Касатка и Кит

"Значит, Грач с Галкой утешился… Ну, ну…"

–  Здравствуй, Галя.

–  Здравствуйте, Никита…, извините, отчества не знаю…

–  Какое отчество? И почему на вы?
– возмутился Грач.
– Я же говорю - это Никита. Никита Латышев. Мы же с тобой недавно всех вспоминали. Не помнишь, что ли?

–  Забыла, - кокетливо захлопала накладными ресницами мадам

Грачева.
– Извините…

–  Ну, ладно, - махнул рукой Грач.
– Я тебе потом напомню.

Вспомнишь обязательно. Никита, ты уже отобедал? Или только собираешься?

–  Уже отобедал, - солгал Латышев.
– И собирался уезжать. Дела.

–  Ой, жалко. А то подождал бы нас? Вместе в город поехали бы. А потом вечерком посидели бы где-нибудь, повспоминали бы юность, годы студенческие.

–  Да, действительно, жалко, - томно произнесла Галина, и Латышев ощутил на себе ее заинтересованный, оценивающий и многообещающий взгляд зеленых глаз.
– Посидели бы…

–  Извините, ребята, - сказал он, - некогда.

–  Жалко! Как жалко! На вот, - Грач протянул Латышеву визитку.
–

Позвони мне. Пересечемся. В Климу бываешь?

–  Редко.

–  Ничего. Зато я часто в Полынограде бываю. По делам в основном.

А у тебя визитки нет с собой? Или продиктуй номер, я запишу.
– Грач похлопал себя по карманам, Латышев заметил золотую прищепку

"паркера" на нагрудном кармане его пиджака.
– Черт! Ручки нет…

–  У меня тоже. Ничего, пересечемся, - пообещал Латышев, пряча визитку Грача в карман.

Дождавшись, когда Грач с Галкой уйдут (Галка, уходя, одарила его еще одним бронебойным взглядом, брызнула зеленью, Никита ответил искусственной улыбкой типа "чи-и-з") и усядутся за свободный столик, он приоткрыл дверь, высмотрел официанта, который, кстати сказать, нес его заказ. Поманил его пальцем и в дверях рассчитался за несъеденный обед. Потом оделся, вышел из ресторана и уселся в свой автомобиль. Но уезжать не стал. Закурил и, откинув голову на подголовник, стал вспоминать.

–  Зачем тебе она, Никита?
– чуть не плача спрашивал Грач.

–  Не понял…

–  Ты же мне говорил, что жениться собираешься. На этой… Ирке, кажется. Я вас с ней вдвоем видел недавно в ЦУМе. Отличная пара, между прочим. Дурак будешь, если не женишься. Ирка твоя всем нашим девчонкам сто очков даст. Шикарная блондинка. И любит тебя, по глазам видел. И ты ее…

–  Это тоже по глазам?

–  Никита, ну зачем тебе Светка?

–  Твое-то какое дело?

–  Я люблю ее, понимаешь?

–  Любишь?.. А она тебя?

–  Нет. Не знаю… Но я добьюсь… Она меня полюбит, точно говорю.

Я сделаю ее счастливой. Я, Никита, без Светки жить не могу. Снится она мне. Каждую ночь снится. Я добьюсь ее. Если, конечно, ты на моем пути не встанешь. А если… Я что-нибудь сделаю с собой…

Сигарета сгорела быстро. Латышев прикурил новую.

Значит, не добился Грач Касатки. И утешился с Галкой Семендяевой.

А ведь говорил, что жить без Касатки не может. Смог.

Вдруг опять вспомнилось…

Разговор.

Кто там был?.. Он был, само собой, Грач был, Шурик Савко, Лешка

Переверзев с ВК, еще кто-то из парней.

Шурик сказал:

–  Сегодня Галка желтые трусы надела.

Надо сказать, что таких коротких юбок не носила ни одна девчонка на потоке. Да, пожалуй, во всем институте. Все видели Галкины трусики и часто обсуждали их цвет.

–  А вчера розовые были, - сказал Лешка.

–  А как-то на ней черные были, - вмешался кто-то, - так я подумал…

–  Что ни говорите, мужики, - перебил говорившего Лешка, - а такие ноги, да не показывать до самой жопы - грех. У Галки Семендяевой вообще фигура классная. Даром, что роста небольшого, но вся такая… ладная. Симметричная.

–  Гармоничная?
– предположил Лехину ошибку в эпитете Латышев.

–  И буфера у Галки классные…

–  Ничего особенного, - заявил Грач.

–  Не скажи, - не унимался Леха.
– Наверное, номер четвертый?

–  Не больше третьего, - заметил более опытный в таких делах Шурик

Савко.

–  А скорей всего, второй, - дополнил Никита.

–  Ты совершенно прав, Никита, - услышали они голос неизвестно откуда появившейся Галки, наверное, стояла за углом и слышала весь их разговор, - у меня всего лишь второй.

Латышев щелчком выбросил окурок сигареты, скуренной до самого фильтра, в открытое окно, и уже собрался трогаться, но из ресторана вышла чета Грачевых. Никита Владимирович дождался, когда они усядутся в серебристый "лексус" и отъедут. Потом поехал и сам в сторону города. Следом, но, не торопясь, чтобы не догнать их ненароком. Визитку Грача он тоже выкинул в окно. Встречаться с

Грачевыми снова он не хотел.

6.

Касатка несколько раз подряд прочитала письмо.

"Кит ничего не написал о своей семье, - подумала она.
– Почему?

Не захотел… Женат? Разведен? Может у него уже внуков полно?.. Кит старше меня на четыре года. Он, наверное, не помнит что наши дни рождения в один день? Конечно, не помнит… А я помню… Дура!

Почему я помню все, что с ним связано?.. Да, Киту сейчас уже пятьдесят три года. Внуки у него должны быть. Интересно, они живут с ним? Или отдельно, со своими родителями?.."

–  Светлана Андреевна, к вам госпожа Шемякина - сообщила по внутреннему Марина.

"Кто такая? Какая еще Шемякина?" - хотела спросить Корчагина, но вдруг вспомнила, эту фамилию называл сын. Шемякиной была Анюта,

Пашина девушка… Интересно, она сама пришла или?..

–  Анна?
– спросила Светлана Андреевна.

–  Вы Анна?
– услышала она Маринин вопрос посетительнице.
– Да,

Светлана Андреевна. Анна Георгиевна Шемякина. Так она сейчас представилась…

–  Пусть войдет.

Анна вошла. Девушка была сильно смущена. Все отражалось на ее красивом, но очень бледном лице.

–  Проходи, Анюта. Садись. Кофе хочешь?

Анюта резко помотала головой. Светлана Андреевна вдруг поняла, что Пашина невеста вот-вот разревется.

–  Ну-ка, ну-ка, ну-ка… Анюта, ты успокойся и скажи-ка мне - что случилось? У тебя ведь что-то случилось?

Анюта кивнула.

–  Светлана Андреевна… Вы простите меня, что я к вам… пришла.

Мне больше не к кому. Паша нескоро еще из плаванья вернется. Он бы помог, но его нет, а я…, я не знаю, что делать…