Карт-бланш

— Не-а. — Лейтер осмотрел пропитанную кровью ветошь. Вид у него был при этом скорее сердитый, чем обеспокоенный. — Черт, Джеймс, крайний срок ведь уже миновал! Что там с теми девяноста?

Бонд рассказал про выставку.

Лейтер отрывисто рассмеялся:

— Вот прокол, а! Надо же было так купиться. Значит, говоришь, его мертвяки заводят? И он их фотографировал? Новое слово в порнографии…

Бонд вернул Лейтеру подобранные пистолет и телефон.

— Что тут случилось, Феликс?

Взгляд американца застыл.

— Едва ты ушел, как объявился водитель «линкольна» и стал переговариваться с Ирландцем, поглядывая на девушку. Я понял, что ей несдобровать, а значит, ей что-то известно. Надо было как-то исхитриться помешать им и спасти ее. Представиться каким-нибудь инспектором по технике безопасности… Но не успел я и шагу сделать, как они схватили девушку, связали и потащили в кабинет. Я отправил Юсуфа в обход, чтобы он зашел с тыла, а сам двинулся вперед. Тут меня и подсек этот урод из торгового центра, который за тобой следил.

— Знаю. Я его заметил.

— Дерется эта гнида будь здоров. Вырубил меня в два счета.

— Что-нибудь говорил?

— Только пыхтел. Когда меня треснул.

— На кого он работает, на Ирландца или аль-Фулана?

— Неизвестно. Вместе с ними я его не видел.

— А девушка? Надо ее найти!

— Они сейчас, наверное, на полдороге в пустыню. Если повезет, Юсуф за ними проследит. Может, он звонил, пока я был в отрубе. — С помощью Бонда американец поднялся на ноги и нажал кнопку быстрого набора на телефоне.

Где-то рядом зазвучала жизнерадостная электронная мелодия. Зазвучала приглушенно.

Оба агента обернулись.

— Господи… — прошептал Лейтер, зажмуриваясь.

Они поспешили к дальнему торцу утилизатора. Звук доносился из большого переполненного мусорного мешка, который машина уже запломбировала и вытолкнула на погрузочную платформу для отправки.

Бонд тоже все понял.

— Я посмотрю.

— Нет, — остановил его Лейтер. — Это моя обязанность. — Он раскрутил пломбу и, глубоко вздохнув, заглянул в мешок. Бонд встал рядом.

В плотной мешанине острых металлических частей, проволоки, гаек, болтов и винтов виднелись обрывки окровавленной и перемазанной одежды, плоти, кожи и костей.

Остекленевшие глаза Юсуфа Насада смотрели с раздробленного, покореженного лица куда-то в пространство между Бондом и Лейтером.

Не произнеся больше ни слова, они сели в «альфа-ромео» и, сверившись со спутниковой системой слежения, выяснили, что лимузин Хайдта вернулся в «Интерконтиненталь». По дороге он сделал две короткие остановки — видимо, чтобы пересадить девушку в другую машину, которая отвезет ее в последний путь в пустыню, а потом забрать Хайдта из музея.

Через пятнадцать минут Бонд проехал мимо отеля «Интерконтиненталь» на прилегающую стоянку.

— Может, в номер? Рану обработать? — Он кивнул на рассеченную голову Лейтера.

— Не-а, мне бы хлебнуть чего покрепче. Пойду умоюсь. Встретимся в баре.

Они припарковали «альфу», Бонд вытащил из багажника ноутбук, а чемодан оставил. Повесив на плечо небольшую сумку, Лейтер отыскал бейсболку с эмблемой «Лонгхорнов» — футбольной команды Техасского университета, — бодро нахлобучил ее на раненую голову и заправил под кромку свои соломенные волосы. В отель агенты вошли с бокового входа.

Лейтер отправился умываться, а Бонд, убедившись, что поблизости нет никого из свиты Хайдта, прошел через вестибюль на улицу. Там, столпившись, о чем-то оживленно беседовали водители лимузинов. Оглядев эту тесную группу и увидев, что водителя Хайдта тут нет, Бонд подозвал жестом самого щуплого шофера. Тот с готовностью подошел.

— Есть визитка? — спросил Бонд.

— А то как же, сэр, пожалуйста… Что желаете? Сафари по барханам?.. А, знаю! На золотой базар! Подарок для вашей дамы — привезете сувенир из Дубая и станете ее героем!

— Кто ездит в том лимузине? — поинтересовался Бонд.

Взгляд водителя застыл. Бонда это не беспокоило, он чувствовал, кто продается, а кто нет.

— Ты ведь его знаешь?

— Не особенно, сэр.

— Но вы, водители, между собой общаетесь как-никак. Все знаете. Тем более про такого заметного человека, как мистер Хайдт.

Бонд украдкой сунул водителю пятьсот дирхамов.

— Да, сэр. Да. Пожалуй, что-то я слышал.

— И что же?

— Кажется, он с друзьями отправился в ресторан. Просидят там часа два. Хороший ресторан. Дорогой, без суеты.

— А оттуда они куда могут направиться, есть соображения?

Кивок. И ни слова.

Еще пять сотен дирхамов отправились за предыдущими.

Водитель рассмеялся приглушенным саркастическим смехом:

— На нас не обращают внимания. Мы ведь так, вьючные животные, вроде верблюдов. Я имею в виду, что мы для всех пустое место. А значит, при нас можно говорить о чем угодно, мы вроде как не слышим.

Бонд вынул еще несколько купюр, но тут же спрятал в карман.

Водитель оглянулся по сторонам.

— Вечером он летит в Кейптаун. Частным самолетом, через три часа. Как я уже говорил, ресторан на нижнем этаже славится неторопливыми сытными трапезами. — Он притворно надулся. — Но вы, я погляжу, не захотите, чтобы мой приятель забронировал вам столик. Понимаю. Возможно, в следующий ваш приезд…

Бонд выдал ему остальные деньги и, вытащив водительскую визитку, потеребил ее большим пальцем.

— Моего друга видел? Того здоровяка, что со мной вошел?

— Американец.

— Да, американец. Высокий.

— Очень высокий.

— Я скоро уеду, а вот он останется. И он очень надеется, что сведения о мистере Хайдте верны.

Улыбку словно ветром сдуло.

— Да-да, сэр, все точно. Клянусь Аллахом, да славится имя Его!

Глава 30

Бонд зашел в бар и занял столик на террасе с видом на Дубайскую бухту; ее мирная зеркальная гладь, усеянная колеблющимися цветными отблесками, постепенно вытесняла жуткую сцену во владениях аль-Фулана.