Карма

Женщины оказались замужними! Более того, выяснилось, что у одной из них есть ребенок. Это обстоятельство почему-то особенно разозлило и раззадорило Наташу.

Дальше все было делом техники. Она написала каждому мужу по письму и пригласила их в квартиру Олега в те самые «определенные» дни – дни оргий.

Письма были сочинены умно. Наташа писала примерно следующее: «Конечно, Вы, Сергей Михайлович (и вы, Петр Спиридонович), первым делом захотите это письмо выбросить, потому что приличный человек к анонимным писаниям относится крайне отрицательно. Однако в этом случае Вашу мужскую душу будет с аппетитом грызть червь сомнения. Нужен ли Вам этот червь? Нет. А как его извести? Проще некуда. Для этого надо такого-то числа в такое-то время прийти по такому-то адресу и во всем убедиться лично. Если я вру – Ваша семейная жизнь только укрепится, а если – как оно и есть на самом деле – я говорю правду, то Вы ее узнаете. Для полноты картины я советую Вам позвонить в дверь по означенному адресу не ранее чем минут через двадцать после того, как за ней скроется Ваша дражайшая супруга…»

И подписала Наташа письмо правильно. Не какой-нибудь там бессмысленный и пошлый «Доброжелатель», а интригующе и красиво «Друг юности». Рассудив, что доброжелатель может всякую ерунду настрочить, а друг юности – никогда.

Наташа хорошо знала: любопытство – сила, остановить которую невозможно. Мужья придут.

И они пришли. И жены пришли тоже. И мужики стали долбить в дверь. И Олег им открыл. И раздались крики. И Наташа ушла удовлетворенная.

Больше всего она боялась мести со стороны Олега. Но Олег в ее жизни больше не появлялся.

Правда, его «непоявление» отняло радость проезда на белом коне мимо поверженного войска… Ну да бог с ним! Месть не может быть абсолютной, а эта и так была уж больно хороша.

Сидя в кафе, Наташа вдруг подумала, что, если бы случилось невероятное и тогдашний Олег со всеми его бабами вдруг оказался в нынешнем времени, не надо было бы прилагать таких усилий, чтобы ему отомстить, она ведь теперь – оружие.

Этих своих мыслей Наташа испугалась. Но не до такой степени, чтобы от них вовсе отказаться.

Известное дело: человеку принять решение подчас бывает проще, чем с ним смириться. Но, приняв решение, каждый из нас рано или поздно смиряется с ним.

Кстати, Олег с его образом жизни вполне мог ее заразить, и сейчас она бы ему отомстила, может быть, не так красиво, зато действенно. Да, черт побери, именно так: действенно!

ПЕРВАЯ ПОПЫТКА

– Скучаем? – услышала Наташа голос прямо над головой.

Подняла глаза и вздрогнула – бред какой! Этого быть не может! Пятнадцать лет прошло, Олег сейчас совсем не такой, как был тогда.

Парень, который возвышался над ней, был действительно невероятно похож на Олега: такие же обтягивающие майка и джинсы, такие же огромные руки, стальной взгляд.

Наташино молчание парень принял за приглашение, сел и представился:

– Геннадий.

– Лучше бы вас звали Олег, – буркнула Наташа.

Парень усмехнулся:

– А ты занятная. Извини, но родители назвали меня Геннадий. Впрочем, если это так принципиально, можешь называть меня хоть Васей.

Наташа думала: «Почему, собственно, он со мной разговаривает так, будто имеет на меня право? Почему он так уверен, что его приставания мне приятны?»

– Выпьем? – улыбнулся Геннадий.

– За рулем.

– Так по чуть-чуть можно. Ты не боись, у меня все гаишники – кореша.

– Мы что, поедем вместе? – искренно удивилась Наташа. – А куда?

Геннадий не ответил. Ухмыльнулся, как ему, наверное, казалось, таинственно.

Наташа думала: «Почему они подсаживаются к женщине и тут же начинают из себя кого-то корчить? Почему они считают нас идиотками, которым обязательно понравится это позерство? На каком-то генетическом уровне они все убеждены, что мы произошли из их ребра, и ведут себя с нами как с людьми второго сорта».

Принесли два бокала вина.

– За знакомство, – сказал Геннадий.

– Издалека заходишь, – сказала Наташа.

– В смысле?

– Потрахаться захотелось? А не боишься от меня гадость подхватить вроде СПИДа?

Геннадий посмотрел на нее ошалело и выдохнул:

– Так ведь есть презервативы!

– Целоваться через марлечку будем? Или без поцелуев обойдемся? Вставил, подергался, ушел – так, что ли?

– Круто берешь, – с восхищением произнес Геннадий.

Наташа подумала: «Вот он сейчас уйдет, и все будет в порядке. Неужели он захочет переспать с такой явной оторвой? Неужели им абсолютно все равно с кем?»

И сама же себе ответила: «Неужели ты не знаешь, что им действительно все равно? Неужели за столько лет ты этого еще не поняла?»

Геннадий молчал. Наташа вела себя непривычно, и Геннадий, видимо, соображал, как соответствовать.

– Ну че замолк, кавалер? Ты ведь для дальнейшего траханья подсел или, может, хочешь обсудить проблемы международного положения?

Наташа подумала: «Если я буду говорить резко, может, он обидится и отвалит?» Но Геннадий расценил ее грубость по-своему:

– В тебе сразу виден профессионал. Ну, и сколько ты стоишь?

– Скажи, друг Геннадий, мне просто интересно: а тебе совершенно все равно, в кого совать?

Вопрос озадачил Геннадия, он даже на стуле заерзал.

– Почему? – спросил едва ли не возмущенно. – Ты мне понравилась. С виду такая приличная девушка, на журналистку смахиваешь. Я, между прочим, одинокий мужчина. Может, у нас с тобой еще чего серьезное раскрутится.

– Повесть? Новелла? Поэма?

– Чего? – не понял Геннадий.

– Я говорю: может, наоборот – сначала у нас раскрутится, а потом потрахаемся?

– Чего-то не пойму, ты надо мной издеваешься или как? – Геннадий осушил бокал с вином. – Сама же начала…

Подумала: «Почему это они нас все время выбирают, а не мы их? А я сейчас возьму да и выберу этого козла для эксперимента. Может быть, вообще мне болезнь послана именно для того, чтобы я могла отомстить за весь женский род?»

Вслух сказала:

– Три тысячи.

– Чего? – не понял Геннадий.