Карфаген 2020. Апгрейд
Шрифт:
— Что делать с девчонкой, которую ты притащил? Она целыми днями сидит в моей клетушке. Забьется в угол и читает. Или играет с детьми. Она ненормальная какая-то, писем тебе, вон, гору накатала. Втюхалась дурочка.
— Ну не выгонять же ее, — говорю, не оборачиваясь. — Ее сразу же схватят и убьют. Я передам ей силиконовую маску, девочка из древнего рода, ее нельзя терять — может пригодиться.
— Самим жрать нечего, а тут лишний рот. За нее миллион дают, Леон! Мил-ли-он! И реально ведь дадут! Да вся наша стая горя знать не будет. Вооружимся, жилье купим, еды нормальной…
Вот
— Не смей, слышала меня?
Вспоминаю, что взял с собой печенье, подаренное Помпилиями, чтобы кого-нибудь угостить, оставляю несколько для Лики и Рэя, упаковку бросаю Гитель.
— Больше пока не могу. Раздай детям.
Доносится смешок.
— Что с тобой, Леон? Ты ставишь какую-то убогую выше интересов стаи? Да все наши проблемы решатся сразу! Это путевка в жизнь.
Не могу поверить, что эта женщина — моя Гитель.
— Ты не представляешь, как она важна. Сохрани эту девочку, я вернусь и заплачу за нее. И заберу, как только смогу.
Снова смешок. Гитель растворяется в темноте. Меня распирает злость, считаю до ста и со всей дури луплю стену. Еще проблема прибавилась: куда девать Элиссу? Попросить Рэя присмотреть за ней? Но я собираюсь на Полигон, приключение затянется недели на три, да и я могу вообще оттуда не вернуться, а девчонка…
Понимаю, что сам себя убеждаю в ее ценности, и Гитель права. Месяц назад я без раздумий сдал бы Элиссу. А теперь… Почему я уверен, что она важна? Не потому ли, что само понятие «стая» для меня расширилось. Моя стая теперь — и гемод Рэй, и тупица Кириан с Эдом, и Помпилии, и Лика.
Хуже всего то, что непонятно, чего ждать от Гитель, но сейчас я никак не успею пристроить Элиссу, остается просто надеяться, что Гитель не побежит сдавать девушку прямо завтра-послезавтра. Карабкаюсь наверх. Начинают саднить сбитые костяшки.
У меня осталось полтора часа, чтобы навестить Рэя, забрать у Лики браслет и подняться.
Плюхаясь на заднее сиденье такси, я наконец читаю послания от Гитель — сплошная бытовуха, ничего, стоящего внимания.
Открываю конвертик письма от Элиссы.
Здравствуй, Леон!
Извини за эти письма, и если ты их не прочитаешь, так даже лучше. Но мне нужно кому-то сказать, иначе меня просто разорвет. Пусть это будешь ты, потому что только ты за все время… Нет, за всю мою жизнь отнесся ко мне по-человечески, и есть надежда, что ты хотя бы услышишь.
Гитель меня ненавидит, смотрит волком, потому что ее парень Дэн, когда зашел в гости, начал проявлять знаки внимания. В последнее время это ужас какой-то. Еще месяц назад я спокойно себе жила, и никто меня не трогал, а тут они как с цепи сорвались. Мне страшно, я боюсь мужчин и не понимаю, что с ними, почему именно я?
Ха! И мне хотелось бы знать, откуда у восемнадцатилетней девчонки, которая необычна, да, но далеко не красавица, такой потусторонний магнетизм, что даже меня цепляет. Читаю дальше. Она изливает душу, что чувствует себя лишней среди «этих людей», а сейчас так особенно, но не может даже выйти из комнаты, и самым простым
выходом видит самоубийство, но боится смерти.И второе, и третье письмо — о том, как ей плохо, как она боится мужчин. А четвертое о том, что она выбрала меня, и я — ее смысл.
Провожу рукой по лицу.
Разве не мечта любой женщины — чтобы мы падали штабелями, а они из нас веревки вили? Так выбирай любого и вей! С радостью пригреют и озолотят, так нет же, меня ей подавай, с другими она не хочет и не может.
И только в вентиляции на пути к логову Рэя мне в голову пришла безумная мысль о том, куда пристроить Элиссу: к Помпилиям. Не знаю, откуда появилась уверенность, что они не откажутся ее приютить и не польстятся на миллион.
Заставляю себя думать не о ней, а о деле.
О том, что Рэй в логове, узнаю раньше, чем вылезаю из вентиляции:
— Я тебя слышу. Греби, давай! Шевели щупальцами. За девок спасибо, все срослось.
— Рад за тебя, — говорю, направляясь к Рэю, уставившемуся в монитор. — Что нового?
— Все норм, качаю инфу. Ты ж весь занятый, спешишь. Список соучредителей медицинской конторы «Бонус Эс» уже на флешке. Контора мутная, однозначно. Ты как сам?
Кратко рассказываю о своей жизни, делюсь мыслями насчет реалити-шоу «Выжить на Полигоне».
— А не рано ли? Мысль хорошая, но не лучше ли — в следующем сезоне, когда прокачаешься нормально? Оттуда ж выносят вперед ногами… Не одобряю. И Мелиар бы не одобрил. Ты видел участников? Это ж машины убийства!
Он прав. Месяц плюс, месяц минус. Но меня не оставляет ощущение, что драгоценное время вытекает кровью из раны, и его все меньше.
— Мелиар не говорил тебе подробно, что нужно, чтобы запустить цепную реакцию?
— О, это его любимая тема. Типа, если ты цельный и сильный, то реальность прогибается под тебя, и люди тоже. Ты что-то делаешь — они реагируют, синхронизируются. Чем больше людей вовлечено, тем быстрее идет процесс, тем необратимее изменения.
— То есть публичность — мое оружие?
— Типа того. Он считал, что Заратустра был таким человеком — тем, кто своими действиями формировал реальность. И ты так можешь. Точнее, у тебя есть потенциал, а программа помогает его развивать.
Понятно, она учит меня прогибать реальность в нужную сторону.
— Так. Теперь про Заратустру. В чем суть религии? Когда-то читал, что вроде он помогал людям…
— Что-то типа того. Это единственная религия, сведения о которой сохранились, которая учит творить добро. Могу поискать, но уйдет много времени. Сколько у тебя осталось?
— Еще минут пятнадцать, и надо бежать.
— Ок. Качаю тебе инфу для внутреннего пользования сотрудников «Бонуса». Все не просмотрел, сам разберешься. Тупорылые, заплывшие жиром твари! Их система защита нулевая, это ж надо так обнаглеть!
Склоняюсь над монитором, Рэй продолжает:
— А чего ты спросил про зороастризм?
— Их много среди зверобогих. Прячутся, но я-то их вижу.
Он бросает на меня короткий взгляд, потирает руки.
— Это хорошо. — Он вынимает флешку и сует мне. — Держи и беги. Твоя задница слишком ценна, чтобы рисковать ею. И про Полигон… Не сейчас!