"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18

– Я теперь вообще никому не нужна, – тяжело вздохнула Терри. – Но знаешь, что… Я бы опустила руки, если бы не отец… Ника.

Почему-то теперь ей было сложно называть Бриса другим именем. После всего, что она о нем узнала, после всех слов, что он ей сказал как хозяин, Терриана просто не могла воспринимать его как простого студента.

– Кай?! – удивленно выпалил Филипп.

– Да, – кивнула девушка, вспоминая мягкий, ободряющий взгляд лорда Мадели. – Он был очень добр ко мне. Даже пытался утешить. Говорил, чтобы я была терпеливой, что еще не все потеряно. Мне вообще показалось, что он против того, как поступил со мной его сын.

– В таком случае, Терри, тебе вообще не стоит расстраиваться, – заметил ее друг. – Прими ситуацию такой, какая она есть. Отпусти обиды и ненужные переживания. Они – балласт, мешающий тебе двигаться вперед. И если сумеешь, то станет гораздо легче и будущее перестанет казаться пугающим. А Нику… дай время. Поверь, он сам к тебе придет.

Терри тяжело вздохнула и с грустью посмотрела на виднеющуюся за окном луну.

– Я люблю его, – призналась она тихо. – И даже сейчас, зная, что будущего у нас нет и быть не может, все равно не могу заставить себя отказаться от этого чувства. Я понимаю, что он не простит, но… слова лорда Мадели дали мне надежду.

Фил хмыкнул и вдруг улыбнулся:

– Да с таким союзником у тебя есть все шансы войти в их семью. К тому же… – Он сделал паузу, будто подчеркивая значимость своих слов. – Их мать не приемлет рабства. Она очень долго боролась за то, чтобы в Карилии его отменили. И если Эриол узнает о том, как ее сын поступил с тобой, то кого-то ждет жуткий скандал.

Но Терриана лишь опустила голову и устало зарылась пальцами в растрепанные волосы.

– Я не хочу, чтобы у него из-за меня были неприятности с матерью, – искренне призналась она. – И еще, Фил… Я много думала, пыталась посмотреть на ситуацию со стороны. И мое нынешнее положение больше не кажется мне таким ужасным. Я не верю, что Ник может сделать мне больно. Он сильный и никогда не станет вымещать на слабых свою злость.

– Правильно, – согласился Филипп, наконец отступая от подоконника и усаживаясь в ближайшее кресло. – Наверное, будь он обычным человеком, я бы уверил тебя, что со временем все между вами наладится, но… Ник совсем не прост. В его положении доверие – вещь редкая и поистине бесценная. Он не имеет права приближать к себе тех, кому не может доверять. Поэтому, Терри, лучше постарайся выбросить его и из головы и из сердца.

Она отвернулась и уставилась в темноту.

– Я понимаю, – ответила тихо. – Но в моем случае это уже невозможно. Ты ведь знаешь, что маги любят только раз… и до конца своих дней.

– Лишь в том случае, если любовь истинная, – деловым тоном заметил Филипп.

– Истинная, – убитым тоном подтвердила Терриана. – По крайней мере, с моей стороны.

– Мне жаль, – проговорил он после недолгого молчания. – Я бы рад сказать тебе что-то ободряющее, хотел бы дать надежду… Но тот, кого ты любишь, вряд ли примет тебя. Теперь ты для него – лишь темное прошлое. Поэтому постарайся смириться.

Она ничего не ответила, продолжая отстраненно смотреть в темноту. И даже уход Филиппа прошел для Терри незаметно. Она понимала, что друг прав, что ждать чуда бессмысленно. Но стоило подумать, что Брис теперь для нее недоступен, и душа начинала так нестерпимо ныть, что хотелось кричать от раздирающей боли.

Он стал ее сутью, ее миром. Он тек в ее крови и растворялся в каждом глотке вдыхаемого воздуха. Он бился в каждом ударе ее сердца и отражался в каждой капле ее энергии. И что бы ни говорил Фил, как бы ему ни вторил разум, но Терри понимала одно: без Эмбриса жизнь ей не нужна.

Жаль, что осознала она это слишком поздно.

