко молили об урожае, о плодовитости скота, благополучии семьи, защите от непогоды. Праздник, посвященный Пеко, проводился в конце августа — начале сентября, во время жатвы, и участвовать в нем могли только мужчины. На священной трапезе избирался хранитель Пеко — победитель в ритуальной потасовке. Духу плодородия Пеко были близки покровитель полей у карел — Пеллон Пеко — и финский Метсик (буквально — «дикий»), именовавшийся также Маа-кунингас, «Царь земли», воплощением которого было изображение мужчины (реже — женщины) с подчеркнутыми признаками пола. Его носили по полям, чтобы получить урожай, а затем оставляли в лесу. Фигурку Пеко могли хранить и в доме (амбаре) по завершении полевых работ. Еще почитались «хозяин хмеля» и «мать льна».
Калевипоэг, ванапаганы и священные камни
Эстонцам были известны предания о первобытных великанах — сыновьях Калевы. Чашевидные углубления на камнях — это следы рук сыновей Калевы, которые метали жребий, разделяя угодья. Считалось, что большие камни появились на полях Эстонии потому, что «девушка Калевы» несла их в переднике, но ткань не выдержала тяжести, и камни просыпались. Существует предание о похищении великанской девы, которая превратилась в огромный камень у городища Иру.
Это предание характерно для мифов о народе великанов: они окаменевают, превращаясь в скалы, с приходом обычных людей. Камни с чашевидными углублениями, которых в Эстонии и Финляндии известны сотни, использовались до недавнего времени как жертвенные и целительные. Отпечатки на них приписывались не только Калевипоэгу, но и другим великанам, в том числе злобным ванапаганам и даже христианским святым — самому Христу, Тынну — Антонию. На камень Тынна приносили первинки урожая — первое зерно, первое молоко от коровы, мясо только что забитого скота — с приговором: «Тынн — это твоя доля!» В самом углублении сжигали зерна злаков. Каждый хутор имел такой камень с углублением, куда делались приношения при севе и жатве. В эстонских преданиях говорится, что эти камни некогда располагались в священных рощах Хии (сравните с финским Хийси) и углублениями на них отмечалось число покойников, которые были погребены в роще. Они наделялись целебной силой: дождевой водой из чашевидных углублений лечили глазные болезни; если потереть больное место монеткой или солью и оставить этот предмет на камне, болезнь покидала человека. Считалось также, что под ними зарыты клады. Иногда эти камни назывались мельничными или «пяточными», что напоминает нам о мельнице-чудеснице сампо, которая имела каменное основание. Предположительно, обычай делать чашевидные углубления в камнях возник в глубокой древности в неолите — с распространением земледелия в Европе.
На севере Восточной Европы чашечники называют «чертовыми камнями», хотя следы на них могут приписываться и святым, и другим сверхъестественным персонажам.
PhotoChur / Shutterstock
Самым знаменитым из потомков великана Калевы стал Калевипоэг, эстонский герой-великан. В одноименном эпосе Калевипоэг — сын громовника Укко и земной великанши Линды. Сохранились поверья о болотной траве как о волосах Калевипоэга, о чертополохе, выросшем из капель пота великана. Значит, в древние времена прибалтийские финны верили, что Калевипоэг был первым
великаном, из тела которого и сотворен весь мир. Больше сохранилось преданий о том, как Калевипоэг создавал скалы, разбрасывая камни; равнины — это места, где великан скосил лес, гряды холмов — следы великанской пахоты, озера — колодцы Калевипоэга, древние городища — ложа великана, горные хребты — кости его коня. Огромные камни считаются оселками Калевипоэга.Врагами героя были злые духи ванапаганы («старые язычники», иногда их отождествляли с христианским чертом). Они также создавали холмы, водоемы, разбрасывали камни-скалы. Ванапаганы обитали в пещерах, озерах, в преисподней. Занимались пахотой, ремеслом, например становились кузнецами или сапожниками, имели семьи, устраивали свадьбы, крестины, иногда приглашали в гости людей и одаривали их. Дары ванапаганов — горящие угли: если положить их в передник, они превратятся в золото. В эстонских сказках ванапаганы выступают в роли глупого черта: рыбак пугает великана тем, что утянет озеро неводом, и тот ради выкупа таскает золото в дырявую шляпу, которую хитрый рыбак держит над глубокой ямой. Ванапаганы строили гигантские мосты через озера и даже моря; если душа пройдет по такому мосту, то угодит к дьяволу. По народному преданию, из горсти песка, которую ванапаган, бегущий от богатыря Тылла, схватил для строительства, возник остров Харилайд на Балтийском море. Мост, конечно, он не успел достроить.
