Катарсис империи

Кстати аппарат особого советника был создан как раз для того, чтобы оправдать мое публичное "рождение". Уж не знаю, чем и как Николай обосновал создание нового органа, во главе которого встал неизвестный никому Илья Сергеевич Модус, но слухи обо мне поползли по Петербургу быстрее, чем сплетни о дворцовых развлечениях Великих князей.

– Не хило адмерале в процесс включился, - Капер своей медвежьей хваткой сжал мне ладонь в знак приветствия. Едва удержавшись, чтобы не вскрикнуть, я постарался не проронить ни слова. Но, судя по развеселившимся товарищам - мимика у меня соответствовала моменту.

– Тут, верно, какая-то ошибка.

– Ты о чем, Малкольм?

– Вообще-то командовать флотом должен Степен Осипович Макаров.

– И верно, Инко, молодец!

– Илья, что происходит?

Знал бы я сам!

– Парни, я еще не обедал, давайте к столу, там и поговорим.

– Ты не темни давай, - Капер недвусмысленно преступил мне дорогу к столам с едой.

– Шеф, что случилось то?
– А это уже Берсерк.

– Да, раз уж ты при власти, может объяснишь, что вокруг происходит?

Я молча посмотрел на Володю Помэ.

Брат разработчика Симулятора.

Его, ровно как и большинство остальных своих товарищей по игре, я никогда не видел в живую. Общались мы в основном через социальные сети, программы аудио переговоров.

Но, надо сказать, стоящие передо мной люди мало отличались от своих виртуальных аватаров.

– Мужики, тут все не так просто. Вы бы присели...

Спустя пару минут, когда мои товарищи вернулись за обеденные столы и даже местами застучали столовые приборы по тарелкам, я наконец, решился.

Расстегнув верхние пуговицы кителя и сорочки, я завладел ближайшим свободным стулом. Сев на искусное резное кресло по-ковбойски, я обвел присутствующих начальствующим взором.

– Не открою вам Америку, если скажу, что мы в прошлом. Пожалуйста, не перебивайте. На дворе - 1904 год, только-только началась война с Японией. Как вы помните - мы эту войну проиграли. Но, сейчас, есть реальная возможность все исправить и...

– Подожди, подожди, подожди, - Гарик поднялся со своего места.
– Ты хочешь сказать, что надо поменять историю?

– Илья, я не хочу сказать, что ты порешь горячку, - Аид тоже взял слово.
– Но, ты понимаешь, как ТАМ аукнется то, что мы сделаем здесь? Про "эффект бабочки" не слышал?

– Вот - вот!
– поддержал Оскол.
– А если то, что мы сделаем тут приведет к тому, что мы изменим будущее?

– Ребят, но я и хочу изменить будущее!

– Прости что?
– Флеш вскинулся на меня коршуном.
– Хочешь изменить? А ничего так, что ты уже поменял историю?

– В каком смысле, Вань?
– Рон впервые вмешался в разговор.

– Командовать Тихоокеанским флотом должен Макаров, - напомнил Денис Блад.

– И от того, что Илья взял на себя его полномочия может наступить еще хуже.

– Блин, Илюх, ну зачем?
– Оправдывая свою кипучую кровь, доставшуюся от предков с Кавказа, Кацо вскочил со своего места, отчаянно жестикулируя.
– Пусть идет как идет и...

– Макаров мертв, - спокойно, но достаточно громко произнес я.

Тишина мгновенно наполнила огромный зал. Затем, словно лавина, на меня обрушились вопросы.

– Ты что мелешь? Как умер? Подорвался? Дак сейчас же февраль, не? Ты что-то перепутал!...

– Замолчите все!
– Я рывком поднялся, опрокину стул. Громкий звук удара дерева о камень придал моим движениям зловещий окрас.

– Макаров, Степан Осипович - погиб два года назад на борту ледокола "Ермак" во время экспедиции к устьям Енисея. Простудился, заболел и умер в походе. Похоронен на Морском кладбище, в Кронштадте. Еще вопросы? Ну, раз нет, то я продолжу!

Не знаю, из-за катаклизма, по воле Бога или Дьявола, но мы здесь оказались! В прошлом нашей страны! Которая начала войну против японского агрессора. Войну, которую, как мы знаем - проигрышную. После которой страну захлестнут революция, мировая война, гражданская, репрессии и новая мировая война! Мы все с вами живы, здоровы, обладаем ценнейшими знаниями о развитии техники, науки, медицины... Мы теперь связаны с этой страной, с Российской Империей. Можно сказать - кровно.

– Ну, лично я предпочитаю вернуться в свое время, - Стиг развел руками.
– Тут конечно интересно, но слишком уж топко. Ни Интернета, ни компов. Скука. Надо искать путь назад.

– Вообще, да, нужно думать, как вернуться, - Вервольф поддержал товарища.
– История, попаданство и прочее - это весело, но это не игрушка. Реальная жизнь. Тут могут убить, расстрелять или просто - сослать на рудники. Да, и что тут делать? Мы почти неделю сидим взаперти в этом дворце, нам бы хоть кто-то что-то объяснил? Нет. Хоть ты рассказал что к чему.

– Но, неужели вы не понимаете?! Родина в опасности! Макаров мертв, а значит - Артурская эскадра не научится нормально воевать. Крепость падет раньше времени. Японцы утвердятся на Дальнем Востоке.

– Илья, да какая разница?
– Толя Манамс тоже вмешался в разговор.
– Мы тут лишние. Что бы не произошло здесь - нас это не касается. Надо думать не о том, как поиграть в войнушку, а о том, как выбраться, вернуться назад, к семьям, к детям, к родным и...

– Вернуться назад?
– Ну что я за кретин?! Талдычу им битый час, что нужно спасать страну, а они, похоже, не знают главного.

– Мужики, что в последнее помните?

Наперебой посыпались фразы, общий смысл который сводился к тому, что с началом игрового боя там, сто с лишним лет вперед, мои товарищи лишились связи со мной. Поскольку такое бывало не раз - спасибо провайдеру - то они не предали этому внимания. Потом - жуткий свист в ушах, вспышки перед глазами...

Пробуждение - в казематах Трубецкого бастиона. Что это именно Трубецкой - сказал впоследствии Малкольм, коренной петербуржец и военный историк по совместительству. Потом - несколько допросов, по сути - банальный опросник. Затем, через пару дней после появления в прошлом, их перевезли в этот дворец и с тех пор держали под наблюдением казаков, охраняющих периметр. Перемещения по дому не возбранялись, а вот выйти за двери - под угрозой быть зарубленными на месте.

Благодаря Маклольму и Аиду удалось установить, что попали в начало двадцатого века, и что содержались во дворце, отданном для отдыха премьерам империи. Но, как, для чего и почему - им не было понятно.

А вот для меня это стало очевидно, как божий день.

Николай показал мне, что я не единственный, из кого он может получить информацию. Более того, думаю, что на тех самых допросах, которым подвергались мои товарищи - у них наводящими вопросами проверяли ту информацию, которую я давал царю.