Глава 6

К зиме учебная нагрузка сильно возросла, преподаватели стали строже, а погода за окнами Астор-Холт все больше портилась. Солнечные дни случались теперь очень редко, а дождь, наоборот, лил, почти не переставая. И создавалось впечатление, что общее настроение студентов академии портится вместе с погодой.

Динара сидела на подоконнике в лаборатории и с хмурым видом разглядывала происходящее за окном. Там сегодня было привычно пасмурно, холодно и до жути промозгло. Тяжелые тучи нависали над городом, как какое-то грязное плотное одеяло, и не виделось в этом сером мареве ни единого просвета.

Тяжело вздохнув, девушка отвернулась от нерадостного пейзажа и посмотрела на сидящих в просторном светлом зале студентов.

Каждый из них был занят своим делом. Вообще, Дина давно заметила, что все местные обитатели – настоящие фанатики. Большинство ребят были настолько погружены в науку, что иногда теряли связь с реальностью, так увлекались, что забывали и про еду, и про сон. А уж если проводимый эксперимент находился на грани завершения, то прервать их хоть на секунду становилось поистине невозможно.

Динара нашла взглядом Филиппа и привычно улыбнулась. Раньше она была уверена, что виконт тоже повернут на науке и изобретениях, но, как оказалось, по сравнению с ребятами, буквально живущими в лаборатории, Фил оказался простым любителем. Он приходил сюда несколько раз в неделю, занимался расчетами, продолжал совершенствовать свой аркарт, но без фанатичного блеска в глазах. А в последние несколько недель и вовсе стал частенько отлучаться из академии, иногда даже ночевать не приходил. Когда Дина устала гадать и просто спросила, ответил, что по просьбе отца вынужден взять на себя определенные обязанности, поэтому теперь иногда приходится разрываться между учебой и долгом перед семьей.

Заметив взгляд Динары, Фил тепло улыбнулся, затем мельком посмотрел на часы, сунул исписанные листы в ящик стола и направился к ней.

– Тебе скучно? – спросил он с мягкой усмешкой. – Если да, то могу расчетами тебя озадачить.

– Спасибо, не нужно, – отказалась она, уже представляя тот ворох заданий, которыми может нагрузить «заботливый» Фил. – Я как раз обдумывала одну формулу соединения четырех стихий.

– Ну-ну, – с нескрываемым скепсисом протянул виконт. – Ты лучше займись чем-нибудь. А то когда тебе становится скучно, вокруг твоей персоны, словно по волшебству, начинают происходить странные вещи.

– Вот только не надо на меня наговаривать, – отмахнулась Дина, пытаясь изобразить на лице обиду.

Фил вздохнул и хотел уже взять ее за руку, но вовремя себя остановил. До умопомрачения хотелось стянуть рыжую с подоконника, утащить в комнату и уже там постараться объяснить приятным обоим способом, что ее выводы относительно его поступков ошибочны. Но почему-то Филипп сильно сомневался, что Дина оценит такой порыв.

– Ладно, Мелкая. Мне пора. К отцу в скором времени приезжают представители двух соседних графств, и он просил меня помочь в подготовке встречи. Так что в ближайшие два дня меня не будет, – спокойно сказал он, с грустью глядя на девушку. – Постарайся, пожалуйста, за это время никуда не вляпаться.

– Вот не надо делать из меня неуправляемое дитя, – хмуро бросила она. – Тем более что ты далеко не в первый раз уезжаешь. Переживу как-нибудь.

– В таком случае до встречи.

Фил еще несколько мгновений всматривался в ее лицо, ставшее абсолютно безразличным, и пошел к выходу из лаборатории. Провожать его взглядом Динара не стала, снова отвернулась к окну и уставилась в темноту.

С того дня, как они с братом признались Филиппу, кем на самом деле являются, Динара больше ни разу не позволила виконту ни малейшей вольности. Когда он прикасался к ней – демонстративно отодвигалась, когда пытался обнять – отталкивала, а о поцелуях и вовсе говорить нечего. Дине казалось слишком странным, что его сдержанная холодность так резко сменилась очевидной симпатией. Витиеватые объяснения она посчитала откровенными отговорками и даже как-то сказала ему это в лицо. Тогда, несколько разозлившись, Фил ответил, что она имеет полное право не верить, – и с тех пор они вернулись к прежним отношениям. То есть общались как простые знакомые или приятели.