Карусель для двоих, или Рыжая-не-бесстыжая

«Господи, спасибо…», – прошептала Лилька.

– Что? Ты что-то сказала?

– Нет, нет, ничего.

– Точно? – он недоверчиво посмотрел на неё.

– Точно.

– Ладно, принято. Моя статья 216-я, часть первая: нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, что повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и ущерба в крупных размерах. Прокурор попросил три года. Пока шло следствие, рабочий умер. Часть первая превратилась в часть вторую. И дали пять.

– Как умер? – Лилька всю щеку изнутри сжевала от переживаний, пока Андрей Сергеевич цитировал наизусть свою статью. Чеканил каждое слово. – Как пять?

– Вот так. Вот так, Лиля. Родне я запретил вмешиваться, взятки давать и просить какого-либо снисхождения. Гибель человека, скажу, потрясла меня настолько, что в тот момент я и сам был бы рад повеситься, но не хватило смелости. Распалась личность моя после приговора, можно сказать, на атомы. Собирал потом долго. Повезло на людей, что поддерживали, не дали сломаться. Семья помогала. Письма писали, посылки слали. Оксанка приезжала на свидания. Я говорил ей: не жди. Разведёшься – пойму. Она только материлась на меня. Щас, говорит, шнурки поглажу. И разведусь. Мы ведь с ней вместе со школы. Учились в параллельных классах, а в девятом уж нас соединили Тогда мы и разглядели друг друга, влюбились. Потом – в институт. Тоже вместе, только факультеты разные. Поженились после первого курса. Родители – против. Что – мои, что – Оксаны: рано, куда спешите, нет вам ни родительского благословения, ни помощи. Никакой. А мы записались на лето в стройотряд. Денег на праздник свой слегка заработали. А на торжество явились в чём? Смех один! Я в джинсах, она в платье с выпускного, обрезала, супермини такое вышло. Смеялись: невеста – трусы наружу. Вместо букета – воздушные шарики. Вечером собрались в кафешке при парке с нашими друзьями. Напились до безобразия, но без хулиганства. Веселились как могли. Бегали на аттракционы. Пацаны выделывались, барышни визжали. Потом шарики в небо отпустили. Подарочные деньги прокутили, на теплоходе вечернем катались. Дети, считай, – только-только по восемнадцать всем стукнуло!

Лилька слушала – больше не перебивала, затаив дыхание. На качелях эмоций откачалась, то вверх, то вниз, то – жалко, то – нет; после смирилась – ничего не изменить теперь, человека не воскресить, виновник понёс наказание. А теперь будто кино смотрела или спектакль в театре. Видела как наяву: юного Андрея в джинсах с толчка, у спекулянта купленных на свадьбу вместо костюма; милую Оксану в мини, на длину которого бы плевались сердито все бабки у подъезда; босоножки красные на каблучке; волосы на ветру, словно флаг реют; смех вокруг счастливый, весёлый шум, карусели, брызги шампанского… Эх, от такой свадьбы и она бы не отказалась! Куда лучше, чем все эти кринолины, пупсы на машине, выкупы и конкурсы. Хоть сейчас бери и представляй, Макса и её, Лильку, в роли молодых. С шариками. Она бы, Лилька, ещё и в хвостики свою гриву собрала, как в школе. Вот было бы славно, озорно и по-настоящему! И ей очень просто было представить себя в этом воздушном, розово-зефирном образе, но Максима Петрова – вдруг оказалось сложно. Какой он сейчас? Такой же, или изменился? Когда они виделись в последний раз?

Со дня окончания школы прошло восемь лет. На первые три встречи одноклассников Макс ещё приходил. Ничуть не изменившийся со времён учёбы: высокий, смуглый шатен с причёской, как у Ди Каприо, с дерзким взглядом насмешливых глаз, похожими на ягоды недозревшей черной смородины. И – вылитый отец, как выяснилось. Приходил и, кажется, пытался вызвать Лильку на разговор. А она смутилась. Испугалась. Того, что он опять будет ёрничать, источать сарказм. Того, что снова поведёт себя как дурак, а она рассердится, возникнет ссора. Лилька тогда, так же как и на школьных переменках старалась избегать Максима изо всех сил и со всех ног. Для чего, спрашивается? Для того чтобы пять лет спустя поехать в отпуск, в Москву, и найти его – ну не странная ли ты дамочка, Лиль Сергеевна?

Она повернулась к Петрову-старшему, разглядывая его лицо. Вбирала каждую черточку, от прямого носа с едва заметной горбинкой, высокого лба, темных с проседью волос ёжиком до ямочек на щеках и подбородке. Сканировала. Подобно камере сканировала, чтобы после загрузить снимок в свою память, обработать в мозговом фотошопе – в фантазиях, нарисовать портрет Макса повзрослевшего, но, конечно, не настолько как его отец. А потом вставить получившийся образ в свадебные мечты. Лилька так силилась, так старалась, что у неё аж рот приоткрылся. И выглядела она со стороны, наверное, не мечтающей девицей, а испуганной курицей. Рыжей квочкой, которая бегает как припадочная с раскрытым клювом и зовёт цыплят. Помнится у бабушки Лизы бегала одна такая по двору.

– Я тебя пугаю, Лиля? Вид у тебя несколько…

– Ой, нет, Андрей Сергеевич. Не пугаете. Не пугаешь, я просто чуть отвлеклась, о своём задумалась.

– О своём женском?

– Типа того. Но я уже здесь. Вернулась. Продолжай, пожалуйста.

– Ну, а потом, к концу второго курса сынок родился. Мы квартиру снимали тогда, а с ребёнком нас попросили. Не знаю, как выкрутились бы, хоть знаю точно – что выкрутились бы. Но тут родители внука увидали, сменили гнев на милость, смирились с нашим своеволием, предложили помощь. Оксанка на заочное перевелась, я на очном остался, ночами, выходными подрабатывал. Жить стали с тестем и тёщей. Быт наладили, отношения тоже. После института призвали, отслужил. Работу тесть подогнал мне. К своему знакомому на стройку. В городе как раз бум начался, дома новые росли один за другим без перерыва. Сначала – рабочим, затем бригадиром, прорабом. Через пару лет вакансия по моей специальности освободилась – инженер по охране труда и техники безопасности. Всё шло как по маслу. Работа мне нравилась, я знал её от и до! Правила, инструкции более-менее соблюдались… чувствовал я, что не зря зарплату получаю, премию, не зря хлеб свой инженерский ем. Но тут объявили конкурс на строительство нового жилого микрорайона в городе. И выиграла его наша контора. Одно из преимуществ, благодаря которому мы победили – скорость возведения. Сжатые сроки. Быстро и качественно. Не тормозни, сникерсни, – усмехнулся Андрей Сергеевич. – Дальше всё понятно?

– Понятно, – буркнула Лилька, – тебе предложили много денег, чтоб ты не лез со своей дурацкой самодеятельностью по технике безопасности и закрыл глаза на нарушения при выходе рабочих на смену, да? Они вызывались на сверхурочные, нещадно? И ведь наверняка соглашались добровольно!

Конец ознакомительного фрагмента.