Кащей
Шрифт:
Кашей вошел в камеру.
– Вы свободны, ваше величество! – сказал он. – Ну, и остальные заодно.
– Кащей? – вытаращил глаза царь.
– Наконец-то меня признали! – обрадовался Кащей. – Но, елки-палки, неужели вам ради такой мелочи стоило перебираться в другой мир и захватывать под временное пристанище тюремную камеру?
Пленники переглянулись. Никодим открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Кащей опередил его:
– Все объясню позже! Надо торопиться, пока не подоспели основные войска.
– Стало быть, ты убил царевичей? – глухо спросил Бабай.
– Нет.
Кащей протянул свиток. Царь схватил его и развернул.
– Ее почерк.
. – Ну, раз уж разногласия улажены, – Кащей выглянул в коридор – заключенные успели мстительно отпинать жестоких охранников и покинуть негостеприимные пенаты, – бегите за угол тюрьмы, там под слоем песка лежит ковер-самолет. Вы увидите его очертания. Садитесь на него, и он отнесет вас Домой. Кружным путем, чтобы горожане не увидели!
– Минутку! Но мы улетели из нашего мира, чтобы спастись от вампиров! Их победили?
– Нет.
– Тогда зачем нам возвращаться?
– Они направились на юг, оставив после себя пустые города. Мы хотим собрать оставшихся людей. Да торопитесь же!
– А ты... вы... ты? – Никодим растерялся.
– Кого-то из вас недостает, – намекнул Кащей. – Бегите!
– Ну, ты всегда знал, чего хотел! – сказал Бабай. – Ортокс забрал с собой Иванушку. Мы не можем его бросить.
– Я найду его. Летите домой. Охранников не бойтесь, их больше нет с нами. Царь мрачно кивнул:
– Я не сомневался, что ты так скажешь.
– Я никого не убивал, – ответил Кащей. – Заключенным не терпелось выразить им свою признательность за гостеприимство, и охранники от счастья не чуют под собой ног.
– Ты Кащей, – прошептала Аленушка.
– Конечно! Но не смотри на меня так, точно перед тобой Господь Бог!
– Ты правда спасешь Иванушку?
– У меня обязательство перед царевичем Артемом!
– Какое?
– Я буду почетным гостем на вашей свадьбе. Сама понимаешь, как я буду смотреть вам в глаза, если не верну твоего брата?
– Почему ты нам помогаешь?
– Стукнулся головой об стену и немножко того!
Бегите.
Через пять минут в пустую тюрьму заявился разгневанный Ортокс. Кащей лениво помахивал шпагоплетью, устроившись на куче соломы, и демонстративно зевал.
– Ты! – прорычал колдун.
– Разумеется! – ответил Кащей. – Ты и сам отлично знал, зачем я сюда явился. Кстати говоря, я чуть не помер от тоски, дожидаясь, пока ты соизволишь выпросить у короля медаль, оторвать свои вторые девяносто от стула и переместить свое величие в наш скромный дворик. Ой, я что-то не подумал... может, у тебя и не девяносто вовсе, а все сто сорок?
Лицо колдуна налилось кровью.
– Как ты смеешь мне указывать...
– Карты
на стол! – перебил его Кащей. – Я спас твой город! И забрал пленников в качестве вознаграждения за праведные труды... Куда ты дел мальчишку?– Ха! Так я тебе и сказал!
– Тебе не видать выхода в параллельный мир, как своих ушей! – рявкнул Кащей.
– Слушай меня внимательно, Злыдень... или как тебя там... Может быть, Кащей? Мне много наговорили о твоих деяниях, и, готов признать, ты действительно чего-то стоишь. Но ты перешел мне дорогу, а это не прощается.
– Все маньяки так говорят, – перебил его Кащей. – Веришь или нет, но я выслушивал подобные заявления тысячи раз. Надоело. Избавь меня от своих сентенций и отвечай на поставленный вопрос. Где Иванушка?
– Стража! – прокричал негодующий колдун. Его Никто еще так открыто не оскорблял. Кащей мигом вскочил и выставил перед собой шпагоплеть. В камеру набежало человек двадцать с мечами нашло, и еще оставалось место для стольких же. В другой форме, более рослые, чем простые стражники. Личная гвардия колдуна.
– Слушай, а лорд Гадд у вас проездом не бывал? – спросил вдруг Кащей – Что-то камера слишком просторная...
Колдун скривился, как от зубной боли.
– Этого урода я живьем сожру! – прогрохотал он – Он появляется из ниоткуда и исчезает в никуда, но когда-нибудь я все равно его достану!
– Сочувствую! – понимающе сказал Кащей – Но мы отвлеклись. Господа! Имею честь представить вам вот это дивное оружие! Вы видели у входа во дворец кучку опилок? То, что осталось от крепкой дубовой мебели? Его работа! Так что если кто желает, милости прошу!
– Взять его живым! – предупредил колдун. – Я лично казню его на площади!
Кащей с легкостью мог убить нападающих, но в его планы это не входило. Вволю порезвившись и наставив тумаков озверевшей гвардии, он намеренно замешкался, и едва стоявшие на ногах от усталости и побоев гвардейцы заломили ему руки.
– Снимите с него плащ! – приказал колдун. – И подайте мне... Ого, да он у тебя подозрительно тяжелый! Так-так, что это мы в нем держим? Надо же... Признаю, ты оригинал, ни разу не видел, чтобы плащи превращали в походный склад... Держите его! Не отпускайте! – Он с размаху нанес Кащею сильнейший удар в челюсть – тот ему, естественно, ничего не сказал о нежелательности опрометчивых ударов, – и коридоры тюрьмы огласились дикими воплями колдуна, сломавшего запястье и разбившего кулак в кровь.
– Больно, наверное? – сочувственно спросил пленник, когда первая волна криков ушла в далекие просторы тюремных камер. Колдун хотел было повторить удар, но вовремя вспомнил, что ему и так плохо, и ограничился второй волной стонов. Под его монотонное звуковое сопровождение они и добрались до дворца. Горожане веселились на площади, и никто не заметил, что их спасителя ведут под усиленной охраной.
– Слышь, колдун, а чего ты себе рану не залечишь? – громко спросил Кащей, так, чтобы услышали даже тараканы за каминами. – Слабо применить знаменитое волшебство на себе самом?