Калевипоэг. Иллюстрация Оскара Каллиса. 1914 г.
Kalevipoja laul, TKM TR12214 A 820, Tartu Kunstimuuseum, http://www.muis.ee/museaalview/1736740
Калевипоэг (или Тылл — другой герой-великан эстонских преданий, живший на острове Сааремаа) состязается с ванапаганом в метании камней или бросает в нечисть камни, на которых остаются отпечатки его рук или ног. Это наскальные изображения, петроглифы: им приписывались магические свойства. Его необычайной силе посвящено предание о кольце девы Ильманейтси, которое та обронила в колодец. Калевипоэг спускается за кольцом, а ванапаганы скатывают в колодец жернов. Но герой возвращается с жерновом, который он принял за кольцо, на пальце. В другом предании Калевипоэг ломает в борьбе доски, отбиваясь ими от ванапаганов. Еж дает герою совет бить врагов ребром доски, за что получает от него колючую шубку. В народных сказаниях (вероятно, литературного происхождения) сохранились две версии гибели Калевипоэга: враги отрубают герою ноги, когда тот спит или пьет из реки; в другом мифе превратившийся в богатырского коня ванапаган уносит Калевипоэга в ад, где он, прикованный к вратам ада, должен сторожить ванапагана, чтобы тот не вышел из преисподней.
Предания о Тылле носят менее эпический характер: тот любил капустные щи и, благодаря великанскому росту, успевал сходить за море, чтобы достать капусту, пока жена разогревала воду. Правда, и он погиб в борьбе с врагами, а перед погребением обещал вернуться к своему острову. Народ не поверил этому чуду (хотя предания о возвращении древних героев с того света известны в эпосе — вспомним карело-финского Вяйнямёйнена).
Гигантский валун в Сааремаа, известный как «Камень из банной печки Суур Тылля»
Ingrid Pakats / Shutterstock
Время великанов прошло — на смену первобытным гигантам пришли обычные люди. Старинное самоназвание эстонцев — маарахвас, что означает «народ земли»: недаром они почитали «Мать земли».
Часть 4. Саамская мифология
Загадочные жители Крайнего Севера
Сведения о саамах — лопарях — доходили до средневековой Европы в рассказах о путешествиях на Крайний Север.
Саамская семья. 1900 г.
The Library of Congress
Австрийский дипломат Сигизмунд Герберштейн, посетивший Московию в начале XVI века, передавал рассказ Григория Истомы (толмача великого князя Московского), совершившего плавание по Ледовитому морю. По Печоре он добрался до Финлаппии — земли лопарей, московских данников, затем до саамов («каянов»), подвластных Швеции. Путь вел мимо мыса Святой Нос — скалы, где шумит страшный водоворот: его называли пупом моря и сравнивали с античной Харибдой, так как считалось, что он может засосать приблизившийся корабль. Корабельщик предупредил, что у следующей скалы нужно принести жертву ради попутного ветра. Христианин Истома стал попрекать его за суеверие, но когда они не смогли плыть дальше, то корабельщик тайно взобрался ночью на скалу и положил на выступающий камень (см. дальше о сейдах) овсяную муку, сдобренную маслом. Только после этого корабль смог продолжить путь, который привел к стране Дикилоппия — название воспринималось по-русски как «Дикая лопь», дикие лопари. До диких лопарей-оленеводов, у которых сорок дней не садилось солнце, добирались русские данщики за мехами, рыбой и особо ценимым в Средние века моржовым клыком — «рыбьим зубом» в русской традиции. Дикие лопари не знали ни хлеба, ни соли, не понимали чужих языков (поэтому считались немыми), но получали металл и одежду из тканей от заезжих купцов, научились у них готовить вареную пищу.