"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Терриана сама не знала, сколько просидела, глотая горькие слезы, а когда начала понемногу успокаиваться, то заметила лежащий под ногами белый листок. Всхлипывая, она потянулась за ним, развернула и положила на колени.
Глаза еще застилали слезы, никак не желавшие останавливаться. Они скользили по щекам и тихо падали вниз. Но стоило нескольким капелькам скатиться на заветную записку, и Терри, решительно вздохнув, стерла со щек остатки горькой влаги.
Как она и предполагала, послание оставил Эмбрис. И после первой же строчки захотелось снова разрыдаться, только теперь от переполняющей нежности.
«Пожалуйста,
Терри улыбнулась, но улыбка получилась натянутой. Она продолжала всхлипывать, но слова Бриса про астории почему-то подействовали успокаивающе.
«Я вернусь, как только смогу. Если станет совсем тяжко, не оставайся одна. Сходи в библиотеку или лучше к Мелкой загляни. Она тебе мигом настроение поднимет.
Не грусти и не отчаивайся. Помни, я с тобой. Да и этот странный тип по имени Фил тоже тебя не бросит».
А вот подписался он странно: «Б. Мадели».
– Брис Мадели? – проговорила Терри, в задумчивости разглядывая красивый почерк.
Но больше догадок предпочла не строить, хоть и не сомневалась, что он подписался так не случайно. Конечно, можно было спросить о причинах и у самого Эмбриса, но Терриана боялась задавать ему такой вопрос. Их отношения только начали налаживаться, и лишние расспросы могли вновь пошатнуть и без того хрупкий мир. Тогда-то девушка и решила, что гораздо безопаснее будет поинтересоваться о столь оригинальной подписи Бриса у Динары – она уж точно ничего утаивать не станет.
Но когда ближе к вечеру Терриана наведалась к ней в палату, то оказалась искренне удивлена странным выражением лица подруги. Та сидела на кровати и с напряженным видом смотрела в окно. И это ее состояние показалось вертийке настолько неправильным, что она забеспокоилась. А стоило подойти ближе, как взгляд сам собой упал на пресловутую книгу, которую Динара продолжала нервно сжимать в руках. И, судя по тому, где была закладка, данный фолиант был уже почти дочитан.
И Терриана с грустью осознала, что, увы, не смогла выполнить просьбу Филиппа. Ей оказалось попросту не до этого.
– Ох, Терри, ты даже не представляешь, как я хочу прибить одного напыщенного индюка! – прорычала Дина, поворачиваясь к алхимичке. В глазах было столько ярости, что подходить к ней не рискнул бы даже самый отважный воин. – Нет, ну ты представляешь?!
– А ты сейчас о ком? – осторожно уточнила гостья, усаживаясь на соседнюю кровать. Потом снова перевела взгляд на книгу и спросила: – О ком-то из персонажей?
И Динара мгновенно взорвалась.
– О да, он персонаж! – выпалила она, брезгливо отбрасывая роман на тумбочку. – Развратник! А я еще считала его ледяным! А он с этой… куртизанкой!
Ее трясло от гнева, и, вероятно, попадись ей сейчас несчастный, о котором она так нелестно отзывалась, – уничтожила бы его одним взглядом. Но хуже всего было то, что Терри уже догадалась, о ком идет речь, а значит, опасения Фила подтвердились.
– Ты даже не представляешь, что он там с ней вытворял! – выпалила рыжая, сжимая кулаки. – Я и не догадывалась, что такое бывает! А он… с ней…
А она еще и додумалась об этом написать! Шлюха!Терри устало вздохнула и, потянувшись за книгой, раскрыла на месте закладки. Но, наткнувшись на крайне чувственное описание постельной сцены, мгновенно покраснела и поспешила вернуть сие чтиво обратно на тумбочку.
– У этого высокомерного овоща был роман с куртизанкой, – сказала Дина, уже немного придя в себя.
– Поясни, пожалуйста, о ком ты говоришь, – мягко попросила Терриана.
– О Его Отвратительном Высочестве, – злобно бросила рыжая. – О Дамире!
Терри смущенно закусила губу и решила хотя бы попытаться исправить ситуацию, которую по всем параметрам можно было назвать почти безнадежной. Ведь отчасти она считала и себя виноватой в том, что Динаре стали известны подробности той истории.
– Но с чего ты взяла, что все изложенное там – правда? – озвучила она свои предположения. – Может, просто фантазии той женщины?
Дина подняла глаза, где теперь плескалась лишь пустая грусть, и отрицательно покачала головой.
– Нет… эта куртизанка знала, о чем писала, – сказала она, притягивая колени к груди и обхватывая их руками. Затем обиженно посмотрела на Терриану и стыдливо призналась: – Я же целовалась с ним… а эта бесстыдница будто мои собственные мысли здесь изложила. Да и описала его очень четко, хоть и назвала по-другому. Но ко мне сегодня девочки из группы заходили, а они все столичные сплетни знают. Вот я и спросила у них, был ли у местного кронпринца несколько лет назад роман с особой сомнительной репутации? И угадай, что они ответили?
Терри даже подалась вперед, искренне заинтригованная столь эмоциональным рассказом.
– Что?
– Да ничего хорошего! – снова повысила голос рыжая и возмущенно всплеснула руками. – Я даже ее настоящее имя теперь знаю. А этот… – Она запнулась, пытаясь подобрать наиболее подходящий эпитет. – Гад! Да, именно, ползучий противный гад! Так вот, он на самом деле спутался с ней и сделал своей официальной фавориткой. И все, что она написала здесь о нем, – чистая правда.
Дина ткнула пальцем в переплет и тут же брезгливо отдернула руку.
– Но я все ему выскажу! Пусть только попадется мне на глаза!
– Дин, – позвала Терри, глядя на нее с мягкой улыбкой. – Прости, но мне совершенно непонятно, почему ты злишься? Вас ведь с ним ничего не связывает. А даже если бы и связывало, что бы тогда изменилось? Книга описывает события прошлого, а оно далеко не у каждого безупречно.
– Тогда пусть не строит из себя такого идеального человека! – фыркнула Динара и нервно вздохнула. – Мне было очень неприятно читать о том, как он занимается… непотребствами с этой… нехорошей женщиной.
Она пыталась говорить корректно, хотя с языка явно норовили сорваться ругательства. Но Дина держалась. Правда, выдержки хватило ненадолго.
– И этот гад еще посмел назвать меня шлюхой?! – выкрикнула она, вспомнив обстоятельства их встречи в подземельях академии. – Ух… Пусть только появится, сразу расцарапаю его гадкую физиономию. Ненавижу! Гадский гаденыш! Спит со всякими… и еще руки свои грязные ко мне тянет!
Вот тут Терри окончательно убедилась, что дело пахнет катастрофой. И кому-то вскоре придется очень несладко.