"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18

По случаю завтрашнего ухода магов обратно на Аргаллу этим вечером в доме собралось немало эргонцев. Прибыли старейшины некоторых городов, присутствовало и всё семейство Рио в полном составе, включая брата с невесткой. И в целом это мероприятие могло бы даже показаться Янорине интересным, если бы она не чувствовала себя здесь такой одинокой.

Как и подобает леди, она мило улыбалась гостям, поддерживала разговор, даже рассказала о своих впечатлениях о Земле. Но при этом постоянно ловила себя на том, что смотрит на дверь. Сейчас ей больше всего на свете хотелось, чтобы этот бесконечный ужин, наконец, завершился. Хотя, если бы на нём присутствовал Авер, всё бы было по-другому.

Увы, он так и не появился. Нори ждала, надеялась, что он придёт. Пусть даже с опозданием, пусть совсем ненадолго. Но так и не дождалась.

— Его не будет, — шепнул ей на ухо сидящий рядом Литсери. — Не жди.

— Почему? — так же тихо спросила принцесса, стараясь не привлекать к себе внимание других гостей.

— Не знаю, какие тараканы живут в его голове, но этот олух заявил Рио, что у него другие планы.

— Какие?

— Не сказал, — хмыкнул Лит. — Но судя по его решительной физиономии — грандиозные. Если бы его гад-папаша ещё был жив, я бы решил, что Снежок собрался, наконец, его прикончить. А так даже не знаю, что он задумал.

Но Янорина уже поняла, что именно имел в виду Авердим. Её глаза полыхнули яркой синевой, а взгляд сам собой метнулся к часам. Авер ведь всегда держал своё слово, а он обещал ей встречу этой ночью…

— Так, — протянул Лит, строго глядя на принцессу. — Признавайся, что вы с ним задумали.

— Ничего, — поспешила ответить девушка.

— Врёшь, — хмыкнул Лит. — У тебя же на лбу крупными буквами написано нетерпение. Но если ты мне не признаешься, я глаз с тебя не спущу до самого утра. Даже ночевать в твоей комнате останусь.

Нори знала — это не пустые угрозы. Потому и побледнела. Заметив её такую яркую реакцию на свои слова, Лит только усмехнулся, но ничего не ответил. И до самого окончания ужина больше с принцессой не заговаривал.

Она же, хоть и старалась делать вид, что всё в полном порядке, продолжала изображать спокойное радушие, улыбаться, даже разговор умудрялась поддерживать, но Лит кожей чувствовал, что она нервничает. Потому, когда после ужина Нори попросила его уделить ей несколько минут, он уже знал, о чём пойдёт разговор.

— Литсери, — начала принцесса, когда они вдвоём вошли в пустующий сейчас кабинет.

Но на этом замолчала, пытаясь собраться с мыслями. Она понимала, что если он узнает правду, то никуда её не отпустит, но и врать ему не могла — тот всегда с полувзгляда угадывал чужую ложь. Потому принцесса решила сказать чуть более лёгкую версию правды. Но Литсери изобразил на лице такую понимающую усмешку, что слова просто застряли у Нори в горле.

Она смотрела в насмешливые глаза Лита и теперь уже не сомневалась — этот её точно никуда не отпустит. Ни сейчас, ни позже. Она, конечно, могла бы попробовать убедить его. Уговорить. Но разве такое возможно?

Что ему до чужих чувств?

— Я всё ещё жду правдивого искреннего признания, — бросил он, отходя к окну.

На улице уже почти стемнело. За редкими облаками на тёмно-синем небе стали появляться звёзды, а над макушками сосен показался тонкий серп молодого месяца.

— Лит, — снова выдавила из себя принцесса. — Ты же знаешь, что я хочу уйти. Утром вернусь ещё до рассвета.

Слова закончились. Голос почему-то почти не слушался, а в руках появилась предательская нервная дрожь. Её собеседник даже не шелохнулся, продолжая с интересом рассматривать звёзды за окном.

— Пойми… — чуть хрипло выдала девушка. — Мы ведь с ним долго не увидимся. Я хочу… попрощаться.

— И насколько активно вы собираетесь прощаться? — с иронией поинтересовался Лит. — Хотя, знаешь, я уже почти согласен тебя отпустить. Но только при условии, что утром ты всё ещё будешь девственницей. Такой вариант тебя устраивает?

— Нет.

Она выдала это раньше, чем успела подумать. Просто сказала, как есть, слишком поздно сообразив, что именно ляпнула. А как только ей стал ясен полный смысл сказанного и ситуации в общем, она мгновенно побледнела и в испуге прикрыла ладонью рот.

— Ой, нет. Это не то, что ты подумал… Я… Мы… Просто…

— Ладно, Нори, — протянул Литсери, только теперь обернувшись к ней. — Сможешь улизнуть? Я не буду тебя преследовать. Но все последствия тоже разгребать будешь сама.

— То есть..? — не поняла девушка. — Ты что, меня отпускаешь?

— Я?! Нет. Как ты могла такое подумать? — ответил Литсери, направляясь к выходу из кабинета. — Наоборот. Охрану у твоей двери организую, чтобы ты никуда не вышла. И на балконе парня посажу, чтобы ты и этим путём не сбежала. — А поймав взгляд Нори, добавил: — Но если ты всё же найдёшь способ уйти, то вернись до рассвета. Иначе проблемы, дорогая моя, будут не только у тебя, но и у твоего ненаглядного Снежка.

Приняв к сведению слова Литсери, Нори только сильнее утвердилась в решении во что бы то ни стало покинуть сегодня свою спальню. И даже план придумала, правда, для его воплощения ей пришлось сослаться на усталость и отправиться спать пораньше. Её никто не удерживал, все понимали, что девушку только сегодня отпустили из больницы. Правда, леди Эрлисса решила сопроводить дочь и проследить за тем, чтобы та на самом деле легла в постель.

Пришлось Янорине сначала быстро принимать душ, потом облачаться в ночную сорочку и укладываться спать. Принцесса искренне надеялась, что мама скоро уйдёт, но та почему-то оставлять Нори одну не спешила.

— Мам… потуши, пожалуйста, свет, — попросила Янорина, поворачиваясь на бок.

— Хорошо, — отозвалась та, но даже теперь комнату не покинула. Просто присела в кресло у окна.

Какое-то время в спальне царила тишина. Принцесса, которая всеми силами притворялась спящей, украдкой следила за стрелками на настенных часах. Те неумолимо приближались к отметке десять вечера, а бдительная и внимательная мама явно не собиралась сегодня оставлять дочь одну.

Это было не просто крахом — настоящей катастрофой! Ведь мама — это не Лит. Ей не скажешь в лоб о своих планах провести ночь в другой (мужской) постели. Да и не поняла бы она такого заявления. Наверняка бы осудила. Ведь насколько было известно Янорине, её мама в юности вообще считалась образцом праведности и целомудрия. Да и за отца замуж вышла по договорённости. Вероятно, он и стал её первым мужчиной. Даже представить страшно, что она бы подумала, расскажи ей Янорина правду о своих планах.

Но когда Нори уже почти довела себя этими размышлениями до отчаяния, леди Эрлисса поднялась с места, поправила на дочери плед… и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Едва та с шорохом закрылась, Янорина села на постели и упёрла взгляд в пресловутые часы, показывающие пятнадцать минут одиннадцатого. На выбор наряда не осталось времени, потому, скинув с себя сорочку, девушка схватила с полки первое попавшееся платье и быстро натянула его прямо на голое тело. После спокойно вышла на балкон, опоясывающий весь этот большой дом, и решительно направилась к дежурившему здесь охраннику.